Лили не нравился ход ее мыслей, но она продолжала размышлять.
Возможно, это простое совпадение, хотя, как справедливо заметил Пол, с исчезновением Мириам перестала существовать и проблема неминуемого скандала. Тем не менее политические силы, выдвигавшие Куинна на пост губернатора, настаивали, чтобы их кандидатом был женатый человек. Проблема Мириам опять всплыла и начала представлять угрозу, но Пол вдруг увидел в тюремной прачечной ее, Лили.
Погрузившись в свои мысли, Лили не заметила, как приехала домой. Она передала Крэнстону плащ, небрежно бросила шляпку и перчатки на столик.
— Чай подан в гостиной, мадам.
— Что? Ах да, спасибо.
И она снова задумалась. Не может быть, чтобы Куинн избавился от собственной жены! Он ведь не дикарь, а вполне цивилизованный человек и очень неплохой. Как она смеет так про него думать!
Но это предположение не казалось столь уж невероятным. Узнав о неверности жены, Куинн избил мистера Олли, после чего изгнал Мириам из своего дома и из своей жизни. В таком случае Куинн проявил неслыханную жестокость. Выгнать слабую женщину на улицу, не позволив ей ничего взять с собой! Ведь Мириам все оставила, и уж, конечно, не по доброй воле.
Впрочем, что это она раскипятилась, может, все закончилось по-другому? Например, Куинн пренебрег уязвленным самолюбием, купил жене дом подальше от Денвера и поселил ее там, снабдив деньгами.
У Лили разболелась голова, и она поклялась себе больше не думать сегодня о Мириам. В гостиной она сразу направилась к столику; ей обязательно нужно выпить горячего чая, от всех этих рассуждений ее даже озноб прошиб.
Но не успела Лили дойти до столика, как за спиной у нее хлопнула дверь и крепкие руки обхватили ее за талию.
Развернув ее к себе лицом, Куинн рывком прижал Лили к стене. В его серых глазах бушевал такой огонь желания, что ей нечем стало дышать, и она изумленно ахнула, почувствовав даже сквозь многочисленные юбки твердое доказательство его страсти. Жаркое дыхание опалило ей щеку.
— Я думаю о тебе каждую минуту, — прошептал он. — Сегодня я в каждой женщине видел тебя, десятки раз мне казалось, что я слышу твой голос.
Она провела дрожащей рукой по его шершавой щеке с начинавшей отрастать щетиной. Кожа была упругой и теплой, и Лили подумала, что от желания она вот-вот упадет в обморок.
Куинн прижался к ней всем телом и наконец поцеловал. Губы были сухими, горячими, пахли чаем и табаком, землей и ветром, а еще чем-то сугубо мужским.
Все мысли вылетели у Лили из головы, вытесненные приступом острого желания.
Он ласкал ее, и она в этой необыкновенно возбуждающей беспомощности, невозможности пошевелиться могла лишь отдаться на волю его поцелуев, от которых по телу пробегал трепетный огонь.
Наконец Куинн оторвался от нее, и оба, потрясенные, уставились друг на друга, тяжело дыша. Потом он погладил Лили по щеке и положил руку ей на грудь.
— Ты спрашивала, кого я вижу, когда смотрю на тебя, — хрипло сказал Куинн. — Не Мириам, поверь. Именно поэтому я хочу, чтобы ты перестала носить траур, заказала новую одежду, купила новые духи. — Он легонько куснул ее за нижнюю губу. — Черт побери, когда же будет готов твой новый гардероб?
— Недели через три, — прошептала Лили.
Она все еще не могла прийти в себя. Стоило Куинну прикоснуться, и у нее подкашивались ноги, а от поцелуев по телу разливалась блаженная истома, внизу живота возникало тянущее чувство. Лили готова была отдаться ему прямо сейчас.
— Три недели… — простонал Куинн, прижимаясь лбом к ее лбу. — О Господи!
Дверь гостиной внезапно распахнулась, и в комнату, что-то тихонько напевая, вошла Дейзи. Увидев хозяина, прижимающего к стене жену, она тихонько ахнула и прикрыла ладонью рот.
— Ой, простите. Я хотела… — Девушка показала на камин, где весело трещал огонь. — Я только…
Она пятилась к выходу и наконец выскочила из гостиной, захлопнув за собой дверь.
— Через десять минут все будут знать, что я зажал тебя в углу и целовал.
— А это так ужасно? — засмеялась Лили.
— Нет, конечно, но хотелось бы в собственном доме побыть при желании одному. — Куинн подвел ее к диванчику. — Три недели… Ужасно долго! Не возражаешь, если я…
— Не возражаю. Твой портсигар находится там же, где всегда, во внутреннем кармане.
Лили уже знала его привычки, и ей это нравилось.
— Хочешь чаю?
— Спасибо, нет. — После жарких поцелуев она моментально согрелась. — Я сегодня его столько выпила, что на неделю хватит. Как прошел у тебя день?
Куинн начал пересказывать сегодняшнюю речь, и Лили помрачнела, у нее снова разболелась голова. Ей, как и Мириам, уже достаточно известно о политических пристрастиях Куинна.
— Пол будет возражать против всякого упоминания о введении мер, снижающих прибыль в горной промышленности, — сказала она, сама удивляясь, как много почерпнула из разговоров Пола с Куинном.
Куинн стукнул кулаком по каминной полке.
— Бывают случаи, когда нужно давать избирателям горькие пилюли, а не угощать их сладкой микстурой.
— К сожалению, те, кто должен глотать эти пилюли, финансируют твою предвыборную кампанию, — заметила Лили.
— Боже правый! Ты рассуждаешь как Пол. — И оба, посмотрев друг на друга, расхохотались. — Ну, довольно о политике. Расскажи, что ты делала сегодня.
— Что и обычно по понедельникам.
Действительно ли Куинн помрачнел или ей только показалось?
— Надеюсь, за сегодняшними визитами ты не забыла про новый гардероб?
— Ты вынужден будешь продать ранчо, чтобы оплатить все ткани, ленты, пуговицы и другие вещи, которые я приобрела. В магазине я встретила мисс Тисдейл, и мы договорились, что завтра она придет ко мне обсудить фасоны и снять мерки.
— Скорее бы уж…
Лили взглянула на дверь и, понизив голос, спросила:
— Неужели я так на нее похожа, и ты должен нарядить меня в другие платья, чтобы помнить, что я — это не она?
— Совсем не похожа, и я прямо диву даюсь, как решился просить тебя сыграть ее роль. — Куинн несколько секунд молчал, не сводя с нее глаз. — Вот сейчас мне даже не верится, что все принимают тебя за Мириам. — Он покачал головой и хрипло добавил: — Это тебя я вижу и хочу, а не ее.
Закрыв глаза, Лили уронила голову на спинку диванчика. Как же ей хотелось верить ему!
Дни, когда она предавалась блаженной праздности, не спеша бродила по дому, читала или дремала после обеда, миновали. Настала пора бурной деятельности. Утром, после обсуждения с Крэнстоном меню на день, Лили начинала примерки, длившиеся до завтрака, потом отправлялась с визитами или ездила по магазинам, чтобы прибрести то, что мисс Тисдейл советовала ей купить, или готовилась к приему гостей, который устраивала по пятницам.