народа, сестра пристроилась за моей спиной.
— Привет, Андрюха, — крепко пожал я ему руку. Как всегда, мой новый друг был весьма эпатажен. Его длинные, сплетённые в косу, волосы были теперь выкрашены в ядовито-красный цвет, на шее болталась свисая на пузо огромная золотая цепь, а из одежды присутствовали лишь шлёпки, солнцезащитные очки, находящиеся сейчас на лбу, и плавки типа шорт с какой-то дико пёстрой расцветкой, — Я смотрю, ты как всегда эпатажен? Как ты с этой цепочкой будешь с горки кататься, зацепится же где-нибудь?
— Да я уже и сам понял, что налажал с ней, — расстроенно отмахнулся он, — Ща сниму, когда к лежакам придём. Я там всем нам местечко одно цивильное застолбил. Пришлось, правда, весь ряд шезлонгов застолбить, так как больно уж нас до хрена выходит, и это не всем отдыхающим понравилось. Кое-кого даже заставил слегка поумерить пыл путём швыряния в бассейн. Но ничё, пускай купаются, им полезно! — заржал он и тут увидел выглянувшую из-за моей спины сестру, — О, привет, мелкая!
— И вовсе я не мелкая! — тут же надулась она, — Сам ты ме… Хотя нет, о тебе так пожалуй и не скажешь. Такое чувство, что ты с каждым днём всё больше и больше становишься, слоняра!
— Это точно! — опять заржал он, повернулся и махнул нам рукой, — Ладно, пойдёмте уже, пока там наши места не заняли. Я, конечно, оставил там Рассказова присмотреть, но уж больно не надёжная из него охрана…
Мы пристроились следом за ним, и как огромный ледокол он стал торить нам путь. Только завидев его монументальную фигуру, люди уже шарахались в сторону. Говорю же, впечатление на всех мой приятель производил колоссальное. К тому же он нацепил на нос узкие солнцезащитные очки, что придало его образу ещё более угрожающий оттенок.
Наташа как клещ вцепилась в мою руку и с детским восторгом оглядывалась по сторонам.
— Ого, какая здоровая! Какой же там длины спуск? Метров пятьдесят?? Обязательно надо будет прокатиться… — бормотала она на ходу себе под нос, — И вон с той… И с этой… И… Это чё вообще такое? С виду как унитаз… Реально ведь как в унитаз смываются… Фи… Не, с этой не буду… А вон с той буду… И с той…
— Не понял?? — прорычал вдруг Андрей. Я поднял взгляд, и увидел метрах в десяти от нас Рассказова, вцепившегося в шезлонг, с другой стороны которого за него держались два парня спортивного сложения, явно пытающиеся его отнять и с угрожающим видом выговаривающие что-то Игорю. Надо отдать тому должное, отступать он явно не собирался.
Разъярённым носорогом Радченко понёсся вперёд, не обращая внимания на испуганно отпрыгивающих с его пути людей и уже через пару секунд он грозно нависал над захватчиками. Те явно струхнули, но отступать не спешили, продолжая держаться за шезлонг и опасливо высказывая что-то уже Андрею. Это они зря. Терпением мой друг не отличался от слова совсем. Ну вот, что я говорил? Мы с сестрой уже подошли совсем близко, когда приятелю явно надоело с ними возиться, и он одного за другим швырнул их в бассейн, находящийся метрах в пяти от нас.
— Ну вот. Пусть остынут слегка, — довольно прогудел он, демонстративно отряхивая руки и самодовольно глядя на нас, мол, гляньте, как я могу. И, кстати, тут наверное стоит пояснить, почему ни он ни его оппоненты не использовали в конфликте дар.
Дело в том, что в Российской империи, как впрочем, и во всём цивилизованном мире, было запрещено использовать дар в общественных местах, где это могло навредить обычным людям. Наказание было вплоть до уголовной ответственности, в зависимости от причинённого ущерба. Хочешь с кем-то разобраться магически, вперёд на дуэль на арену, тренировочную или боевую. Так что мне, как только я об этом узнал, даже удивительно стало, как это бывший наследник клана вышел сухим из воды, когда напал тогда на меня на улице. Но, как мне объяснили, его спас ряд факторов — отсутствие в зоне конфликта массового скопления обычных граждан, плюс то, что он применил дар в ситуации, угрожающей его жизни и здоровью, и то, что кроме меня от его действий никто не пострадал, а я при этом быстро стал членом клана, что вроде как позволило трактовать ситуацию как внутри клановый конфликт. Так что ситуацию замяли. Во всех общественных местах были установлены камеры и датчики, фиксирующие магические проявления, и при применении дара охрана выявляла эти случаи очень быстро и тут же направляла информацию в полицию. В этих условиях физическая мощь человека имела, конечно, существенное значение, чем Андрей и пользовался без зазрения совести. Был шанс, что обидчики могли быть одарёнными и захотят вызвать его на дуэль, но тут тоже палка о двух концах. Где гарантия, что вызванный тобой на дуэль противник будет слабее тебя? А выходить драться один на один с такой тушей желающих было мало.
Понятное дело, что не всегда и не везде этот закон срабатывал, и разного рода эксцессы с одарёнными периодически возникали, и тут уже многое зависело от титула и влияния виновника. Если ты при деньгах и власти, то тебе почти всё сойдёт с рук в конфликте с обычными людьми, если нет — то могут и посадить. Всё как везде, в общем. Все равны перед законом, но некоторые ровнее.
— Ну чего вы там замерли-то? — окликнул нас Андрей, выводя меня из состояния задумчивости, — Проходите и падайте куда-нибудь, пока места есть!
Я бросил взгляд на целый ряд из штук двадцати не занятых шезлонгов, и скептически поинтересовался, — А ты думаешь, они все заняты будут? У нас компания всего человек из десяти намечается, ты же занял в два раза больше необходимого мест.
— Да нет. Всё правильно я, вроде, посчитал, — озадаченно ответил тот, кидая взгляд на шезлонги, — И с чего бы нас десять должно быть? Тут из одного только клуба человек десять подойти должно, если не больше, и нас десять, так что всё правильно, не гони! Может, ещё и не хватит…
— Из какого клуба? — с подозрением спросил я его, сразу же насторожившись.
— Как из какого? — не понял он моего вопроса, — Из твоего, конечно, из кулинарного. Кто бы ещё мог вызваться идти с нами?
— Действительно, чего это я? Скорее всего, больше