Читать интересную книгу Музыкант. Том 1 - Геннадий Марченко

Две недели я провел под строгим наблюдением медиков, исследовавших мою ногу. Прежде всего порадовало, что решили обойтись без оперативного вмешательства, хотя и не дали 100-процентную гарантию.

— Через месяц посмотрим, как будет идти восстановление, — сказала мне Миронова после очередного осмотра. — Надеюсь, что уже в этом сезоне вы, молодой человек, еще успеете сыграть за свой клуб.

— Вашими бы устами, Зоя Сергеевна…

— Егор, а вы ведь еще у нас и популярный композитор. Да-да, я знаю об этой стороне вашего многогранного таланта. У моего младшего сына есть ваша пластинка "Лирика", заиграл ее уже до дыр. Мне, кстати, тоже очень нравится ваше творчество.

— Спасибо, не ожидал нарваться на такой комплимент, — смутился я, почувствовав, как на щеках, словно у девицы, расцветает румянец.

— А нет в планах выпустить еще одну пластинку в подобном жанре? — еще больше смутила меня Миронова.

— Хм, планов-то у нас громадье, вот только приходится выкраивать время между сборами, играми и тренировками.

— Ну, нет худа без добра. Учитывая, что в ближайшие примерно полгода вы будете отлучены от футбола — самое время вплотную заняться музыкой.

Советом доктора медицинских наук я воспользовался по полной. Еще в больничной палате института травматологии начал прикидывать планы на ближайшее будущее, выковыривая из своей памяти ненаписанные пока хиты и тут же их систематизируя. Кстати, родные и знакомые меня не забывали. Мама с Катькой навещали регулярно, иногда с ними наведывался Ильич. По моей просьбе принесли гитару и нотные альбомы, куда я мог записывать музыку. На гитару пришлось выбивать разрешение сначала у Мироновой, а затем у руководителя института Волкова. Разрешили при условии, если другие пациенты в моей 6-местной палате не будут против, и что я не буду докучать им своей игрой в неурочное время. Оба условия были соблюдены. А после этого в моей палате стали регулярно проводиться "квартирники", которые можно было назвать "палатниками". Помещение набивалось битком, у нас гостил весь этаж, многие, кому не посчастливилось втиснуться в палату, слушали мои выступления в коридоре. Подтягивался и медперсонал. На ура шли песни Высоцкого, впрочем, репертуар у меня был достаточно разнообразный. Так часто просили отыграть небольшой концерт, что я установил режим — не более одного выступления в неделю. Как-никак мне еще нужно было успевать записывать ноты будущих шлягеров

Наведались как-то и бабушка с дедушкой. Велели держаться и пообещали обязательно прийти на следующий матч "Динамо" с моим участием. До этого они лишь однажды нашли в себе силы добраться до стадиона.

Естественно, забегала и Ленка, узнавшая о моей травме по телефону, со слов матери. Раз в три дня навещала железно. Каждый раз, прощаясь, целовала меня в щеку, вызывая понимающие улыбки и подмигивания у соседей по палате. По возвращении со сборов навестило "Динамо" почти в полном составе, включая Пономарева и клубного врача Иваныча. Принесли огромную авоську дефицитных в это время фруктов. Хотел отказаться, показывая на уже битком заполненную тумбочку, так нет, вручили чуть ли не насильно.

— А у нас тут почти всю команду новыми "Волгами" наградили от лица МГС "Динамо", - шепнул мне перед уходом задержавшийся Яшин. — В списках только тебя почему-то не оказалось. Я было на дыбы встал на правах парторга команды, но меня тут же осадили. Мол, Мальцев квартиру получил в том году, и вообще молодой еще.

Лев Иваныч виновато развел руками и вздохнул, но я его утешил, заявив, что все мои "Волги" еще впереди. Не последний раз чемпионат выигрываем. Уж в этом-то я был уверен, все-таки 60-е — лучшие годы в истории клуба.

Особняком стоял визит Михи, который заявился от лица "Апогея" с портфелем, из которого сначала извлек огромную плитку швейцарского шоколада, а затем — уже вовсю издававшийся в это время английский таблоид "Record Mirror", посвященный различным музыкальным течениям. Правда, не глянцевый, а больше похожий на толстую газету, но от этого не менее ценный. Первую полосу последнего номера за прошлый, 1962 год украшала фотография группы "Апогей", перепечатанная с обложки их венгерского диска.

— Смотри, — с улыбкой принялся листать журнал Миха, — мы возглавили декабрьский хит-парад 1962 года.

— Дай-ка гляну, — вырвал я у старшего товарища еженедельник.

— Да бери, дарю, я его тебе принес, еще один экземпляр у меня дома хранится. Там еще про нас заметка есть, ну и тебя упомянули как автора всех песен, само собой. Все, правда, на английском…

— Не проблема, разберемся. Спасибо, Миха, порадовал. Отец достал?

