увидеть Еву, но конечно, так просто все быть не могло. На наш военный отряд косились местные и сторонились, не подходя близко.
Дамир ушёл вперёд, чтобы разведать обстановку. У него талант дипломата и хитрость лисы. Если кто и способен выудить информацию из местных, то это Дам. Я тоже могу, но мои методы куда кровожадней. А в данной ситуации вообще с трудом держу себя в руках.
Вернулся он уже минут через десять с напряжённым лицом.
— Что узнал?
— По рассказам торговцев, чаще всего молодых девушек продают через бордели. У хозяев договорённость с пиратами, они предоставляют площадку для торгов, а пираты им процент с продажи. Иногда бордели сами выкупают девушек, но редко. Девственницы стоят дорого, и на них чаще находятся частные, богатые клиенты. Есть ещё рынок, где тоже можно встретить продажу и покупку рабынь. За время, которое нас интересует было три привоза девушек.
— И где они сейчас? — спросил, чувствуя, как подкатывает бешенство, и из последних сил стараясь сохранить остатки самообладания.
— Уже всех продали. Ник… надо искать бордель, который устраивал торги, или идти на рынок, возможно она… ещё там, — Дам аккуратно подбирал слова, видя мне состояние, но это было лишнее. Эмоции уже накрывали, но Дам прав, надо найти, остальное потом.
— Ева, очень красивая, её точно не… продавали на рынке, — буквально вытолкнул из себя эти слова. Было мерзко, говорить о малышке как о товаре.
— Сколько тут борделей?
— Много, но вот имеющих такие связи с продажей девственниц, должно быть меньше. Дай мне ещё немного времени. Я поспрашиваю.
— Времени нет!!! — взорвался я, но тут же постарался взять себя в руки. — Ладно… ещё полчаса. А потом мы будем просто громить их все подряд.
— Это не целесообразно, — начал было Дам, но увидев мой взгляд, осекся и быстро растворился в толпе.
Не знаю, как он сумел это сделать, но через полчаса у нас действительно был небольшой список из четырёх борделей, напрямую связанных с пиратами и работорговлей.
Мой настрой передался остальным членам команды и в ближайший дом удовольствия из списка, мы ворвались, сразу с оружием. Парочка хилых охранников попытались оказать сопротивление. Но были убиты разом и без раздумий. Впрочем, как и немногим позже, хозяин заведения. Несмотря на то, что к продаже Евы отношения не имел. Просто с некоторых пор, я считаю, что за пособничество в работорговле может быть только одно наказание — смерть.
Что же, оставалось ещё три…
25.2
По всем законам подлости, нужный нам бордель оказался последним из списка. На этом плохие новости не заканчивались. Хозяина злачного места не оказалось на месте, он уплыл на корабле с теми самыми островитянами, которые и привезли девушек из последней партии. Кроме хозяина на торги никто не допускается и соответственно кому была продана блондинка с медовыми глазами не известно. Я нещадно выбивал информацию из нескольких островитян, работающих охранниками в борделе, но больше ничего узнать не удалось.
Мне хотелось, орать и убивать. Почему же так происходит. Ева рядом, скорее всего на этом Единым забытом острове или на одном из соседних. Да какого же демона я снова не могу её найти!
— Остаётся рынок, — сказал Дам, как только мы вышли из борделя, меланхолично наблюдая как его поджигает команда. На острове нет стражи, кто сильнее, тот и прав. А мы сейчас сильнее, и никто нам ничего не скажет. Хотя могут попробовать, я не против еще размяться, зверь внутри требует крови, но к сожалению смертников, не находится. — Может быть там найдём зацепки.
— Выбора все равно нет, — тяжело вздохнул.
Солнце уже начало клонится к закату, когда они пришли на рынок. Несмотря на подступившие сумерки рынок жил своей жизнью, лишь несколько торговцев складывали товар, остальные даже не думали уходить, надеясь продать как можно больше вечером, когда жара спала. Мы игнорировали зазывные речи и по наводке Дама двигались к западной окраине, где и продавали живой товар. У меня в голове не укладывалось как можно продавать людей наравне со скотом или домашней утварью и тем не менее, в этих диких местах, подобное было нормой.
Первое, что бросилось в глаза, когда мы дошли до нужного места, это целый загон, построенный для рабов.
Огражденная хилым заборчиком территория, на которой скопилось с десяток людей. Разного пола и возраста, совсем мальчишек и взрослых женщин. Все одеты в простую, домотканую одежду. Грязные и худые. Почти никто из них не смотрел на окружающих, пустые глаза, в которых поселилось смирение. Даже меня, повидавшего виды, пробрало. Лёгкая дрожь прошла по позвоночнику.
Из общего числа выбивался парнишка лет пятнадцати, глядевший волком на островитян, что зорко следили за рабами, и с такой же ненавистью на проходящих мимо потенциальных покупателей. Худой, как и все тут, в нем чувствовалась воля к свободе. Я внимательно присмотрелся к нему. Парнишка поймал взгляд и оскалился, став ещё больше напоминать юного волчонка. Я усмехнулся, в глубине души радуясь, что не все тут готовы опустить руки и покорно принять свою судьбу, и перевёл взгляд на вторую фигуру, вызвавшую моё любопытство.
Это была ярко рыжая девушка. Очень красивая. Но привлекло меня не это. Её держали в стороне от всех, прикованной к столбу. И та самая интуиция, в которую я обычно не верил, говорила, что с ней стоит пообщаться.
25.3
Не став сдерживать свой порыв, двинулся в нужную сторону. Крупный островитянин, стоявший рядом с девушкой тут же подобрался.
— Доброго вечера, — на ломаном общем поприветствовал он нас.
Девушка тоже подняла голову. Стали видны уже заживающие синяки на лице. Я непроизвольно сжал руки в кулаки. Ненавидел, когда бьют женщин, сразу думал о своей матери и сестре.
Продавец заметив моё недовольство, понял это по-своему.
— Не волнуйтесь, она абсолютно здорова, и синяки скоро пройдут. Рабыня будет радовать ваш глаз и греть постель.
— Почему она привязана? — подал голос Дамир. Я повернулся к нему, но все внимание друга было направлено на девушку. Его желваки ходили, но голос оставался сухим.
— Понимаете…, — замялся островитянин, — она норовистая, надо было проучить. Её купил уважаемый человек, но девка не оценила какую честь ей оказали подарив знатному хозяину.
— Подробней, — потребовал Дам.
Островитянин явно не хотел рассказывать, справедливо полагая, что за дерзкую рабыню дадут меньше денег, но синяки, как и взгляд девушки, говорили сами за себя, а настрой Дамира, не давал возможности съюлить, а потому продавец тяжело вздохнул, но продолжил.
— Попыталась зарезать хозяина после первой ночи, —