Но этот неведомый мне зверь при всем своем сходстве с ящерицей, вараном разительно отличался от них тем, что был покрыт шерстью! Шоколадной окраски шерсть, насколько можно было судить, длиной около четырех сантиметров, была видна совершенно отчетливо. Можно было даже различить, как она колеблется ветром, как она переливается при изгибах туловища. Я не любитель быстрой езды, да к тому же успел притормозить в пяти-шести метрах от этого зверя. Дело было около восьми часов утра по местному времени, солнце светило в спину, видимость была превосходная. Отчетливо бросался в глаза длинный пушистый хвост, больше лисьего. Мы рассматривали диковинного зверя минут пять, пока, перебежав дорогу, он не скрылся в овраге.
„Никогда бы не мог бы даже предположить, что такие животные существуют! — подумал я. — Но, в конце концов, я отнюдь не знаток местной фауны.“
Вечером того же дня к нам „на огонек“ зашли директор института Карамого Думбия и завхоз Бикая Фофана. Вполне естественно, что я рассказал о виденном и спросил, что это был за зверь. Думбия, снисходительно улыбнувшись, ответил, что встреченная мною ящерица описывается в народных сказках, но в действительности ее не существует. Обидевшись, я ответил, что подобных сказок мне слышать не доводилось, а речь идет о том, кого мы видели с женой не далее как двенадцать часов тому назад.
Фофана же, несмотря на исключительную выдержку, присущую настоящему представителю племени бамбара, заметно вспылил и заявил Думбии, что слышал об этом звере и знает нескольких человек, которые его видели, хотя самому ему встретиться с ним не довелось. Сказки сказками, добавил он, но в основе народных преданий все же нередко лежат действительные факты! Однако Карамого так и остался скептиком.
Мы видели это животное один раз. Но есть поговорка, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Мы наблюдали его совершенно отчетливо с очень близкого расстояния и достаточно продолжительно, чтобы в общем подробно рассмотреть и запомнить.
Что это было? Может быть, это животное все же известно знатокам африканской фауны? В книгах, сколько ни искал, ответа я так и не нашел».
И все-таки открытие в XXI веке крупного млекопитающего выглядит фантастически. Это вам не бабочка!.. И тем не менее всего за неделю до того, как я писал эти строки, по лентам мировых информационных агентств прошло сообщение следующего содержания:
«ПРЕТОРИЯ, 7 октября. Корр. ИТАР-ТАСС Павел Мыльцев. Ученые обнаружили в Центральной Африке доселе неизвестное гигантское человекообразное существо. Оно, как полагают специалисты, может оказаться новым видом приматов. В случае подтверждения гипотезы, сообщает сегодня южноафриканское агентство САПА, можно будет говорить о самом крупном открытии в исследовании дикой природы за последние несколько десятилетий.
Таинственные существа были замечены в лесных чащах у городов Бондо и Били на крайней северной оконечности Демократической Республики Конго. Судя по рассказам очевидцев и данным видеосъемки, у животных широкие черные морды, их рост превышает два метра, а вес достигает 102 кг. Примерно такие же размеры встречаются у горилл, но район, о котором идет речь, расположен в 500 км от известной границы обитания конголезских горилл».
— Допустим. Ладно. Млекопитающее — это еще куда ни шло. А как же быть с тем загадочным существом, состоящим из множества мелких существ, которые съели чекистов в тайге? — воскликнут отдельные читатели. — Это уже ни в какие ворота, чтобы из мелких малявок собиралось одно существо, а потом опять распадалось на козявки!..
Ну, насчет ворот вы ошибаетесь, отдельные читатели. Есть на нашей планете такие «ворота»! Существует, например, слизистый грибок миксомицет-диктиостелиум. И живет он так: его клетки по отдельности ползают в виде амеб в почве. Потом вдруг одна или несколько амеб выделяют акразин — сигнальное вещество. Почувствовав акразин в воздухе, амебы начинают сползаться к его источнику и образуют многоклеточный организм — слизня, который ползет в виде червяка, выбираясь на место посуше. И там слизень превращается… в гриб. Натуральный гриб с тонкой ножкой и круглой головкой, в которой находятся споры. Только очень маленький — всего 2 мм. Любопытно, что если на стадии слияния амеб разделить их пополам, то образуется вдвое меньший слизень и вдвое меньший грибок. А если оставить от общего количества амеб только четверть, то и конечный грибок будет вчетверо меньшим.
