Статьями для «Клуба Супер Марио» «закалымил» уже шесть тысяч долларов. Еще столько же — за пару больших статей для «Нинтендо Пауэр». Очень удобно пересказывать игрожур из будущего — эта индустрия тоже развивается, и в эти времена мои статьи реально вне конкуренции. Благодарные подписчики время от времени пишут мне письма на тему: «раньше мои родители считали игры ерундой, но благодаря твоим статьям признали, что создавать игры — тоже тяжелый труд, поэтому с радостью пустят меня учиться на программиста!». Приятно!
Еще дела игровые — встретились с Сакурой-семпай в специальном отделе «игровухи», для которого я купил целиком студию «Atlus» — они в эти времена совсем не те, но я верю в Матрицу! RPG с припиской «Megami Tensei» они выпустили уже две штуки и сильно удивились, узнав, что они теперь будут пилить смесь JRPG с дейтсимом. Тренироваться будут на отоме-игре по «Сумеркам» — девушка обрела мощные синяки под глазами, а вместе с ними — огромную пачку бумаг с сюжетоном. Как только «сумерки» будут готовы, пустим в работу «Персону 1», где будет уже все то, за что мы любим серию. Возможности CD позволят воткнуть в игру аниме-вставки, озвучку и хороший музон. Увы, Сакуре-семпай придется довольствоваться исключительно картриджем, но она очень довольна и этим — ЕЕ игра выйдет на консоли НИНТЕНДО!
Сам жанр визуальной новеллы и дейтсимов в эти времена не нов, так что просто придадим ему, так сказать, финальную форму. А еще — переведем на английский, так же как и все другие мои игры — мне вот эта вот политика «продуктов только для внутреннего рынка» жуть как не нравится. Вложения в локализацию никчемные, а сколько-то копий мы точно за Западе продадим. Так какого хрена японский дед просто не хочет брать висящие в воздухе деньги?! На эту тему провели уже три собрания с «Нинтендо» и «Сони», итогом которых стало сокращение времени запуска новой приставки в Японии и Америке до одного месяца. Заодно получилось поднять стартовый тираж приставок и там, и там — Европе придется потерпеть, мои возможности тоже не безграничны. Цена вопроса — двадцать моих личных миллиончиков и по стольку же от ассоциированных со мной корпораций. В течение двух лет все вернется с процентами.
С открытием производств в Китае возникли проблемы — он не состоит в ВТО! Но проблемы, говорят, решаемые, так что скоро кигуруми, пижамы-одеяла и дакимакуры (который в Японии офигеть как круто расходятся!) будут шить прямо на месте.
А вот с СССР все прямо радужно — в июле сего года открывают свободную экономическую зону в Приморском крае (и много где еще, но нас они пока не интересуют), где мы откроем швейную фабрику и небольшой заводик по производству «Тамагочи». Прибыли прогнозируем такие себе, но работать будет в плюс, что для проекта «на перспективу» — очень хорошо.
ЦРУ на меня по-прежнему плевать, ну занимается мальчик бизнесом, ну и что? Вон сколько денег колонизированный гук в метрополию вложил, крупный акционер, как ни крути, так что пусть себе живет спокойно. По крайней мере так я себе это объяснил, купируя легкую обиду от такого пренебрежения классным мной.
Прогнав это все в голове, спустился вниз, семейно поужинали, все пожелали нам с дедом Казумой удачи, и мы отправились в аэропорт — завтра буду уже на старой Родине!
Глава 23
Прямого рейса из Токио в Омск, само собой, не существует, и даже ради меня исключений делать никто не стал, поэтому полетели во Владивосток. Никаких первых классов — комфорт ИЛ-86 в эти времена предоставляет всем одинаковый, но нашу секцию огородили ширмочкой. Помимо меня и деда с нами полетел япошка от «Хонды» — этого мужика средних лет до сегодняшнего дня я не знал, зовут его Кадо-сан. Знает русский и будет заниматься «убыточным проектом». Мотивации ему придадут жирные командировочные без всяких «процентов за успех» — успехом тут и не пахнет. Зато по возвращению в Японию после успешного запуска получит повышение и статус большого человека. Кроме того, ему нашептали о моих гигантских планах на северного соседа, поэтому в отсутствии мотивации его не упрекнешь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
От советской стороны нас сопровождал старый знакомый МИДоКГБшник Николай Степанович Ермольников — это уже моя личная просьба. Лучше иметь рядом знакомое лицо, чем незнакомое.
