другое место. Или тоже помер, я уже не помню. Клэр говорила, что из червя сделали чучело и показывают за очень большие деньги.
— Угук, — Сеня расстроенно махнул рукой и замолчал. То ли хотел познакомиться с таким замечательным червяком, то ли не одобрял чучела из магических существ.
Дорога подходила к самой крепости, прижимаясь к тёмным каменным стенам. Хитрые владельцы замка наверняка собирали пошлины с купцов за проезд по “своей” части тракта.
Ворота крепости были распахнуты, а на стенах никого видно не было. Но стоило Дитю и Сене приблизиться ко входу, как пронзительно затрубил рог, а между распахнутых створок показался отряд вооружённых рыцарей. Лавиной выкатились всадники из крепости, обогнули путников с двух сторон и взяли в кольцо.
— Угук.
Сеня такому раскладу даже обрадовался. Размял пальцы в латных перчатках, покрутил головой и встряхнул волшебный узелок, из которого охотно показалась рукоять двуручного меча. Дитя поджала губы, прищурилась, разглядывая рыцарей, и проверила остроту боевой вилки.
Раздвинув ряд всадников, вперёд выехал расфуфыренный дядька с золотой цепью на груди.
— Дочь Тьмы и Рыцарь смерти! Барон Хрюконен рад приветствовать вас на своей земле и нижайше умоляет посетить крепость Хулуд-шай и отужинать с ним.
Дядька элегантно изобразил поклон в седле и вопросительно уставился на Дитя. На монстра он старался не смотреть и даже не дышать в его сторону.
Переглянувшись с Сеней, Дитя высокомерно кивнула:
— Дочь Тьмы отметит крепость своим присутствием.
На лице дядьки появилось облегчение, а всадники подняли оружие и громко закричали.
* * *
— Меня зовут Фейт Хрюконен, я мажордом крепости, — дядька поймал вопросительный взгляд Дитя и улыбнулся. — Да, я родственник барона, только очень дальний и не могу претендовать на наследство. Не желаете экскурсию по крепости? Осмотреть знаменитый скелет червя?
Сеня удивлённо глянул на дядьку, а Дитя нахмурилась:
— Скелет у червя?
— Да, — мажордом подмигнул, — увидите сами.
Он провёл их по длинному коридору в большой зал под круглым куполом. И правда — скелет. При жизни тварь была метров сто длиной, а сейчас белый костяк лежал, свёрнутый спиралью. Длинный позвоночник, изогнутые рёбра, череп с длинными алмазными зубами.
— Червь — это имя, — мажордом, довольный произведённым эффектом, улыбался во всю ширь. — Он был таинственным драконом из далёкой страны Тии, расположенной на востоке. Поль Джессикович был не наездником, а переводчиком, помогавшим Червю вести переговоры. Увы, но даже драконы не живут вечно.
— Лапок нет, одно туловко, — буркнула Дитя. — Какой же это дракон?
— Угугук, — Сеня покачал головой, подошёл к черепу и пальцем попробовал остроту зубов.
— Прошу вас следовать за мной, — мажордом поклонился. — Ужин подан в обеденной зале.
Барон Хрюконен оказался болтливым толстеньким коротышкой с хитрым взглядом и блестящей лысиной.
— Как я рад вас видеть! — Он выскочил из-за стола навстречу и принялся вычурно раскланиваться. — Так рад! Вы даже себе не представляете! Садитесь, садитесь, мои дорогие. Только для вас, исключительно, самые лучшие блюда моего баронства. Конечно, они не сравнятся с деликатесами из резиденции Тьмы, — он вздохнул и причмокнул губами, — но приготовлено со всей любовью к хорошей еде. Мы, знаете ли, тоже любим хорошо покушать. Садитесь, мои дорогие, прошу вас!
Сеня не заставил себя долго ждать. Пододвинул к себе большое блюдо и принялся за еду. Дитя, наоборот, вяло ковырялась в тарелке вилкой и хмурилась — хозяин крепости ей категорически не нравился. Барон же светился радушием и заливался соловьём.
— Вы уже видели этот ужасный скелет? Я в детстве его страшно боялся и старался не заходить туда. Мне почему-то казалось, что эта тварь обязательно меня укусит. Ха-ха! И знаете, до сих пор его не люблю. Уже бы триста раз выкинул эти кости, мешают ужасно, занимают кучу места, гости пугаются. А нельзя! Историческая ценность и раритет.
Дитя строго посмотрела на хозяина крепости и спросила:
— Барон, что вы хотите?
— Я?
— Ну не я же. Вы же пригласили нас не просто так.
— С самого детства я относился с величайшим уважением к Тьме…
— Барон, не размазывайте!
— Угук.
Толстяк стух, поджал губы и с печалью в голосе ответил:
— Уже почти год я жду помощи. Тьма приказала захватить его и должна была забрать. Я пишу письма, умоляю прислать кого-нибудь, чтобы решить проблему, но Тьма откладывает всё время. Говорит — некогда, потом, как будет время.
Он схватился за кубок, осушил его залпом и продолжил:
— Я уже не могу! Он ведь сидит в подвале, а там нет магической защиты. У меня весь замок пропитался его эманациями. Спать не могу, есть не могу, вся жизнь не в радость! Орки наёмные разбегаются, дети плачут.
— Ваши дети?
— Нет, прислуги. Но я же слышу! Умоляю, заберите его. Вы же в резиденцию Тьмы едете, вот и захватите с собой. Вам ерунда, а мне облегчение.
— Тьма ничего просто так не делает, — Дитя сурово стукнула кулачком по столу.
— Я знаю, знаю. Но я так расстроюсь, если вы мне откажете. А если поможете, так сказать, внепланово, — отблагодарю от всей души.
Дитя прищурилась и наклонила голову.
— Сколько?
— Три тысячи золотом.
В замке Дитя мельком слышала, как Владыка торгуется с гоблинами. Соглашаться на первую цену? Да никогда.
— Пятнадцать.
Глаза толстяка округлились.
— Вы что! У меня столько в казне не наберётся. Это же огромная сумма. Крепость бедная, налоги платят плохо, ремонт постоянный. Семь.
— А вы по закромам поищите, по углам веником пометите. Четырнадцать.
Минут через сорок Дитя и барон сошлись на десяти.
— По рукам, — кивнула девочка, — так кого забрать надо?
— Идёмте покажу.
В крепости оказался на удивление глубокий подвал. Три пролёта длинной лестницы, тяжёлая дверь, тёмные коридоры тюрьмы.
— Вот, здесь он сидит. Только ради тёмных богов, не входите сразу. Он может вырваться!
— Спокойно, разберёмся.
Дитя пододвинула к двери камеры табуретку, залезла на неё и открыла маленькое смотровое окошко. Внутри на кровати сидел темноволосый мальчик. Лет десяти, не старше, с грустными глазами и печальным лицом.
— Да вы издеваетесь! — девочка с грохотом захлопнула дверцу окошка. — Это же Приёмыш Света!
* * *
— Ни за что!
— Пожалуйста, — барон валялся в ногах у Дитя Тьмы, — заберите! Не могу я больше!
— Нет!
— Год никто забрать не хочет. А мне что делать? Тьма запрещает отпускать, если убью, меня Свет с кашей слопает. Никакой жизни! Пожалуйста, заберите его.
Дитя вытащила вилку и приставила к горлу барона.
— Ещё слово, и я за себя не ручаюсь. Пусть сидит!
За спиной грюкнула дверца смотрового окошка. Девочка обернулась — в камеру заглядывал Сеня, про которого все забыли.
— Угук.
— Что?
— Угук, —