Это ли не поразительное создание? Почему, в таком случае, нельзя предположить, что эволюция какое-то время шла и по этому пути, наплодив некоторое количество похожих «собирающихся» видов? Которые в настоящее время по большей части вымерли, как вымерли динозавры, оставив после себя только разную мелочь типа варанов, черепах и крокодилов. Так и тут — «собирающиеся» создания вымерли, оставив после себя поражающий воображение грибок миксомицет. Жалко только, что маленький.
Глава 2 «Телепает на большом расстоянии…»
Мне бы хотелось обратить ваше просвещенное внимание на одну деталь, которую вы, будучи людьми проницательными, наверняка уже приметили сами. Речь о странном воздействии нелюдимого снежного человечка огромного роста на нас, людей бесснежных. Помните ужас, который убил четырех парней в Мурманской области?
А вот вам история геолога Александра Новикова, которую приводит в одной из своих книг писатель Николай Непомнящий.
«…Это произошло в 1982 году в кишлаке Фарух недалеко от таджикской реки Вахш. Нас было восемь человек, в том числе моя жена. Фарух был исходной точкой нашего маршрута, а путь пролегал через перевал в долину заброшенных кишлаков. Та долина казалась нам идеальной для обитания гули (снежного человека — А. Н). Посудите сами: запущенные сады абрикосов, алычи и грецкого ореха, пещеры и отсутствие людей.
…Мы принимали угощение гостеприимного хозяина, готовились ко сну, расположившись в одной большой комнате. Причем жена моя спала у стены, затем дальше от нее — я и все остальные товарищи. Я бы не уделял внимания тому положению, в котором мы приняли сон, но той ночью меня посетил ужас, равного которому я до сих пор не испытывал. Пробудившись неожиданно ночью, я смог лишь открыть глаза, остальные движения были невозможны. Это был паралич страха, но движения век скованы не были. Страх нарастал волнами, достигая апогея, когда сердце замирало, а затем выдавало толчок на грани своих возможностей. Пространство затемненной комнаты, в которое был обращен мой взгляд, было искривлено. Позже я понял, что это были галлюцинации. Окна почему-то поменялись местами, а за одним из них мерещился кто-то огромный. За первой волной ужаса накатилась вторая и начиналась третья. Я понял, что сердце может не выдержать, собрал все силы, сконцентрировался и, сделав незначительное движение, вышел из оцепенения. Затем, приподнявшись, что-то крикнул. Все мгновенно прошло. Ужаса как не бывало. Комната приняла свои обычные очертания. Я откинулся и сразу уснул.
Утром у меня и мысли не было рассказать кому-то о пережитом.
И еще некоторые детали той ночи: была непогода с ветром и дождем, собаки лаяли неистово, а утром хозяин сказал, что в кишлак приходили волки. Я же уверен, что приходил Он. Наша группа благополучно выполнила свою программу, хотя ни гоминоида, ни его следов мы не нашли, и недели через две возвратилась в Душанбе. Про свои страхи я так никому и не рассказывал и начинал уже подумывать, что причина субъективная — съел что-то не то или погода там. Но вот однажды в ожидании денежного перевода мы с женой гуляли возле почтамта и у нас пошел такой разговор:
— Саша, я все боялась тебе почему-то рассказывать, но со мной в Фарухе творились странные вещи.
Я насторожился, но прикинулся непонимающим:
— А что такое, Нина?
— Мне ночью стало очень страшно. Ощущение такое, будто в груди что-то растет, растет. Потом я теряла сознание на какое-то мгновение, приходила в себя, и все начиналось сначала.
— Сколько раз?
— Два раза. На третий ты приподнялся, что-то крикнул, и я сразу уснула.
Я еще осторожно порасспрашивал у жены детали ее переживаний, затем поведал свои, и с тех пор внимательно отношусь к тому, что не взвесишь и не измеришь линейкой.
Второй контакт подобного рода произошел со мной в 1985 году. Тогда мы небольшой группой в пять человек обследовали ущелья в районе реки Сиамы на Памиро-Алае. Работали под началом Игоря Бурцева. Дело близилось к концу. Игорь Дмитриевич уезжал в Москву, а у нас, остававшихся, еще было время сходить в верховья одного из притоков на высоте около 4 тысяч метров.
Мы поднялись туда уже в сумерках, и полная луна помогла нам разбить бивуак на голых камнях. В памяти остался какой-то дикий восторг, который сопровождал меня по пути наверх. Я словно черпал силы от скал и ледников, от звезд, луны и прохладного ветра.