Взгляд Гэри надолго задержался на Микки. Лепрекон сидел прямо перед ним, удобно облокотясь о высоко поднятую шею коня и сжимая зубами свою неизменную, хоть сейчас и не зажженную трубку. Гэри и прежде приходилось видеть в серых глазах Микки это отстраненное выражение, в котором слились печаль и страстная тоска.
– О чем ты думаешь? – в конце концов спросил он.
– О давно минувших днях, – тихо ответил Микки. – Тогда все добрые народы были едины. Может быть, в сегодняшнем мире не хватает настоящего, явного зла, парень.
Гэри счел это замечание странным, в особенности принимая во внимание компанию, к которой нынче примкнул Микки: два человека, эльф, дворф и гном – все едут бок о бок, стремясь к общей цели.
– Похоже, что сейчас они опять объединились, – заметил Гэри.
Микки лишь пожал плечами и ничего не ответил.
– Зачем ты перенес меня из моего мира сюда? – бухнул Гэри давно назревший у него вопрос, и в первый раз за все время разговора лепрекон посмотрел прямо на молодого человека. – Мне надо это знать, – объяснил Гэри.
Микки просиял широченной улыбкой.
– Мне нужно было подходящее тело, чтобы таскать повсюду эти доспехи, – с шутливой застенчивостью заметил лепрекон. – Не бросать же их было в кустах, а засовывать в мешок и волочить на плечах и вовсе не с руки!
– Нет, – серьезно и торжественно, не поддаваясь шутливому тону, произнес Гэри. – Здесь кроется нечто большее.
– Ну, ты уже раз сражался с драконом…
– И нечто большее, чем Роберт, – прервал его Гэри. – Я могу помочь бороться против дракона, но все же одного этого недостаточно, чтобы выдергивать меня из моего собственного мира.
– Ты не хочешь здесь находиться? – ровным голосом спросил Микки.
– Я этого не утверждал, – поспешил ответить Гэри, отказываясь позволить ловкому лепрекону увести разговор в сторону.
Микки издал глубокий вздох и сцепил руки на затылке, при этом сдвинув свой шотландский берет почти на самый нос, так что помпон навис над блестящими серыми глазами лепрекона. Он смотрел куда-то мимо Гэри – далеко, в пустое пространство. Гэри терпеливо ждал, понимая, что лепрекон хочет говорить серьезно и сейчас просто тщательно взвешивает каждое слово.
– Ты прав, дело действительно не только в драконе. – Он жестом сделал Гэри знак замедлить ход коня, чтобы между ними и остальными пролегло некоторое расстояние. – Ты в курсе, что еще во время твоего первого пребывания в Волшебноземье между Коннахтом и Дилнамаррой назревали очень нехорошие вещи.
Гэри кивнул, вспомнив о конфронтации между бароном Пвиллом и принцем Гелдионом, явные признаки которой наметились уже тогда, во время их с Кэлси первого похода за копьем. Гэри казалось, это было несколько лет назад, – и если смотреть на дело под его утлом зрения, то так оно и было!
– Во вражду теперь втянуты и Дилнамарра, и Бремар, – продолжал Микки. – А также Дрохит и добрая дюжина деревушек из тех, которые до сих пор не давались в загребущие лапы короля Киннемора.
– Киннемор – марионетка Керидвен, – заметил Гэри. До сих пор он не почерпнул из рассказа Микки ничего для себя нового.
Микки кивнул.
– Ну да, а теперь колдунья оказалась запертой на своем острове, в то время как Роберт летает на свободе. Такое положение вынуждает ее пускаться во все тяжкие, наплевав на всякую конспирацию. – Объясняя ситуацию, Микки подбирал выражения, которые, как он знал, Гэри сможет полностью понять. – Она открыла карты. Сначала пыталась добыть оружие, а когда не сумела этого сделать, стала охотиться за Пвиллом. И в дальнейшем она тоже не остановится ни перед чем. Это же относится и к жаждущему власти Роберту.
Гэри откинулся в седле. Разумеется, всего этого следовало ожидать, судя и по дошедшим до него рассказам о разбойничьих налетах Роберта, и по действиям непреклонного принца Гелдиона. Но когда Гэри услышал это из уст лепрекона, причем так ясно и недвусмысленно сформулированным, то почувствовал себя подавленным, выбитым из седла. Здесь шла схватка не на жизнь, а на смерть, схватка между Керидвен с ее марионеточным королем и драконом. И все обитатели Волшебноземья: люди, дворфы, гномы, тильвиттеги и даже лепреконы – оказались втянутыми в самую ее гущу.
– Потому-то Джено и идет с нами, – промолвил Микки, уловив ход мыслей Гэри. – И Джербил тоже, хотя малютка еще не полностью представляет себе картину. Ты приложил руку к завариванию этой каши, парень, и потому может статься, что некоторые вещи под силу будет сделать только тебе. И потому я решил, что будет вполне правильным и уместным вызвать тебя сюда, чтобы ты помог привести историю к хорошему концу.
Гэри не был уверен, что ему нравится направление, в котором данная конкретная история развивалась до сих пор. В общем, вектор задан довольно угрожающий – как для него лично, так и для всех обитателей Волшебноземья. Тем не менее он кивком выразил свою благодарность, поскольку действительно хотел (больше того, испытывал потребность) стать активным участником написания этой истории.
Облаченный в доспехи капитан, восседающий на своем также облаченном в доспехи коне, нетерпеливо ерзал в седле. Он со смешанными чувствами – раздражения и некоторой неловкости – смотрел на своего легко одетого слугу, на воздетой руке которого, словно на насесте, устроилась большая черная птица. С пронзительным карканьем, прорезавшим утренний воздух, ворон снялся с руки и, бешено хлопая крыльями, полетел прочь, рассекая воздух и быстро превращаясь в черное пятнышко на зловещем сером небосклоне.
– Что сказала чертова птица? – резко осведомился капитан. По всем признакам его не приводило в восторг общение со сверхъестественными силами и существами. В указах его собственного короля, которому он был предан всем сердцем, черным по белому писалось: всякая магия – бесовское порождение и как таковая объявляется вне закона. И вот пожалуйста, воинство Коннахта советуется с птицами!
– Нам не следует прямо направляться в Бремар, – сообщил капитану слуга. – Объявленный вне закона Пвилл и его шайка изменников, вместе с украденными артефактами, движутся сейчас на юг. Они идут вдоль горного хребта. Нам надо повернуть на восток и перекрыть им дорогу. Король Киннемор объявил, что изменники не должны перейти Крахги.
Крупный, с гордой осанкой капитан усмехнулся. Пвилл вне закона, подумал он. Что-то в этой фразе его не устраивало. Она шла вразрез с его представлением об этом человеке. Он, как и многие его солдаты, сначала служил в Дилнамарре, а уже потом перешел на сторону Коннахта. И никто ни разу не сталкивался с тем, чтобы барон Пвилл – при всей своей необузданности и любви к комфорту – хоть в чем-то проявил неблагородство.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});