В неясном свете полной луны он разглядел знакомую фигуру Цветущей Долины, и от волнения у него сел голос.
— Цветущая Долина! Это я, Солнечный Ястреб, — прохрипел он и закашлялся.
Она медленно открыла глаза.
— Солнечный Ястреб, ты пришел… — Она заплакала. — Не может быть… Ты пришел!
— Я шел к тебе и чуть сам не свалился, — объяснил Солнечный Ястреб, ошарашенный неожиданной встречей.
— Помоги мне выбраться, — всхлипнула Цветущая Долина, медленно поднялась, протягивая к нему руки, и пошатнулась.
Увидев, что она качнулась, Солнечный Ястреб взял себя в руки.
Наверное, она ударилась, когда падала в яму. Надо скорее вытащить ее оттуда, пока она не потеряла сознание.
Он лег на землю, перегнулся через край ямы и потянулся к ней руками. Ему удалось схватить ее за руки, и, напрягшись, он осторожно потащил ее вверх. Он вытащил ее, взял на руки и понес к своей деревне.
Неожиданно Цветущая Долина зарыдала.
— Солнечный Ястреб, — всхлипывала она, прижимаясь к нему всем телом, — я шла к тебе… Хотела догнать… И упала… В жизни мне не было так страшно. Как хорошо, что ты меня нашел, я могла умереть, не сказав…
— Ты шла ко мне? — Солнечный Ястреб нежно заглянул ей в глаза.
— Да. Хотела извиниться. За все. Ты простишь меня?
— Прощу? Что? — Солнечному Ястребу было приятно, что она тоже хочет мира.
— Все… Так много всего, — Цветущая Долина положила голову ему на грудь. — Но… Голова болит сильно… Сейчас я не готова говорить. Мне надо домой.
— Нет, я отнесу тебя в свою деревню.
Цветущая Долина с удивлением посмотрела на него.
— В твою? — переспросила она, заглядывая ему в глаза. — Но я думала…
— Да, я отнесу тебя в свой вигвам, а потом мои воины пойдут к твоим людям и объяснят им, что с тобой все в порядке. И еще, я предложу собрать Совет общин Северного Сияния и Заколдованного Озера в моей деревне.
— Но ведь так ты раскроешь перед всеми тайну своей деревни. Сам понимаешь, кто-нибудь увидит, как мои люди ходят к тебе, и придут следом.
— Пусть. Рано или поздно это должно случиться. Времена меняются. Люди меняются. Конечно, мой народ предпочел бы и дальше жить уединенно, но мы говорили на Совете и решили, что больше не можем жить, отгородившись от всего мира.
— Первым пришел твой отец, я буду вторая, — улыбнулась Цветущая Долина. — Только… Мудро ли нарушать традиции, которые твои люди хранили так долго? Мне достаточно твоей любви, и тебе не обязательно приводить меня в свою деревню. Я не хочу, чтобы ты жертвовал уважением и доверием своих людей ради меня. Отнеси меня в деревню Северного Сияния.
— Я несу тебя к себе, — Солнечный Ястреб гордо поднял голову. — Я и так делаю это слишком поздно.
— Я просто вынудила тебя, — грустно улыбнулась Цветущая Долина.
— Нет, не ты. Моя любовь к тебе.
Цветущая Долина почувствовала, что ее охватывает бесконечный покой, и крепче прижалась щекой к его груди:
— Я люблю тебя… Ох, как болит голова!
— Давай помолчим, — нежно попросил молодой вождь. — Попробуй уснуть. Скоро мы будем дома. Спи, любимая.
— Дома? — сонно пробормотала она. — Ты говоришь так, как будто это наш общий дом.
— Так и будет, — Солнечный Ястреб легонько чмокнул ее.
— Ты хочешь сказать…
— Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Мы и так слишком долго ждали.
— Я тоже думала об этом… — Цветущая Долина порывисто вздохнула, не решаясь произнести слова, которые изменят всю ее жизнь.
— И?
— И приняла окончательное решение. Я больше не хочу быть вождем. — Услышав эти слова, Солнечный Ястреб остановился, как вкопанный. — Я хочу быть твоей женой.
Онемев от удивления, Солнечный Ястреб недоверчиво смотрел ей в глаза.
Не может быть! Но почему, не может? Разве он не решил отказаться ради нее от всего, что было для него важнее жизни?
Его сердце пело.
Как радостно любить ее! Как радостно знать, что и она любит его так, что готова всем пожертвовать ради него!
— Моя женщина, я шел сказать тебе, что готов сложить с себя обязанности вождя, лишь бы ты согласилась стать моей женой, — признался Солнечный Ястреб.
Его слова ошеломили Цветущую Долину, и она, еще крепче прижавшись к Солнечному Ястребу, погрузилась в забытье.
36
О, сколь же хрупок…
Эмили ДикинсонДо ловушки оставалось совсем немного, и Пьер сгорал от нетерпения.
— Какой сюрприз ожидает эту краснокожую мадемуазель! — веселился он. — «Ma cherie, это всего лишь я, Пьер Дюсо!». Главное, чтобы ее не сожрал какой-нибудь волк.
Наконец, он подошел к яме, опустился на колени и сдвинул в сторону ветки, чтобы было лучше видно.
Яма была пуста. У Пьера вырвался вопль разочарования.
— Черт возьми! — выругался он. — Как же так? Не волк же, в самом деле, утащил мадемуазель-скво? Что за чушь!
Пьер Дюсо поднялся с колен и осмотрел разбросанные ветки и растоптанные листья. Может, кто-то случайно проходил мимо и спас ее? Но кто?
Наконец, француз разочарованно рожал плечами.
— Ладно, какая разница, все равно дело сделано, пропади оно пропадом! — Пьер поддел ветку носком сапога. — Ну какого черта понадобилось англичанам помешать мне, когда я почти покончил с этой скво?
Искать спасителей Цветущей Долины было бессмысленно. Не идти же ему в индейскую деревню — так и до рассвета можно не дожить.
Раз так вышло, лучше поторопиться обратно в форт, чтоб ни одна живая душа не знала, что он уходил, ведь ему было велено сидеть и не высовываться. Да, выходит, теперь вся надежда на англичан, потому что, пока он не придумает, как разделаться с бабой, его собственная жизнь висит на волоске.
— Будь она проклята! — сердито шептал Пьер. — Какого черта приспичило мне ее умыкнуть? Нажил себе сплошные неприятности. Будто мне раньше неприятностей не хватало!
Он сплюнул в сердцах и помчался обратно. Пьер остановился только возле форта, отдышался, и как можно тише вошел в здание.
В темноте коридора светился красный огонек. У Пьера заныло сердце — его поджидал полковник Грин с сигарой в зубах.
— Я вижу, тебе не по вкусу мои приказы, а, Пьер Дюсо? — процедил Грин, выходя из темного угла.
Из-за спины полковника доносилось шарканье чьих-то ног, и Пьер понял, что полковник не один.
— Лейтенант, взять его! — приказал Грин, обернувшись к лейтенанту Трауэру. — Связать его. Из него получится миленькая посылочка для Цветущей Долины.
— Вы хотите выдать меня Цветущей Долине? — побледнел от ужаса Пьер. — Швырнете меня ей под ноги, как никчемную дворнягу?