Однажды вечером он был крайне утомлен дневной работой и собирался в полночь молиться по молитвеннику. Вдруг дверной звонок так громко зазвенел, что он испугался. На пороге стояла примерно 40-летняя женщина. Она умоляюще простерла руки и сказала: «Господин аббат, пойдемте быстрее. Речь идет о молодом человеке, который умирает». Аббат ответил: «Мадам, я должен утром рано встать, чтобы успеть на мессу, назначенную на 6 часов». Тогда она сказала: «Господин аббат, я умоляю вас, будет очень поздно, решайтесь!» — «Хорошо, напишите, пожалуйста, адрес, название улицы, номер дома, этаж в моей регистрационной книге».
Женщина поспешила в приемную. Только здесь аббат увидел ее при полном свете: ее лицо выражало крайнее страдание. Она написала свое имя в книге, а затем адрес: «37, улица Декарта, второй этаж». — «Вы можете идти, — сказал ей аббат. — Через 20 минут я буду там». Она тихо сказала: «Вы устали. Пусть за это Бог вас защитит в опасности!» Затем она вышла и исчезла в темноте.
Аббат пошел темными безлюдными улицами города. Он думал о причинах посещения незнакомой семьи. Он сожалел, что не всех своих прихожан знает. Не без труда он нашел 37-й номер улицы Декарта. Пятиэтажный жилой дом, входная дверь которого, к счастью, еще не заперта.
Освещая своим фонарем свой путь, он поднялся на второй этаж и постучался в незнакомую дверь. Послышались шаги. Появился свет, и дверь открыли. На ночного посетителя смотрел молодой человек около 20 лет с выражением почтительного удивления. «Я пришел к смертельно больному, — сказал аббат, — здесь он?» — «Нет, господин аббат, здесь какая-то ошибка». — Аббат показал написанный в своей книге адрес, где говорится о молодом человеке. Смеясь, этот молодой человек ответил, что вот он стоит и не собирается умирать.
Аббат сообщает ему, что у него была женщина лет 40, которая собственноручно написала этот адрес. При этом показал написанное молодому человеку. «Действительно, господин аббат, мне кажется, что этот почерк мне знаком. Как он похож на почерк моей… но нет, это ведь удивительно! Я живу один с моим отцом, который в данный момент находится в ночной смене на фабрике. Это, наверно, ошибка. Женщина, вероятно, хотела написать „Рю Департ“, но по ошибке написала „Рю Декарт“. Но войдите же на минутку, господин аббат! Вы дрожите! Я быстро приготовлю для вас грог».
В элегантной маленькой комнате па диване лежали книги. «Я только что слушал венгерскую музыку», — сказал молодой человек и выключил радио. Затем продолжил: «Господин аббат, вот уже два года я хочу с вами поговорить, однако не нахожу в себе мужества посетить вас». Он смущенно посмеялся и добавил: «Я был потерянным сыном». Послушав рассказ парня о своей жизни, аббат поспешно вышел, чтобы найти улицу Департ, однако оказалось, что на нем пет 37-го номера, улица кончается на номере 16.
Вдруг начался вой сирены: воздушная тревога! Город подвергся сильной бомбардировке. Со многими другими людьми аббат провел полные страха 30 минут. Когда все кончилось, он пошел по улицам, видел разрушения, погибших людей. В одном дворе собрали уже многих убитых и раненых, главным образом женщин и детей. Вдруг он ошеломленно остановился. Один из врачей спросил его: «Кого вы ищете, господин аббат, родственника?» — «Нет, одного прихожанина». — Он стоял перед мертвым телом того молодого пария, которого только что посетил. Поискав в его карманах, он нашел трудовую книжку на имя Б. Н., 21 года, нашел также пожелтевшее письмо с фотокарточкой. На ней — посетившая его 40-летняя женщина! Аббат от удивления вскочил: пег сомнения, что это та же жещина, которая посетила его и попросила спасти молодого человека. На обратной стороне фотокарточки было написано: «Мама». На другом фото эта женщина была снята на смертном одре, со скрещенными на груди руками, с розовым венком. Были написаны две даты: 1898 — 8 апреля 1939 г. Почерк на пожелтевшей фотокарточке сильно напоминал тог, которым ночная посетительница написала адрес своего сына.
«Думайте об этом случае что хотите, — заключает свой рассказ аббат. — Для меня же нет никакого сомнения. Это была мать молодого человека, которая вернулась из вечности». Аббат клялся, что все, что рассказал, — чистая правда[130].