Помимо нашей мелкой группы, в остальной части самолета разместилось человек пятьдесят — не самый востребованный маршрут у нас. Перелет занял всего пару часов — это тебе не в Африки с Америками летать, старая Родина совсем рядом! В полете нас покормили котлетками с картошечкой, которые я запивал «Пепси», а дед, к моему огромному удивлению, каким-то Крымским вином — у него в СССР есть знакомый, с которым мы увидимся в Москве, вот он-то в старые времена деду винцо и присылал.
«Владик» посмотреть не получилось — как только приземлились, пересели на такой же самолет и полетели уже в Омск. Этот маршрут гораздо популярнее, так что закутка нам не перепало — пришлось лететь вместе со всеми и улыбаться дивящимся на наряженного в традиционное кимоно деда советским гражданам, среди которых попадались и корейцы с китайцами, но к ним все давно привыкли, а вот мы — настоящая экзотика!
Этот перелет длился гораздо дольше — велика страна моя родная! Кормили в этот раз курочкой, но не мифической бледно-синей, а вполне нормальной. Может из-за нас, а может ее эпоха наступит попозже, не знаю. Улетая в ночь, прибыли в ночь же. Покинув скромный терминал, погрузились в «ЗИЛ-114», который сопровождало аж четыре машины ГАИ.
— Это на таком Брежнев ездил? — Спросил я Николая Степановича.
— Верно, — С улыбкой кивнул он, — Но, разумеется, не на конкретно этой машине.
— Большая честь! — Без иронии подвел я итог и перевел для деда: — Можно сказать, что нас везут на лимузине, достойном премьер-министра.
— «Хонда» мне больше нравится, — Не поддался на чиновничью магию дед, — Но честь действительно велика!
Местный аэропорт расположен прямо в городской черте, поэтому, по весьма скудно освещенным улицам ночного Омска (температура очень свежего, особенно по сравнению с засранным выхлопами Токио, воздуха, +14) двинулись к месту заселения — за город. Привыкший сначала к жизни в капиталистической России, потом — в Японии, мозг визжал от сенсорного голода — ноль рекламы! — а внутри шевелилось что-то нехорошее, заставляя отмечать латаную-перелатанную дорогу, обшарпанные дома и закрытые по случаю позднего времени магазины. Параллельно душа пела и ликовала — это все моё, родное! Хрущевочки! Брежневки! Частный сектор! Хе, здание в стиле «советский ампир»! Увидев на остановке ярко-красную надпись из трех букв (которая «х*й») радостно заржал. Родина!!!
Дед недоуменно покосился на меня, Кадо-сан, который русский знает, надпись тоже увидел, поэтому покраснел, а Николай Степанович извинился, сославшись на неэффективную работу местных властей и пообещав всех наказать. Рассказывать ли ему, что в порыве подросткового бунта я оставляю в каждом японском городе, куда меня возят на встречи с читателями, по такой же надписи в не сильно приметных местах? Заодно такими надписями обзавелись Каир, Лос-Анджелес и Филадельфия. Не, не стоит!
На переезде через реку Иртыш произошел казус — пришлось остановиться у переезда и подождать, пока проедет длинный «товарняк» — один из «гайцов», к видимому неудовольствию Николая Степановича, пошел ругаться с ответственным за переезд работником. Оба трясли бумажками, и делали это до тех пор, пока проблема не рассосалась сама собой, и мы поехали дальше.
— Простите за это, маршрут был заранее согласован, но… — Слегка поклонился посольский.
— Но у вас огромная страна, и ломать налаженные логистические схемы из-за нас не стоит! — Беспечно улыбнулся я ему.
— Спасибо за понимание, Одзава-сенсей! — Поблагодарил он.
— Давайте вы меня Иоши-кун будете называть, а я вас по старом — по имени-отчеству! — Предложил я.
Ну напрягает меня, когда человек на много лет старше «сенсейкает» и «самает». В Японии-то оно нормально, а здесь…