— У вас? — изумляюсь я. — Это где же? В ИНТЕРПОЛе? А я-то думал, вы нас просто убиваете — без суда и следствия. Ошибался, выходит! Прошу прощения! Образцово-показательный суд над вампиром! Звучит. Правильно, Правосудие — оно для всех! And justice for all!
Ага, зашевелился; пытается перенастроить свои очки. И тот, второй, тоже явно забеспокоился. Главное, чтобы они не заподозрили раньше времени, в чем дело. Еще минута…
— Что-то больно разговорчивый ты, покойничек! По-моему, ты просто напрашиваешься на пулю. Для начала — в ногу — чтоб не был таким прытким. Следовало бы укоротить тебе язык, но он нам еще понадобится…
Нет, конечно, исполнить свою угрозу он не решается: ведь тогда ему придется на какое-то мгновение оставить «без присмотра» Эльвиру — а на такое он не пойдет… Ну, кажется, все — предел. В конце-концов, физики уже давно установили, что Абсолютный Нуль недостижим!..
— Эй, вы, что вы там такое творите? Стоять на месте!
— А мы и стоим, начальник! Разве не видите?
Не видят! Остался лазер. Ну что ж — лазер…
Я знал — именно знал, что у меня получится! Откуда? Не важно!
Я мысленно потянулся к упирающейся в грудь Эли ниточке луча, скользнул по ней прямо к излучающему энергию кровавому зрачку, припал к нему невидимыми губами… Отдаймне свою силу! Отдай!..
Жгучий поток хлынул внутрь — поток чужеродной силы, которая вот-вот сожжет меня изнутри, испепелит, как солнечный свет…
Нет, врешь! Не выйдет! Я впитаю тебя в себя, переварю, как кровь и жизнь очередного «клиента»! Я…
— Что за…
Лазер гаснет!
— Эли, падай!
Прости, капитан — но уложить тебя аккуратно уже нет времени!
Грохот выстрелов — отчаянный, суматошный. Аргентум противно визжит над нашими головами, рикошетит от стен.
Внутри, ища выхода, бурлит чуждая энергия. Черт, как бы у меня лазеры из глаз бить не начали! По ним ведь и засекут!
…Пора!
Распластываюсь в броске, не вполне понимая: кто я, что я? лечу, бегу, прыгаю? тело? туман? что-то среднее? Мгновения смазываются, пространство подвала искажается под каким-то немыслимым углом; я вижу медленно поворачивающийся мне навстречу ствол, судорожно дергающий спуск палец — но выстрела нет! Молодец, парень — весь магазин с перепугу высадил!
Посеребренный штык проходит впритирку к моему боку — и я, приземляясь, просто бью ИНТЕРПОЛовца кулаком в висок. Не кулаком — короткой черной молнией. Такое ощущение, что в последний миг я успеваю увидеть ударегоглазами. Вокруг взрывается темнота. Черт! Неужели убил?! Ведь он нам живым нужен! Ладно, потом.
Второй бросок, вдоль стены — стремительной тенью, размытым пятном без очертаний — наверное, так это выглядит со стороны… И щелчок вставляемого в гнездо магазина похоронным набатом отдается в ушах. Я не успеваю, не успеваю!
Успел — не я. Успела Эльвира. Силуэт поднимающего винтовку ИНТЕРПОЛовца на мгновение раздваивается. Короткий вскрик, хруст. Лязг металла…
Стон.
Странно! Почему он еще жив?
— Ты что, ему шею не сломала?
— Нет, только руку. Я же есть хочу! — почти детская обида в голосе.
Действительно, экая ведь я свинья: сам закусить успел, а об Эльвице и не подумал!
— Погоди, сейчас гляну, что с моим. Кажется, я слишком сильно приложился.
Нет, ты гляди, уже шевелится! Живучий попался. Очень хорошо. А то тот, второй, похоже, по-русски ни бум-бум. А мой английский, особенно разговорный, оставляет желать лучшего.
Перезаряжаю его винтовку, забрасываю за плечо. Инфракрасные очки тоже пригодятся. Ага, вот запасные магазины, гранаты, пистолет, нож… Ч-ч-черт! Жжется! У него не только клинок посеребренный!
Отбрасываю подальше опасную и бесполезную для меня игрушку.
Первое, что видит очнувшийся ИНТЕРПОЛовец — это горящие угли моих глаз — и дуло собственной «Беретты», глядящее ему в лоб.
— Вот теперь и поговорим… покойничек! — сообщаю ему я.
— На себя посмотри! — огрызается он.
Это плохо. Раз огрызается, да еще и шутит — то быстро его «расколоть» не удастся. А времени у нас нет. Или он просто еще не понимает, что с ним случилось? Думает, я с нимшутки шутить буду? Они с такими, как мы, не церемонятся — и мы с ними не станем!
— Речь сейчас не обо мне. Эли, не трогай пока своего! Смотри только, чтоб не выкинул чего, — я коротко бросаю взгляд в ее сторону и тут же вновь сосредоточиваюсь на своем подопечном. — Тот твой приятель по-русски говорит?
— Нет.
— Очень хорошо. Эли, закусывай спокойно. Приятного аппетита.
— Спасибо.
— No! No! Please, no!..
Голос захлебывается; хриплый, булькающий вздох, негромкий стон; отчаянная багровая вспышка — и расползающееся чернильное пятно; исходит дымкой, истончается…
Все.
— С ним — все. А у тебе есть шанс. Понял?
— Упырем сделаете? — кривая усмешка. Вот только губы у тебя дрожат. Дрожат ведь? Да, я тебя понимаю! С бандитом или даже с маньяком-психопатом, приставившим тебе нож к горлу, есть хоть какой-то шанс договориться. Уговорить, подкупить, обмануть, отвлечь внимание, выбить нож… В конце концов, и бандит, и психопат — тоже люди. А вот с вампиром, с живым мертвецом… Я хорошо вижу тот кромешный мрак животного ужаса, который уже подступает к горлу этого парня! К горлу…
Мой острый ноготь почти ласково касается шеи ИНТЕРПОЛовца, и тот дергается, как от укуса.
— Поверь, это-ни с чем не сравнимо! Уж я-то знаю. Этостоит жизни, парень! Неужели ты не хочешь…
Молчит. Ладно.
— Можно и по-другому: это когда нож входит тебе в кишки, медленно проворачивается…
Черт, самому противно — хотя я, казалось бы, уж ко всему должен был привыкнуть! Но на войне все средства хороши. Мне нужна информация — и я ее добуду! Если понадобится — буду резать его на кусочки! Вот только времени на это может не хватить.
— Поверь, мне очень не хочется это делать — я ведь вампир, а не садист — но ты можешь просто не оставить нам выхода. Пожалуй, я начну с того, что у тебя в штанах. Да, от этого ты можешь умереть — но не сразу, далеко не сразу!
Я сделал вид, что лезу за ножом. Пока — только вид. Но если он будет упрямиться…
Парень отшатнулся, вжался спиной в стену, инстинктивно пытаясь отодвинуться от меня подальше.
— Нет… не надо! Пожалуйста!
Все! Сломался. Он мой. Быстро, однако. Я думал, он покрепче окажется…
— Хорошо. Я могу не мучать тебя. И оставить тебя в живых. Даже не делать живым трупом. Но для этого ты мне должен кое-что рассказать. Мертвецы, они, знаешь, бывают довольно любопытны.
— Как я могу верить тебе на слово? И не говори мне, что мертвые не лгут!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});