— Ну а кто же еще?! Хотя, если честно, журналы ему его знакомый принес, который на новогодние праздники по работе в Лондон мотался. Увидел на обложке наши с ребятами физиономии и сразу купил, сколько было. Жаль, что два экземпляра только оставалось, но и то неплохо. А вот еще…

И с видом фокусника из того же бездонного портфеля извлек пластинку в конверте. Ого, ну наконец-то и в Союзе у нашей группы вышел диск! Правда, с той же фоткой, что и не венгерской пластинке, но уже с русскоязычным текстом на обложке.

— Обалдеть! Неужто сподобились?

— Ага, сподобились, куда они денутся, — хмыкнул Миха. — Тут еще на обратной стороне мы свои автографы оставили. Подумали, что тебе будет приятно.

— Ну спасибо, мне и правда приятно, черт возьми.

Помолчали, а затем как бы между прочим Миха спросил, не завалялось ли у меня для них еще какого-нибудь музыкального материала. На что я ответил, мол, этот вопрос надо обдумать.

— Кое-какие наработки имеются, надо только собрать их воедино. Учитывая, что я еще нескоро вернусь на поле, до осени, уверен, мы с вами что-нибудь придумаем.

— Ну спасибо! Я знал, что ты нас не подведешь! С меня магарыч. В смысле — элитный коньяк.

— Почему бы и нет? Приму, так уж и быть, — усмехнулся я. — Сам не выпью — подарю кому надо. А главный магарыч будет с реализации следующего альбома. Надеюсь, если какие-нибудь венгры подкатят опять с предложением, то гонорара нам предложат повыше прежнего.

"Откинувшись" из института через месяц, уже после мартовских праздников, сразу же приступил к реализации своих задумок. Правда, передвигаться в основном приходилось на костылях, что доставляло некоторые неудобства, но в принципе я к ним быстро привык. Даже на стадион "Динамо" мотался, туда-обратно передвигаясь на такси, а там уже в вип-ложу на "своих четырех". Мои соседи по ложе не преминули высказать свое сожаление по поводу моей травмы, выразив надежду, что мой вынужденный отпуск не затянется.

— Ты, сынок, давай поправляйся, команда в тебе нуждается, — говорил Семичастный, эдак простецки попивая ароматный чай с весело хрустящими сушками.

Понятно, что нуждается, только вроде бы в той истории и без помощи некоего Егора Мальцева "Динамо" сумело выиграть чемпионат СССР в 1963 году. Хотя… Недаром в голову постоянно лезет рассказ Брэдбери "И грянул гром". А я не бабочку раздавил, а всерьез вмешался в прошлое СССР. Пусть даже не в политико-экономическом плане, а в отношении спорта и музыки. Хотя, с другой стороны, я и Шелепину подбросил письмо. Но вот не факт, что оно дошло до адресата. А если и дошло, то пока в плане политики, как внешней, так и внутренней, а также в экономике я особых различий со своим прошлым не видел. Либо работа Шелепиным и соратниками, если таковые есть, делается исподволь. Небось не дурак кидаться в лобовую, перекраивать все и вся, а то уже наверняка прочитал бы в газетах, что кого-то посадили или отправили на пенсию по состоянию здоровья.

Возвращаясь к музыке… Для группы "Апогей" у меня народилось 12 песен. Половина из будущего репертуара "битлов", у "роллингов" спер лирическую "Angie", у "квинов" — их первый сингл, экспрессивную "Keep Yourself Alive", у "The Who" позаимствовал "Baba O"Riley", указав, что в композиции превалирует басовая партия. "Status Quo" поделилась со мной своим главным хитом "In The Army Now". Жаль, что народ еще не созрел для песни Марка Нопфлера "Money for Nothing", а то бы я и ее с удовольствием втиснул в альбом.

Ну и в финале должна будет звучать бессмертная песня "Hotel California" из репертуара американской группы "Eagles". Правда, смущала одна строчка, а именно "Warm smell of colitas rising up through the air". Согласно некоторым предположениям, слово "colitas" было не что иное, как кончики веток конопли, богатые содержанием ТГК, то есть тетрагидроканнабинолом. Хочется верить, что наши критики до такого толкования не додумаются. Ну или западные чуть позже, когда в руки к ним по-любому попадут магнитоальбом или пластинка. В крайнем случае, с моим более-менее нормальным английским я уж найду, чем заменить провокационную строчку.

Подумывал о включении в альбом более тяжелых вещей из репертуара таких монстров, как "Deep Purple" и "Led Zeppelin", но затем решил, что лучше создать еще один коллектив, у которого появится своя, более специфическая аудитория, чем ломать харизму парням из "Апогея".