— А Совет? Мы пропустили Совет? Херона и Берка не казнят? — меня просто трясло от переживаний. Ксения, поглаживая меня по спине, напоила водой и быстро поцеловала в макушку.
— Какая же ты чувствительная! Император вовремя вмешался. Совет идет сейчас. Видимо и Шиан поэтому отсутствует, дает показания. С ними ничего не случится, отец не допустит, чтобы его дочь страдала, — обнимая меня за плечи, успокаивала меня.
— К-какой отец? — не поняла я, о ком речь.
— Как какой? Шиана и теперь твой. А мне ты тоже дочь. Младший ребенок, — в её голосе звучали довольные счастливые нотки.
Вот так мои подозрения насчет родителей Шиана подтвердились. И это знание конкретно придавило меня. Император и императрица наагатской империи назвали меня своей дочерью.
Глава 27 Особенности семейной жизни наагатов
Наше уединение было прервано появлением виновника моего нервного срыва. Наагат скользнул к матери и поцеловал её в висок. Ко мне даже не дёрнулся.
— Благодарю, что позаботилась о моей коре, мама, — наагат остановился в трёх шагах от меня. Всё его тело было натянуто, как струна, ноздри трепетали, впитывая мой запах, взгляд жёг. Это пугало. Я боялась до чёртиков, что он опять сорвётся.
— Шиан, как прошёл Совет старейшин Тимерры? Что решили с мужьями коры? — спросила Ксения о том, что и меня очень интересовало. Я затаила дыхание пока дождалась ответ.
— Всё в порядке. Совет согласился с доводами Императора в пользу командоров ар Сайка и ар Айдара, — отвечая на вопрос, змей немного расслабился. Голос утратил надрыв и звучал сугубо по-деловому. — Завтра они прибудут сюда, Карина. Император желает поговорить с тобой до их прибытия.
От последней фразы я встрепенулась, это же шанс узнать о Земле!
— Шиан, я хочу с тобой переговорить и попросить кое о чём, прежде чем идти к императору, — решила не откладывать этот разговор. Ксения понимающе кивнула, и, слегка пожав мне плечо в поддерживающем жесте, деликатно удалилась.
Мужчина настороженно смотрел на меня. Ему сложно было предугадать, о чём пойдёт речь. Он чувствовал за собой вину, и это угнетало его.
Глубоко вдохнув, приблизилась, сократив на пару шагов расстояние между нами. Шаг навстречу, чтобы показать ему, что я готова к диалогу и не отталкиваю его окончательно.
— Помоги мне, — следя за ним настороженным взглядом продолжила. — Император знает, где находится моя планета. Я очень хочу успокоить своих родителей, сообщить им, что со мной всё… в порядке, — последнее слово далось мне не сразу. Оно не отражало действительности, но я помнила слова Ксении, что меня не отпустят, да и это была не единственная причина, почему я так сказала. Я не хотела навсегда расставаться с мужьями. Как сказала Ксения — взаимозависимость? Видимо, она уже начала формироваться, но это не вызывало отторжения и неприятия.
Он внимательно выслушал мою просьбу. Настороженность ушла из взгляда. Появилось понимание и даже сочувствие, а ещё искорка надежды.
— Я спрошу Императора о такой возможности, — он слегка кивнул головой. — Твоя забота о родителях понятна для меня.
Я поднялась с кресла и прошла к столу. Оглянувшись через плечо, заметила, что Шиан так и стоит на месте, только напряжённо провожает меня взглядом.
— Ты будешь завтракать? Только всё уже остыло, — решила проявить любезность. Наагат отмер и подошёл к столу со стороны, где стоял пустой прибор. Пока мужчина ел мясо, которое я положила ему в тарелку, в голове рождался диалог на тему лао. Этих мегер нужно было убрать от меня подальше. Я не сказала о них Ксении, потому что решила, что мужчина сам должен с ними разбираться. Насытившись, он уже не так плохо выглядел, как до завтрака, хотя по времени это был практически обед. Когда он перешёл к десерту, заговорила:
— Шиан, я сегодня познакомилась с одной нагиней, зовут её Ашша, имя рода не запомнила. Такая с чёрно-синими волосами, твой нежный трепетный цветок, как ты объяснял мне, — съязвила, вспомнив, как он рассказывал, до чего прекрасны его наложницы, а я не чета им. — Я не желаю с ней и подобными ей общаться. Что ты там с ними делаешь, меня не интересует. С одной или всеми пятью сразу, — мой голос звучал далеко не нейтрально, как я себе представляла в мысленном диалоге. Раздражение, неприязнь и горечь сквозили в каждой фразе. — Можешь ими хоть обложиться…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет! — прошипел мужчина, ломая в руках вилку.
