Нестандартные оружие и экипировка… Чем же таким досадил «Монолиту» этот искатель приключений, из-за чего секта прилепила к нему столь крутой ценник? «Вероятное наличие травмы…» Наверняка «серый» сталкер получил ее, уходя от погони, а коли он нужен сектантам живым, должно быть, у него имеется при себе нечто такое, что ранее принадлежало монолитовцам. И о чем они предпочли не распространяться в объявлении.
Что же это может быть? Уникальный артефакт?.. Если да, то вещица небось и впрямь ценная. Раньше секта никогда не проявляла чрезмерного беспокойства из-за похищенных у нее артефактов. Конечно, если такие похищения вообще когда-нибудь имели место.
Полковник перевел взгляд с экрана ПДА на запертые железные стеллажи. После завтрака он доложил Воронину, что идет в арсенал на плановую инспекцию оружия, а сам вот уже полчаса гоняет чаи и изучает утренние новости. Надо хотя бы для виду открыть несколько стеллажей, а то вдруг генерал вздумает лично прийти взглянуть на трофеи, добытые бойцами «Долга» в позавчерашней заварухе на подступах к Бару. Большая группа сектантов хотела прорваться по его окраине на Дикие Земли, но долговцы заметили вторгшегося на их территорию неприятеля и предотвратили прорыв. При этом уничтожили больше половины врагов, захватив у них полтора десятка почти новых натовских стволов и даже одну «гауссовку». Инвентаризацией этих трофеев и планировал заняться замкомдолг. Работа несрочная, но, за отсутствием у полковника на сегодня других дел, откладывать ее на потом было нежелательно.
Петренко встал из-за стола, потянулся, хрустнув суставами, и уже направился к оружейным шкафам, но в этот момент в дверь арсенала постучали. «Черт, не вовремя…» – раздраженно подумал полковник, полагая, что его опасения насчет визита генерала оправдались. Нет, конечно, Воронин не станет распекать заместителя за нерасторопность и наверняка даже не поинтересуется, почему тот еще не приступил к проверке. Дело не горело, и, стало быть, Петренко мог позволить себе заниматься им без суеты и спешки. Но все равно отпирание стеллажей после прихода генерала выглядело бы попыткой запоздалого оправдания в задержке работы. Поэтому полковник решил, что нехай лучше шкафы остаются запертыми, чем он будет иметь перед командиром виноватый вид, пусть даже это вышло невольно.
– Входите, открыто! – откликнулся Петренко, отворачиваясь от стеллажей и возвращаясь к столу. Когда генерал сердился, он всегда входил в кабинет младшего по званию без стука. Но, находясь в благорасположении духа, Воронин предпочитал быть деликатным и не смущать подчиненных своим внезапным появлением.
Дверь открылась, однако на пороге возник не генерал и даже не один из долговцев, а незнакомый полковнику сталкер. Появление посторонних в западной части Бара – закрытой территории, превращенной «Долгом» в свою штаб-квартиру, – было возможно лишь в том случае, если кто-то из командиров группировки поручался за этого человека. И потому Петренко не удивился, увидев перед собой незнакомца. К тому же доверенным лицам «Долга» всегда разрешалось затовариваться у него на базе оружием и боеприпасами – само собой, не бесплатно. Так что в визите сталкера к заведующему арсеналом тоже не было ничего противозаконного.
Однако кое-что полковника в этом визитере все-таки смутило. А что именно, замкомдолг понял несколько мгновений спустя. Он чувствовал беспокойство от того, что упорно не желал смотреть в глаза явившемуся к нему сталкеру. Боевой полковник Петренко – второй после генерала Воронина человек в «Долге», находясь в штабе клана, ощущал неуверенность перед каким-то проходимцем, чем бы этот тип и ни заслужил к себе доверие долговцев! Да что за странное, мать его, наваждение вдруг нашло на полковника?
– Я тебя слушаю, – бросил незнакомцу замкомдолг. Хотя к чему он сейчас действительно прислушивался, так это к собственным непривычным ощущениям. Они были сродни тому чувству, какое Петренко всегда испытывал, глядя на незнакомую аномалию. Никогда не узнаешь, чего от нее ожидать, пока не швырнешь в мерзавку болт. – Зачем пожаловал?
– Здравия желаю, товарищ полковник, – поприветствовал его «аномальный» сталкер. – Вы меня не узнаете?
Петренко решительным усилием воли отринул неуверенность и взглянул в лицо визитера так, как и подобает смотреть на незваных гостей хозяину дома. Перед ним стоял смуглый субъект среднего роста, сухощавый, но на вид довольно крепкий. Он был экипирован в нестандартный сталкерский комбинезон серой камуфляжной расцветки, а из-за плеча посетителя торчал приклад штурмовой винтовки незнакомой полковнику модели…
Постойте-ка! Мало замкомдолгу внезапной беспричинной неуверенности, так в придачу к ней еще дежавю нарисовалось! Чего там, бишь, для полноты картины этому типу не хватает? Ах да, травмы… Ну так ведь написано же: «возможно, был травмирован», значит, не факт, что это действительно так. Как, впрочем, и не факт, что перед полковником стоит тот самый «серый» сталкер из ориентировки «Монолита». В Зоне всякого «нестандартного» контингента хватает. Однако скиталец утверждает, что Петренко обязан его помнить. А ну-ка, ну-ка…
Замкомдолг вгляделся в лицо гостя. У полковника была хорошая память на лица – как-никак десять лет прослужил в Ведомстве оперативником и еще пять – на посту командира регионального отделения, после того как получил на службе тяжелое ранение.
– Дьявол! Этого не может быть! – спустя пару секунд пробормотал Петренко, криво усмехнувшись. – Ты?.. Но какими судьбами? Вот уж не думал, что когда-нибудь доведется встретиться, а тем более здесь!
– Вынужден попросить вас, товарищ полковник, обходиться без имен, – невозмутимым тоном потребовал Кальтер, имя которого Петренко только что вспомнил и уже был готов произнести вслух. – В настоящий момент я нахожусь при исполнении, поэтому вынужден соблюдать хорошо известные и вам, и мне инструкции. Называйте меня просто майором.
– Да, разумеется, – кивнул замкомдолг. – Однако хороший сюрприз, ничего не скажешь… Проходи, майор, присаживайся. Давай без «вы» и без «товарищей» – какие тут вообще могут быть официальности? Как видишь, здесь у меня не только пороховой погреб, но заодно и служебный кабинет.
Кальтер вошел в арсенал и уселся на предложенный стул, сняв перед этим винтовку и прислонив ее к стене рядом с собой. Петренко поставил на газовую плитку пузатый чайник, достал из шкафчика пакет с бутербродами и вернулся за стол.
– А ведь двадцать лет прошло с тех пор, как мы в последний раз виделись, – заметил полковник, откидываясь на спинку стула. – Почти полжизни, да? Как перед теми стрельбами нас всех поодиночке разбили, так больше и не дали встретиться. Даже попрощаться и то не позволили… Значит, получается, мы с тобой все это время под одной крышей работали? Что ж, кому, как не нам, знать, что мир не только тесен, но еще и чертовски темен.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});