— Разве я разрешил тебе закончить бег? — услышала вкрадчивый голос над самым ухом. Резко выпрямившись, негодующе уставилась на высшего. Он же, совершенно игнорируя мое недовольство, продолжил хищно улыбаться. — Вперед, Сатрея. Тренировка окончится, когда Я скажу. Это ясно?
— Ясно, — выдохнула сквозь зубы и, собрав волю в кулак, побежала. Если он надеется заставить меня умолять об окончании пытки, которую он зовет тренировкой, то может продолжать надеяться сколько угодно. Этому высшему проигрывать я не намерена!
Круг, еще круг, обжигающая боль в груди и холод. Надо просто бежать, отбросив мысли, забыв обо всем. Еще круг. Не смотреть на довольное лицо Кеора, не обращать внимание на боль в ногах, не думать. Бежать. Еще круг. В какой-то момент я просто начала считать шаги. Больше не было ничего — только я и механическое движение. А потом, когда именно сама не заметила, холод перестал ощущаться, словно его и не было совсем, дышать стало легко, боль исчезла. Улыбнувшись новым эмоциям, я побежала с новой силой. Мое тело пело, наслаждаясь какой-то неиспытанной доселе свободой. Хотелось распахнуть руки на встречу ветру, смеяться, дышать полной грудью.
— Хватит, — услышала я властный голос Кеора, заканчивая очередной круг. В этот момент я почувствовала что-то сродни сожалению. — Подойди, — послушно выполни приказ, — что ты чувствуешь?
Я замерла, прислушиваясь к себе, потом честно ответила.
— Свободу и легкую ноющую боль в мышцах.
— А холод? — хитро изогнул бровь высший.
— Больше нет, — улыбнулась, понимая, к чему он клонит.
— Отлично, — довольно протянул демон. — Теперь пройди полосу препятствий, — кивнула вместо ответа и побежала в указанном направлении.
Через три часа изнуряющей тренировки — во время которых я ползала, падала, карабкалась, прыгала, падала, подтягивалась, уворачивалась и снова падала — без сил кое-как добралась до задней двери и сползла по косяку вниз, сев прямо на порог. Мокрые от пота выбившиеся волосы липли к лицу, шее, босые ступни горели, ныли абсолютно ВСЕ мышцы, даже те, о существовании которых я не догадывалась. Кеор остановился в шаге от меня, с интересом поглядывая, пряча в уголках губ улыбку.
— Хоть смейся, хоть не смейся, но дальше я не пойду, — подняв на него глаза, пробурчала я.
— Тина, — крикнул высший вглубь помещения, — набери Сатрее горячую ванну! — легко подхватил меня на руки и занес в дом.
Дергаться и возмущаться сил не было, поэтому я просто благодарно прижалась к сильной груди и позволила отнести себя на второй этаж. Аккуратно, словно я была хрустальной, Кеор занес меня в мою ванную, которую заканчивала готовить Тина. Воздух был наполнен ароматами мяты и персиков, журчала вода, на мягкой тахте, лежало пушистое белое полотенце, которое высший небрежно отодвинул, усадив и прислонив меня к высокой спинке. Шевелиться не хотелось совершенно, я лишь блаженно жмурилась, наслаждаясь покоем. Однако все легкие словно фруктовая пена мысли как ветром сдуло, когда я почувствовала руки Кеора у себя на груди.
— Что ты делаешь? — возмутилась я.
— Хм, — ухмыльнулся демон, — мне показалось, ты совсем без сил, вот и решил помочь раздеться, — в этот момент в его глазах промелькнули такие искры, от которых сердце сделало сальто, а внизу живота непривычно заныло.
— Ценю твою заботу, но я вполне в состоянии справиться сама, — хрипло ответила я. Что случилось с голосом?
— Уверена? — лукаво спросил высший, не убирая руки с моей груди. Жар, исходящий от него, легко ощущался даже через тунику. Во рту пересохло.
— Абсолютно, — нашла в себе силы ответить ровно и спокойно.
— Как знаешь, — Кеор отнял руку и встал, заставляя меня внутренне застонать от сожаления, развернулся и вышел.
Я попробовала закончить развязывать шнуровку, которой занимался демон, но руки меня плохо слушались.
— Тина, — негромко позвала я.
Девушка отошла от шкафа с маслами и улыбнулась.
— Помочь с одеждой?
— Да, — скривилась от осознания собственной беспомощности.
— Может, не стоило тогда выставлять высшего? — расшнуровывая и стягивая тунику, спросила она. — Ты ему нравишься, — добавила тише.
— Демоны не способны на серьезные чувства, — почему-то вспоминать эти слова Маорелия было больно. — А становиться для него снова игрушкой, но уже другого рода я не согласна.
— Почему ты так думаешь? — Тина помогла стянуть шаровары и залезть в горячую воду. Все порезы, полученные за время тренировки начало жечь и щипать, я поморщилась, стараясь не шипеть от боли. Аккуратно села в ванную.
— Слышала не раз и не от одного демона, так что склонна согласиться с этим высказыванием.
Тина грустно покачала головой.
— Я работаю в замке Артенсейров с десяти лет, и за это время много слышала и видела. Демоны настолько считают нас вещами, что порой просто не замечают нашего присутствия. Махра Кеорсена сколько себя помню я боялась до дрожи, до немого ужаса. От него всегда веяло такой силой, холодностью и даже не злобой, а…, - она задумалась, — скорее отстраненной жестокостью. Для него цель всегда оправдывала средства, к тому же легких путей он, казалось, просто избегал. Беспощадный, спокойный, расчетливый, он мог убить не церемонясь врага, конкурента, партнера, если на то была причина. Рабыня же в его замке могла умереть каждый день и не важно за какой проступок — оставленная пыль на каминной полке, поданный на минуту позже чай или просто попадая под горячую руку. Старшие рабыни рассказывали, что в свое время несколько раз видели его с высшими демоницами, но даже тогда он не сильно менялся, проявляя лишь формальную вежливость и такт. Глаза всегда оставались бесстрастными и холодными, — Тина замолчала.
— Ничего удивительного, — пожала плечами и поморщилась, каждое движение отдавалось тянущей, ноющей болью в теле, — видимо тогда он уже потерял вкус жизни. В такие моменты демоны особенно невыносимы.
— Даже если так, — Тина мягко водила мочалкой по рукам и спине, смывая грязь и усталость, — сейчас он невероятно изменился. По правде сказать, раньше я и не замечала, что он красив, его отчужденность и холодная агрессия отпугивали, сейчас же он стал даже выглядеть иначе. Скажи, разве ты не считаешь его привлекательным? — девушка с любопытством заглянула в глаза.
— Стараюсь не думать об этом, — призналась я.
— Почему? — изогнула брови домиком Тина.
— Ох, — тяжело вздохнула, — потому что сама не знаю, чего хочу. Красив ли он? Без сомненья. Но разве ты видела хоть одного уродливого высшего? Таких нет. Он силен? Да. А еще строгий, но внимательный, аккуратный и нежный. И смотреть может так, словно видит насквозь и читает все твои мысли и желания, — я закрыла глаза, восстанавливая по памяти каждую черточку его лица. — Но лучше остановиться сейчас, чем потом жалеть о содеянном, поэтому как могу, пытаюсь абстрагироваться, хотя, наверное, это глупо надеяться выиграть войну, которая давно проиграна? — грустная улыбка коснулась уголков губ. Тина сжала мои пальцы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});