Тут Пэнси остановилась. Джиллиан наклонилась вперед, борясь с желанием протянуть руки, схватить эту женщину за костлявые плечи и вытрясти всю информацию, какую она еще знала.
– Как звали этого мужчину?
– Уилбур даже мне этого не рассказывал. Только то, что тот был из знатных. Хоксли его знал. Форбс так и говорил мне потом: «Когда у тебя есть такие друзья, Пэнси, враги уже не нужны», – уголки рта служанки поползли вверх и сложились в циничную ухмылку. – Сдается мне, что эта чертова аристократия, в конце концов, ничем не лучше нас, простых людей.
Джиллиан облизнула сухие губы. Предчувствие разгадки с такой силой овладело ею, что девушку почти ощутимо трясло. Она еще столько всего хотела узнать...
Но прежде чем Джиллиан начала составлять связное предложение, со стороны двери донесся голос. Девушки посмотрели в ту сторону и увидели перед собой большую фигуру, нависшую над ними. Это было так неожиданно, что обе охнули от изумления.
– Что, ради всего святого, ты тут делаешь?
Это оказался Коннор.
Глава 18
Действовать нужно всегда хладнокровно.
– Так ты скажешь мне, что, черт побери, ты там делала?
Как только сердитые слова сорвались с его губ, Коннор сразу понял, что совершил ошибку.
Когда он обнаружил Джиллиан в комнате Уилбура Форбса, да еще услышал, что та храбро допрашивала служанку, Коннор хотел схватить ее и трясти до тех пор, пока она не начнет молить о пощаде. Но по своему опыту знал, что если потеряет самообладание из-за этой упрямицы, то станет только хуже. Джиллиан наверняка начнет действовать еще решительнее. Прямое столкновение – не лучший способ справиться с девушкой, от общения с которой любой придет в бешенство, поэтому Коннор постарался подавить первоначальный всплеск ярости. На обратном пути из Сент-Джайлз они ехали в карете в напряженном молчании.
Но когда они очутились в его доме, уединившись в гостиной за надежно закрытыми дверями, его желание выбранить Джиллиан так, чтобы та надолго это запомнила, опять начало закипать внутри. Поток злых слов уже был готов прорваться сквозь обманчиво спокойный внешний вид Коннора, словно переполненная от дождей река сквозь хлипкую плотину. Он твердо решил выразить свое недовольство в холодной, бесстрастной манере, но неприязненные взгляды, которые бросала на него Джиллиан, прохаживаясь перед камином, переполнили чашу его терпения. О том, чтобы не идти на прямое столкновение, было забыто.
Остановившись на полпути, Джиллиан уперла руки в бока и резко повернулась к нему лицом. Ее янтарные глаза пылали гневом.
– Я пыталась помочь тебе. Вот что я делала!
Коннор выпил залпом остатки бренди и почти швырнул бокал на стоявший рядом стол, а потом подошел к окну, встал рядом с Джиллиан и постарался собрать остатки самоконтроля.
«Ты не будешь повышать голос. Ты не будешь повышать голос».
Эти слова эхом звучали в его голове, словно магическое заклинание. Коннор потер рукой затылок и заговорил, не оборачиваясь назад. Его голос звучал пугающе мягко:
– Я же только этим утром запретил тебе продолжать помогать мне! Даже сказал, что перестану пользоваться услугами Толливера, если обнаружу...
– Только не смей винить в этом Толливера! – крикнула Джиллиан. Она стояла совсем близко. Слишком близко для спокойствия его духа. – Он ничего об этом не знал, – продолжила девушка, агрессивным жестом скрещивая руки на груди. От этого движения ее рубашка натянулась. А если еще учесть, что одетые на ней мужские бриджи подчеркивали каждый изгиб ее бедер, обхватывая стройные ноги по всей длине, то становилось ясно, почему Коннору было все труднее следить за разговором. – Мне действительно нужно было как можно скорее осмотреть место преступления, – продолжила Джиллиан, – а Толливер никогда бы не разрешил мне даже заикнуться о том, чтобы поехать туда без сопровождения. Да ты и сам знаешь это.
– Тогда мне остается только порадоваться тому, что у Толливера есть здравый смысл, – проскрипел он сквозь плотно сжатые зубы. Джиллиан стояла так близко, что Коннор почувствовал пьянящий аромат жасмина. С каждым мгновением становилось все труднее противиться эффекту, который производил на него запах ее кожи, Его силы были почти на исходе. – Жаль, что его партнерше этого явно не хватает.
Джиллиан открыла рот от изумления, но он не дал ей возможности что-либо ответить. Направившись мимо нее к камину, он принялся взволнованно расхаживать, как это раньше делала Джиллиан.
– Боже мой! – воскликнул он. – Поехать в Сент-Джайлз в одиночестве, да еще среди ночи! Ты вообще представляешь себе, что с тобой могло случиться?
Последовала минута тишины. Джиллиан присмирела, заговорив так тихо, что Коннор открыл рот в полнейшем изумлении. Он не ожидал, что эта строптивая девчонка способна сознаться в своей неправоте.
– Я очень хорошо понимаю. Этот поступок вряд ли был самым умным из всех, которые я совершила, но у меня не было другого выхода.
Широко открытыми глазами Джиллиан смотрела на него. А печаль и боль, которые прятались в глубине ее глаз, подсказывали Коннору, что ее непоколебимое желание участвовать в расследовании имело более серьезные корни, чем обычный альтруизм и наследственный интерес к криминологии.
– Расскажи мне обо всем, Джиллиан. Хочу понять, почему это дело так важно для тебя. – Коннор смотрел ей в глаза, не давая отвернуться, желая показать, что она может ему доверять. – Я имею в виду не только твое горячее стремление помочь мне найти убийцу. Хочу услышать, что заставило тебя продолжить работу отца?
Она не ответила, а просто закусила губу и отвела взгляд. Тогда Коннор осторожно предположил:
– Это имеет какое-то отношение к убийству твоей матери, ведь так?
Она мгновенно перевела на него удивленный взгляд.
– Ты знал об этом?
– Об этом все знают, Джиллиан.
– Ты никогда мне не говорил.
– Я не хотел касаться этой темы. Наверное, она для тебя слишком болезненна. Но теперь, как мне кажется, пришло время поговорить об этом. Ты продолжаешь сотрудничать с Боу-стрит из-за ее смерти, не так ли?
Она по-детски обняла себя руками, и в этом жесте было столько уязвимости, что Коннору захотелось самому заключить ее в объятия.
– Да, – коротко ответила Джиллиан.
На мгновение Коннор закрыл глаза. Он не знал, что ей сказать. Боже, какие же слова нужно произнести, чтобы достучаться до ее сердца, но в то же время не испугать, не ранить ее своим вмешательством?
– Джиллиан, – медленно, осторожно проговорил он, – я понимаю, что смерть матери, особенно такая ужасная и преждевременная, оказалась страшным ударом. Но что бы ты сейчас ни делала, назад ты ее все равно не вернешь, Может, тебе кажется, если ты посвятишь всю жизнь тому, что будешь помогать полиции искать преступников, то каким-то образом накажешь лорда Хоксли за совершенное им преступление против твоей семьи? Но...