— Что нет? — с опаской глядя на сломанный прибор, уточнила я и отступила, планируя сбежать при малейшем поползновении в мою сторону.
— Их больше нет. Не сссмей мне предлагать чужих сссамок, — свистяще проговаривая слова, скрипел зубами змей. Всё больше вскипая с каждым словом.
— В смысле нет? — растеряно переспросила. В моей голове промелькнула кровавая картина смерти пятерых нагинь, у которых было лицо Ашши, только цвет волос разный.
— Только ссс тобой я буду делить ложе. Сссо сссвоей женой, Карина, — чуть смягчился его голос, когда он сказал об этом. А у меня внутри всё сжалось от воспоминаний о пережитом в пещере. — Наложницы отданы моим лучшим воинам, как награда за ссслужбу.
— Отданы, как вещь? Отдать можно шарфик, а они же живые! — вот спрашивается, и что меня не устроило? Ведь кобрятник он распустил, можно передохнуть, пока не нарисуются ещё какие-нибудь неприятности.
— Лао всегда знают, что их пребывание возле мужчины не вечно. И по контракту я являюсь распорядителем их дальнейшей жизни. Соглашаясь стать лао, они идут на это осознанно. Карина, ты моя Пара. Обретший пару наагат НИКОГДА не посмотрит в другую сторону. Ты мой воздух, моя земля, моя вода и мой огонь, кора, — его голос прозвучал со страстью и глаза снова, как в столовой, стали менять форму, но трансформации не произошло. — Прости, Карина, за то, что тебе пришлось пережить по моей вине. Только я виновен. Не обижайся на остальных парней. Они проводили меня на корабль и дождались, пока заведётся двигатель и только после этого ушли. Ну, а я, немного успокоившись вдали от тебя, твоего запаха, осмыслил своё поведение и решил принести всем извинения, но когда увидел тебя одну, то весь контроль рухнул, уступая место инстинктам, и я не сдержался. Включился режим охотника и самца, готового к размножению. Я сразу и не понял, что укусил тебя. Это было так естественно в тот момент.
— А зачем второй раз укусил? — зачем он это сделал, мне было не понятно. Мне и одного укуса было достаточно, чтобы безропотно отдаться ему.
— Укусил, чтобы сдержать себя. Я мог наброситься на тебя на корабле, но я обязан был отнести тебя в своё убежище. Только так должно проходить обретение Пары. Мужчина заботится о гнезде, в котором происходит консумация брака, зачатие, а после рождаются наши дети. Доступ туда запрещён всем, хотя бывают исключения, как в тот день.
— Эй, эй, притормози, какие дети? Я не готова взять на себя такую ответственность, пока сама чувствую себя младенцем в этом мире. Я не готова развивать с тобой отношения. Для меня все ещё не закончилось. Не могу так быстро, по щелчку пальцев, всё стереть из своей памяти. Помню все твои слова в мой адрес и не верю тебе.
Наверное, если бы я его ударила, то на него это бы не так подействовало, как мои слова. Мужчина закаменел, сверля меня взглядом своих изумрудных глаз.
— Я зассслужил твои ссслова, кора, — прошипел он и резко встал из-за стола, — мы начнем всссё сначала. Я не прикоссснусь к тебе, пока ты сссама этого не захочешшшь.
Слова наагата удивили и остудили мой воинственный настрой по отношению к нему. Я поняла, что всё это время была, словно натянутая струна, в ожидании какого-то выпада в мою сторону, или словесного, или физического. Я почувствовала облегчение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Спасибо, — слово само сорвалось с губ.
В комнату вернулась Ксения и сразу же выпроводила сына.
— Шиан, тебе пора. Вечером ещё встретитесь. Идём, Карина, нас ждет экскурсия по городу, — она подхватила меня под локоть и уверенно повела к выходу.