Прежде чем выйти из машины, я приказала всем окружающим обратить внимание куда-нибудь еще, но не на меня. Я собиралась вылезти из машины, когда поняла, что один человек, преподаватель, посетитель центра был джекером.
Даже в маленьком Уинслоу, штате Аризона, скрывались джекеры. Это заставило меня задуматься, сколько тысяч джекеров скрывалось в мире читающих.
Барьер его разума был слабым, и я могла легко контролировать его. Вместо этого я выскользнула из машины и пошла в противоположную сторону от центра. Если я ускользну от его внимания, он не обнаружит мое присутствие в широком потоке читающих.
Магазины аксессуаров и художественных галерей выстроились на главной улице, которая прослеживалась на старой Трассе 66. Я заставила людей отвернуться, пока проходила мимо. Я не могла вспомнить, когда в последний раз ела, и старомодная красно-белая столовая манила меня. Звякнул колокольчик, когда я открыла дверь. Я убедилась, что все семь посетителей, в том числе и повар, думали, что их слух поврежден и не смотрели на дверь, где стояла я.
Вишневый пирог крутился на подставке прилавка. Я взяла кусок и села на один из виниловых стульев, приваренных к полу перед баром. Официантка прошла мимо, не взглянув на меня, и забрала тарелку одного из клиентов, которых могла видеть.
Я была невидимкой, снова.
Возможно, однажды у меня будет нормальная жизнь, когда я смогу зайти в закусочную, и меня воспримут как всех. Саймон связался с преступниками и лгал всем знакомым, чтобы у него просто был шанс на это. У Лани не было даже возможности лгать, ее способности выдали ее прежде, чем она смогла даже попытаться притвориться.
Теперь она где-то в правительственном медицинском учреждении, и никто не знает об этом. Никто не знал, что Саймон умер. Только федералы, с их секретным лагерем джекеров, имели хоть какое-то представление о том, что происходит. И если они поймают меня, то я исчезну по настоящему, как Саймон и Лани.
Они, возможно, уже объявили меня в розыск.
Камеры!
Я оглядела комнату и испустила долгий выдох, когда не увидела камер в этом заведении на Трассе 66. Но повсюду такого не могло быть. Мне надо быть более осторожной.
Я встала, чтобы найти вилку и схватила стакан воды у одного из помощников официантов. Мое горло еще не оправилось от газа, пустыни и часов поездки, так что я потратила время на еду. Когда я закончила, мою посуду собрал помощник официанта. Я медленно открыла дверь, чтобы избежать звона колокольчика.
Через дорогу от закусочной был отель «Посада», который, как утверждал навигатор, был вокзалом. Пересекая красную мощеную дорогу, я нырнула под затененную арку, которая обрамляла вход железнодорожного вокзала. Я распахнула зеленые пыльные двери в темный полировано-деревянный интерьер.
Расписание движения поездов показывало, что есть два ежедневных поезда из Уинслоу: один в западном направлении — к Лос-Анджелесу и один в восточном направлении — к... Чикаго. Ощущение пустоты выдолбило мои кости.
Чикаго.
Дом.
Было опасно возвращаться домой. Возможно, это было самое худшее место. Но мне нужна была помощь отца, чтобы разработать план. И часть меня хотела знать, почему он не рассказал мне правду, оставляя меня на растерзание Саймона и Клана.
Я сосредоточилась на расписании. Поезд ходил каждый день, отправляясь в шесть часов утра. Больше двенадцати часов в пути. На поезде не было камер, только произведения искусства на стенах. Я прошла через двери соединяющие вокзал и отель. Внутри не было камер, так что я могла убедить портье дать мне комнату. Я бы отсиделась в ней, пока не приедет поезд, и могла бы надеяться, что федералы не найдут меня до утра.
Хотелось пойти домой и сделать все правильно.
Глава 32
Грохот звучал как далекий гром, но я знала, что это выстрел винтовки.
Изменившаяся зигзагом бежала через пустыню, босые ноги поднимали клубы пыли, пока она бежала. Я прицелилась, рассчитав расстояние, отсеяв рябь от высокой температуры и движения моей цели — опасного мутанта-джекера, сбежавшего из тюрьмы. Все, что мне нужно было сделать, это слегка нажать на курок, и ее кровь пролилась бы на сухую землю.
Я ахнула и вскочила на раскладной скамейке. Автоматически просканировала поезд, но не нашла следов другого джекера. Травяные поля мелькали мимо окон.
Я не была снайпером. Я никого не убивала. Я направляюсь домой.
Предыдущая ночь превратилась в судорожную борьбу за сон. Я заворачивалась в покрывала в отеле, только чтобы проснуться и снова вылезти из них. Усталость одолела меня следующим утром, поэтому я нацелилась на спальный вагон в поезде. Я навязала проводнику образ бабушки О'Доннелл, разорвала украденную мной открытку и представила ее как билет, обеспечивший мне доступ в комнату. Проводник предложил семидесятипятилетней женщине, которую видел, бутылку воды, а после вышел. Я закрыла металлические двери и упала на диван. Движение поезда убаюкивало меня, пока мы приближались к Чикаго. Сон поглотил меня… пока меня не разбудил кошмар.
Я нажала ладонями на глаза, чтобы прогнать остатки сна и свесила ноги на край дивана.
Федералы пока что не ворвались в мою дверь. Может, они отказались от моих поисков. А может, они ждали меня на вокзале в Чикаго, чтобы арестовать, когда я сойду с поезда. Мне не могло повезти настолько, чтобы на постах охраны не оказалось камер. Они, вероятно, могли выяснить: кто сбежал, не смотря на нерегулярное посещение для переклички в лагере.
Даже если я не попала в объективы камер, они могли сложить кусочки вместе, найдя лишь мертвого парня в пустыне. Мне было интересно, что они сделали с телом Саймона. Мой желудок свело, когда я представила его умирающим на моих руках. Настоящие воспоминания о его улыбках и поцелуях были вытеснены этим последним моментом. По крайней мере, мои настоящие воспоминания о Саймоне были где-то глубоко внутри моего сознания.
В отличие от Рафа, чьи воспоминания украл агент Кестрель. Раф ничего не помнил о той ночи на складе, когда раскрылся мой секрет, а он держал меня за руку и говорил, что все будет в порядке. Но эти воспоминания были запечатлены в моей памяти. Я надеялась, что когда-нибудь Кестрель заплатит за кражу настоящих воспоминаний Рафа. А пока я хотела, чтобы Раф знал правду.
Обо мне. Обо всем.
Я откинулась на подушку и представила, какие бы слова хотела сказать. Мне предстояла долгая поездка. Было достаточно времени, чтобы подобрать слова, придумать план обхождения камер на платформе и решить транспортный вопрос. Я только надеялась, что агенты ФБР меня не поджидают.
***