Это была ещё одна идея Иоанна Тёмного, которую он озвучил Фиме в одном из своих писем. Идея огромного торгового флота, хозяином которого могло быть всего лишь одно акционерное общество, основанное не более, чем десятком акционеров, да и то, скорее номинально, чем фактически. Но на это нужно было время и деньги. И того и другого было мало, а идей много.
Тем не менее, та власть, и те деньги, которые неожиданно получил Сосновский, пока не умещались у него в голове, он не знал, как этим всем управлять, у него, наконец, не было столько подготовленных людей, и для разрешения этой проблемы и прибыл дядюшка.
Барон Гинзбург уже подумывал, что Франция не самое лучшее место для развития бизнеса, особенно в свете того, что Лёню Шнеерзона, там арестовали и посадили в тюрьму, пускай и не по надуманному поводу, а за дело, но, посадили же.
Ему не помогли ни его связи, ни его деньги. Договор на аренду острова аннулировали. Акционерное общество, развалилось, правда, с компенсацией основным акционерам и отложенными платежами более мелким. Оборудование было конфисковано и передано под юрисдикцию Франции.
Сам Шнеерзон стал сотрудничать со следствием, сдав своих бывших товарищей, из-за чего в Америке у Сосновского и Леона Сракана, возникли временные проблемы, которые они решили с помощью сенатора от своего штата Массачусетс. Дни Шнеерзона были уже сочтены, и он по слухам боялся пить и есть, опасаясь за свою жизнь, причём обоснованно опасаясь. Мамба не прощал предательства. Благо он ещё об этом не знал.
На повестке дня стоял вопрос о приобретении очередного банка и расширении производства на судоверфи, а то и приобретении следующей. А также о создании нефтеперерабатывающего завода и химических предприятий, которые позволили бы стать Сосновскому и его промышленной группе, одними из самых значимых в истории САСШ.
Сам он уже с этим справиться не мог и вызвал к себе дядюшку. Барон Гинзбург, только качал головой, выслушивая от Фимы всю эту информацию.
— Да племянник, — начал он разговор, — не ожидал я от тебя такой прыти. Ты всех переплюнул из нашего рода. Такими деньгами стал ворочать. Ну да это не совсем твои деньги. Ведь это деньги Мамбы, не так ли племянник?
Сосновский пожал плечами и ответил.
— Это деньги Мамбы, тут ты прав дядюшка, но всё, что ты видишь это дивиденды от них.
— То есть, он твоя база, а ты его руки и голова, так я полагаю?
— Он идейный вдохновитель и материальный даритель, а я банк, который зарабатывает ему деньги и продвигает его идеи дальше, а также то, о чём он просит отдельно.
— То есть вы неотделимы друг от друга.
— Боюсь, что да, дядюшка, — грустно сказал Фима.
— Ха, ха, ха, — рассмеялся барон Гинзбург. — Ты, что, боишься его Фима?
— Если честно, то да, — признался в ответ Сосновский.
— Не бойся, племянник, он никогда не потребует назад своих денег, пока ты будешь делать то, что он будет от тебя требовать. Никогда!
— Откуда ты это знаешь, дядюшка?
— Уж поверь старому еврею и банковскому работнику. Меня учил мой отец, а его, мой дед. Такие люди живут не деньгами, им наплевать на них. Они живут властью. Для них деньги — это власть, и ничего больше. Это всего лишь инструмент для них или один из инструментов, судя по твоему страху. Пока ты будешь честен с ним, он будет честен с тобой. Даже если ты разоришься, он не бросит тебя, и поддержит, дав тебе шанс исправиться. Ну а если ты обманешь его или предашь, ты совершишь самоубийство. Ну, ты и так знаешь ответ на этот вопрос.
— А потому, твой банк, будет самым надёжным банком в Америке, ведь он пока верит тебе, а ты веришь ему. И как только эта вера пропадёт, пропадёт и твой банк. Всё очень просто, вот видишь.
