Змеи не обращали на него внимания и бросались на Саскела, в Джима Симмонса пытался вонзить хелицеры черный паук, Шульцу на ботинок брызнул кислотой жук-цианид, а майор шел как ни в чем не бывало. Он немножко обсох, грязь с него отвалилась, и ревизор чувствовал себя, как ребенок в зоопарке, а до места крушения вертолета оставалось метров двести. Следовало использовать последнее средство – капитан припасал его на крайний случай. Он полагал, что до этого не дойдет, однако недооценил Бражника.
– Стойте! – скомандовал Саскел и прошел в голову колонны.
– Что случилось? – спросил майор.
– Тихо… Прислушайтесь – что-то не так.
– Да, – поддержал его Шульц. – Я тоже что-то такое слышал.
– В нашем лесу неспокойно, – авторитетно заявил Рихман. Затем сорвал с куста листок и подбросил его.
Листок спланировал на траву.
– Ну, заметили? – спросил Рихман, испытующе глядя на майора.
– Нет, – честно признался тот.
– Это потому, что вы не местный, – пояснил Саскел. – А сержант Рихман даже по полету листочка может определить, что в лесу неладно.
– А что неладно?
– Враг рядом.
– Какой враг?
– Мятежники, сэр. Они могут быть за каждым кустом, ведь все это – зона боевых действий.
Майор не поверил. Он только-только начал испытывать восторг от этой странной, полной неожиданностей прогулки, и вот – новая опасность, которой надо бояться. К тому же это мог быть очередной ход хитрого капитанишки. Бражник испытующе посмотрел на Саскела. Тот не моргнул – не таких переглядывал.
– Ну и что теперь делать?
– Нужно проверить близлежащий район и, если все будет спокойно, продолжить путь. Мы уже совсем рядом.
– Вот именно, – сказал майор и вздохнул.
– Рихман, возьми с собой ребят – проверьте западное направление, мне кажется, что опасность исходит оттуда. А вы все присядьте, не нужно показываться в полный рост.
Разведчики разом встали на одно колено и направили автоматы в разные стороны. Майор тоже опустился на траву, однако он все еще не доверял капитану.
– Достаньте нож, майор, – сказал Саскел.
– Что?
– Достаньте нож, это ваше единственное оружие.
59
Сержант Рихман, Джим и Тони забрались в непроходимые заросли и стали с трудом пробиваться сквозь чащу. Бич здешних мест, колтуны из лиан и кустарника, дополнялись вьющейся колючей травой. Ее цветы, напоминавшие по виду гусениц-сабельников, заставляли разведчиков отвлекаться – они то и дело замирали, ожидая кислотной атаки этих опасных древесных червей.
Наконец, устав от непосильной борьбы, сержант Рихман сшиб с ближайшей ветки затаившегося черного паука и сказал:
– Хватит, дальше не пойдем. Здесь все и устроим.
– Что устроим?
– Нападение мятежников, что же еще? Ревизор прет как танк, нужно пугануть его по-настоящему.
– Может, дальше пройдем? Там, кажется, просвет есть, – предложил Тони.
– Пройдем, – согласился Рихман. – Но на проплешину выходить не будем – это опасно.
– В смысле мятежников?
– Конечно, – сержант отвел в сторону облепленную слизнями ветку и шагнул на свободное место. – И мятежники, и следы от нанофабрикатов…
– Да, я помню, – сказал Джим и вовремя отскочил – красная змея ударила зубами в стебель лианы и свернувшись, точно пружина, вбуравилась в землю.
Разведчики миновали непроходимые заросли и остановились перевести дух на окраине проплешины, внимательно прислушиваясь и принюхиваясь. Многие растения в джунглях пахли совсем по-иному, если их тревожили – сминали или обрывали листья.
– Как-то тревожно мне, – сказал Тони и опустился на траву, отбросив ботинком ядовитую жабу-бульдозер.
Джим и сержант Рихман тоже присели. В отличие от нацеленной на штурм пехоты, где разговоры о предчувствиях могли принять за паникерство и трусость, разведчики с большим вниманием относились к предчувствиям, очень часто от этого зависела жизнь всей группы.
Тони внимательно вглядывался в джунгли, стараясь заметить среди растительности какое-нибудь движение, однако ничего не было. Тогда он расфокусировал зрение, как учил его Шульц, и попытался взглянуть на все вокруг разом. При таком методе угловым зрением можно было засечь суету мигрирующих мошек, распрямлявшуюся траву, примятую кем-то секунду назад, или замерших на ветках древесных грызунов, следивших за невидимыми разведчику врагами.
– Чего-то есть… – шепотом произнес Рихман, опередив Тони.
– Будем отходить? – так же тихо спросил Джим, чуть сдвигая разгрузку, чтобы удобнее было снимать гранату.
– Нет, у нас задание – устроить пальбу… Вот и будем его выполнять. Давайте, вы вдвоем – по кустам короткими очередями.
– А вы, сэр?
– А я понаблюдаю.
Джим и Тони подняли автоматы и открыли огонь. Они успели сделать лишь по паре очередей, когда на них обрушился ответный огонь такой силы, что Рихман толкнул обоих и прижал к земле.
Пули вспарывали землю, обрушивали стены лиан. Деревья вздрагивали от тяжелых ударов – кто-то бил по разведчикам из крупнокалиберного пулемета. Свинцовый ураган длился всего несколько секунд, но Джиму показалось – целую вечность.
Разведчиков спас небольшой бугорок, за которым они укрывались, однако огненный шквал его почти срыл.
Едва возникла пауза, сержант выставил автомат и, держа его одной рукой, расстрелял по кустам весь магазин, чем вызвал новую волну ответного огня. Несколько гранат шлепнулись неподалеку во взрыхленную почву, но, взорвавшись, не принесли вреда, только обдали разведчиков сырой грязью.
На звук боя стали подтягиваться Шульц, Верди, Саскел и Госкойн. Ревизора капитан тащил с собой, заставляя его пригибаться к самой земле. Вскоре подмога заняла позиции на флангах и открыла огонь по противнику.
Мятежники снова перешли на ручные гранаты, и разведчики ответили им тем же. Их броски были точнее, и противник стал откатываться в глубь леса.
Лишь после этого наступило затишье, и капитан связался с диспетчером базы.
– Говорит капитан Саскел! Просим огневое прикрытие в квадрат 2-12, отметка приблизительно шестнадцать, но лучше начать с девятнадцати, а то вы и нас накроете.
– Понял вас… – ответил оператор, однако с линии не уходил.
– Это не шутка, мы действительно вляпались! – прокричал капитан, поняв сомнение диспетчера. – Тут не меньше десяти мятежников!..
Потянулись томительные секунды ожидания.
– Сэр… А вы не погорячились с отметкой девятнадцать? – спросил Шульц.
– Может, и погорячился. Сейчас узнаем – пробная серия уже в полете.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});