2. Во время приема у врача профессора Г. В. Шугарева к нему подходит девушка, одетая в розовое платье, и упорно просит немедленно пойти с ней к ее больной матери. Врач колеблется, так как он не посещает больных в их квартирах: мать девушки должна прийти на прием. Однако девушка оставила ему адрес и просила с большой настойчивостью. Затем вышла. Профессор пожалел, что отказал ей, вышел за ней в комнату ожидания и спросил находящихся там людей о девушке, которая только что вышла из его кабинета. Ему уверенно ответили, что никакая девушка не выходила из его кабинета.
Озадаченный врач пошел по указанному адресу и нашел там больную женщину. Когда он рассказал женщине о посещении девушки, она была удивлена и сказала, что никого за ним не посылала: ее единственная дочь умерла два дня назад и ее гроб стоит в соседней комнате. Профессор Шугарев идет в эту комнату и со страхом узнает в покойнице ту девушку в розовом платье, которая примерно час назад была у него на приеме[131].
Но бывают и другого рода посещения. Тот же Рудольф Пассиан приводит случай, рассказанный ему знакомым химиком.
Студентка института искусства, живущая в одном из городов Германии, решила летом подработать и поступила на работу к одному фермеру. Ей предоставили маленькую комнату с окном, открывающимся в сторону двора. В первую же ночь пребывания в этой комнате и в последующие ночь, ровно в 23.45, со стороны окна до ее слуха доносился шум, напоминающий звуки тяжелых шагов. Звуки эти вначале бывали слабыми, затем все более сильными, как будто кто-то ходил под окнами. Затем шаги постепенно удалялись.
Каждый раз перед окнами проходила неясная тень мужчины. И каждый день призрак появлялся точно в одно и то же время. За два дня до окончания своей службы на ферме девушка впервые — опять после того как была пробуждена из-за шума шагов — ясно увидела лицо мужчины в рамке окна: он посмотрел в комнату и затем исчез. Она так сильно испугалась, что больше не могла спать. Когда утром она рассказала обитателям фермы о своих ночных видениях и заявила, что больше не хочет жить в этой комнате, ей рассказали, что раньше в этой комнате жил брат фермера. В одно утро его нашли в той же комнате и на той же кровати, на которой теперь спала девушка, с перерезанным горлом. Без сомнения было установлено, что он совершил самоубийство. Эго произошло очень давно, и с тех пор в комнате никто не жил.
Заканчивая свой рассказ, этот химик предположил, что душа самоубийцы не могла найти покоя и, по-видимому, он был привязан к месту своей смерти. Возможно, что каждую ночь он должен был вновь переживать свою смерть.
§ 2. Рассказывает полковник Чарльз Линдберг
Авторы, пользующиеся данным примером, да и сам Ч. Линдберг, по-видимому хотели показать, что околоземное пространство полно духовных существ, которые здесь обитают. Но читатель пусть сам судит об этом, у него для этого уже имеются все научные предпосылки.
В 1927 году полковник ВВС США Чарльз Линдберг с аэродрома Рузвельтфильд начал свой трансатлантический полет. Его целью было совершить беспосадочный полет через Атлантику, из Нью-Йорка в Париж. Этот полет он описывает в книге «Мой полет через океан», переведенной на многие языки мира. Во время полета, занявшего 22 часа, он переживал странные состояния и имел видения, которые очень интересны для нашей темы, тем более, что они случились с физически и психически совершенно здоровым человеком.
Ч. Линдберг рассказывает, что в то время как он внимательно наблюдал за приборами самолета, за его спиной в кабину проникли духи: туманные образы, которые висели в воздухе. Их появление не удивило летчика, оно для него не было неожиданностью. Не поднимая головы, он мог ясно видеть их, как будто эти образы были в его нормальном зрительном поле. Его зрение не было ограничено: оно охватывало все вокруг, как будто он имел один большой глаз, который одновременно видит во все стороны.
Сразу после появления этой книги критики заговорили о галлюцинациях, однако это маловероятно, имея в виду личность автора.
Он рассказывает, что это были фантомы, дружески настроенные тени, похожие на туман, без твердой субстанции, они то исчезали, то вновь появлялись. Стены самолета для них не были помехой. Время от времени то один, то другой наклонялись вперед, чтобы сквозь шум мотора поговорить со мной. Иногда их голоса были слышны из воздуха, издалека. Это были дружеские голоса, которые обсуждали с летчиком технические вопросы его полета, давали советы, говорили и спорили о вопросах навигации. Эти голоса успокаивали пилота, передавали ему послания, которые в повседневной жизни недоступны.