— Что касается меня, то я всё решил для себя. Солнечная Франция и заснеженная Сибирь, меня больше не устраивают. Всё наше семейство и многочисленные родственники переезжают в САСШ. Здесь есть солнечная Флорида и заснеженная Аляска, меня всё устраивает. Мы разовьём наш бизнес до мирового уровня и станем главными в этой половине мира, а чёрный царь, станет с нашей помощью первым императором Африки, в наших же интересах дорогой племянничек, в наших же интересах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Позволь дядюшка тебя спросить, — удивлённым голосом спросил у барона Гинзбурга Сосновский. — Что так сильно повлияло на твоё решение в этом вопросе. Ведь ты считаешь, негров дикарями и не доверяешь им, не воспринимая их, как людей.
— А при чём тут негры, — удивился барон Гинзбург. Мы будем работать на себя и только потом, на императора Африки, дорогой племянник.
— Но всё же, дядя?
— Гхм, ну хорошо. Меня убедила, синагога.
— Синагога?!
— Да, обычная синагога, построенная по приказу царя Иоанна Тёмного в Хартуме. Построенная по его приказу, не по его разрешению — делая упор на последнем слове, сказал барон, — а по приказу, дорогой племянник. — С таким человеком, можно иметь дело, племянник, можно. И мы ему поможем, хоть это будет нелегко. А сейчас иди и подумай, как удачно вложить деньги чёрного царя, и пошли ему письмо с просьбой придумать ещё что-нибудь интересное, а также не забудь про его пророчества, и эликсиры всякие, и про чашу чудотворную спроси, правда она у него есть? И…
— Дядюшка…
— Ну ладно, ничего не спрашивай, это я так, от переизбытка информации и эмоций. Нам и того, что он тебе рассказал, на полвека хватит, а там видно будет. А то вокруг Российской империи, стало твориться, что-то нехорошее, — добавил он про себя. И барон Гинзбург, довольно улыбаясь своей шутке, вышел из кабинета Сосновского.
***
Со стапелей верфи Фор-Ривер, сошёл бронепалубный крейсер третьего ранга с оригинальным названием «Африка». Был он изящен, строен, обладал одной трубой, двумя 203-мм орудиями и шестью 75-мм, а также двенадцатью торпедными аппаратами, размещёнными по бортам и на носу крейсера. Водоизмещение у него было небольшое — 2800 тонн, а скорость высокая, достигая 28 узлов, что сразу делало его одним из самых быстроходных крейсеров в мире.
Порт приписки у него значился Матади, что в Африке, а экипаж был интернациональным и состоял из ста двадцати пяти человек. Офицеры на нём все были ирландцы, а матросы в большинстве своём афроамериканцы, но были и другие белые, но мало.
Кроме этого на стапелях готовы были заложить ещё несколько крейсеров, собираясь сделать из них серию, если она окажется удачной. Проект лёгкого крейсера был экспериментальным и создан молодым талантливым американским инженером Ричардом Блумом совместно с конструкторским бюро верфи «Фор-Ривер».
Паровая машина крейсера работала на угле, но могла работать и на мазуте, которого было ещё мало из-за слабого развития в этом отношении морским портов, не имевших соответствующую инфраструктуру, которую ещё только предстояло создать. И это тоже было одной из направлений для Сосновского и его дяди барона Гинзбурга.
Крейсер, окутавшись облаком чёрного дыма, стал набирать обороты и, разбивая острым форштевнем мелкую морскую волну, направился на выход из бухты, отправляясь в Трансатлантический переход к берегам Африки, где собирался, если понадобиться, конечно, поучаствовать в небольшой морской войне, если это потребуется Иоанну Тёмному, которому и принадлежал этот красивый, небольшой крейсер.
Не имея возможности строить большие крейсера и броненосцы Иоанн Тёмный, через судостроительную верфь, которая принадлежала Сосновскому, решил строить «москитный» флот.
Эти небольшие крейсера, не удаляясь далеко от побережья Африки и базируясь в устьях крупных рек, могли наносить ощутимые удары броненосному флоту любой из европейских держав, которым было просто дорого содержать крупные военно-морские силы так далеко от портов Европы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Но даже москитного флота, нужен был уголь, запасы и добыча которого, ограничивались в основном Южной Африкой. Будущее было за мазутом, но для него нужно было время на развитие нефтеперерабатывающей отрасли и создания котлов, работающих только на нём. А также, сама нефть.