Читать интересную книгу Оранжевая страна. Фельдкорнет - Александр Башибузук

– Марко!

Интендант уже окончательно присоединился к нашему отряду и теперь выступал в роли каптенармуса. Надо сказать, талантливого и заботливого каптенармуса. Бойцы и капралы хвалят. А если проворуется, скотина, недолго и расстрелять.

– Марко, ко мне.

– Господин капитан…

– Рассчитал продовольствие на две недели полевого выхода?

– Так точно! – Интендант выудил замусоленный клочок бумаги. – Значит…

– Отставить… – прервал я его. – Сам разберешься. Но чтобы все уместил в две фуры. Не больше. Вечером доложишь о готовности. Теперь слушай задачу. Мне нужна ткань под цвет буша. Что-то вроде хаки. Можно с разными оттенками. Два часа на исполнение. Марш. Стой… приготовишь два комплекта полной британской формы. Один офицерский, звание не выше капитана, и один солдатский. Не качай башкой – знаю, что найдешь. Вот теперь свободен…

Надо сказать, что Марко успешно справился с задачей, и через некоторое время у нас появились вполне приличные снайперские накидки типа современных «леших». Кстати, Наумыч им не удивился: оказывается, пластуны-разведчики в Российской Императорской армии такие вполне успешно пользуют. Правда, сам Степа свою принадлежность к оным пластунам наотрез отказался явить. Черт… ну я же не слепой? Да и ладно. Сам расскажет, если припрет.

Все шло по плану, но после обеда явился Максимов и довольно сильно меня озадачил.

– Прием, – подполковник досадливо поморщился, – нас приглашают на прием по случаю отбытия президентов Стейна и Крюгера на фронт, – и, предупреждая мой вопрос, заявил: – Отказаться нет возможности, приглашения именные. Фон Бюлов счастливо избежал этой участи, уже отбыв на место, а вот нам с вами, Михаил Александрович, придется отдуваться.

– Это что, фрак надо напяливать? У меня его нет.

– К счастью, необязательно… – улыбнулся Максимов. – Нужен просто приличный вид. Я за вами к двадцати ноль-ноль заеду.

– Заезжайте. Домой ко мне. – Я посмотрел на часы. – Обрадовали вы меня, однако. Завтра с рассветом мы уже отправляемся, а тут… Так что не обессудьте, сбегу оттуда при первой же возможности.

До чертова приема еще оставалось несколько часов, так что я успел многое проконтролировать и даже примерить форму британского драгунского лейтенанта. Ну вот… вылитый бритт. При желании даже за австралийца или новозеландца со своим акцентом вполне сойду. Зачем? Пока точно не знаю. Но может и пригодиться.

А затем я отправился домой и постарался как можно тщательнее привести себя в порядок. Потом долго рассматривал результат в зеркале. Ну что… хорош, нечего сказать. Грива – как у дьяка, бородка – как у настоящего испанца. С удовольствием сбрил бы эту лохматость, однако не могу. В мужчине без бороды буры сразу усматривают британского шпиона, еретика и христопродавца одновременно. Да и в остальном мире борода нынче в почете. Ну и ладно, привык уже. Так… костюм в порядке, сапоги вычищены, даже шпоры блестят. Шляпа, шейный платок, кобура с подарочным браунингом, «дерринджер» и серебряная фляжка с коньяком в жилетном кармане, мужской перстень с впечатляющим бриллиантом. Вроде все… нет, немного одеколона не помешает. Вот теперь точно все…

– Ну как? – поинтересовался я у Люськи и Маньки, то бишь у Люсинды и Марианны. Девы уже экипировались в платьица горничных и теперь щеголяли белоснежными передниками и кружевными наколками на курчавеньких волосиках.

– Вы такой краси‑и-ивый, баас… – дружно пропели девушки, восхищенно закатывая глаза.

– Понятно… ну что там, подготовили комнаты для хозяек?

– Все готово, баас, – девы одновременно присели в книксене, – госпожа Франсуаза и госпожа Елизавета останутся довольны.

– Это вряд ли, – буркнул я себе под нос. – А ну позовите мне остальных слуг.

Еще немного времени занял инструктаж, а потом я выделил некоторую сумму на прокорм своих гостей и с вовремя подоспевшим Максимовым отправился на прием. Ничего, перетерплю как-нибудь; может, даже полезными знакомствами обзаведусь.

Прием… даже не знаю, что сказать. И не верится, что это государство ведет войну. Чопорные дамы в полностью закрытых нарядах и капорах, надуто-важные мужики с длиннющими, расчесанными на пробор бородами. Эти очень отличаются от образа бура-труженика, на чьи плечи легла эта война. Бур неотесан, в чем-то груб, порой не может даже двух слов связать о чем-либо, кроме своего скота и фермерского надела, а здесь совсем другая публика. Кстати, из военных присутствовала всего пара иностранных атташе да мы с Максимовым. Скукотища…

Президенты толкнули по напыщенной, но короткой речи, на этом, собственно, официальная часть и закончилась. А что началось? А вот черт его знает что. Народец сбился по кучкам, к которым по очереди переходили президенты и ненадолго поддерживали разговор. Ну и вполне приличное шампанское с закусками, к которым никто не притрагивается. Среди дам, в том числе и молодых, особо привлекательных не обнаружено. И вообще – они на монашек больше смахивают. Спрашивается, какого хрена я здесь забыл? Так… вот отбуду свой номер и сбегу к чертовой матери. На полигоне сейчас жарится на вертелах десяток баранов, и каждому волонтеру определена винная порция в количестве четвертой части бутылки рома. Это в честь окончания учебного процесса. Туда хочу… Стоп… кажется, презики к нам собрались. Нет, один Стейн, а папаша Пауль от него откололся.

– Приветствую вас, господа, – почти неофициально поприветствовал нас Мартинус Тьенис Стейн, президент Свободного Оранжевого Государства. Крупный, еще совсем молодой мужик с умным, немного уставшим лицом. Борода ухоженная, лысоват, глаза внимательные. Человек, которого бритты, наряду с де ла Реем и де Ветом, считали одним из самых опасных своих врагов. Историческая личность, однако. Даже как-то не по себе становится.

– Ваше превосходительство, – Максимов четко поклонился, – разрешите представить вам господина Майкла Игла.

– Ваше превосходительство… – Я скрепя сердце повторил поклон подполковника. Нет, это черт знает что… Хорошо, что хотя бы президентскую длань лобызать не приходится.

– Отставим протокол в сторону. – Стейн крепко пожал нам руки. – Как у вас дела?

– Мы готовы, ваше превосходительство, – спокойно ответил Максимов. – А дальше все в руках Божьих.

– Он нас не оставит… – уверенно сказал президент и обратил внимание на меня. – Значит, это и есть тот самый Майк Игл, поставивший за неделю все у меня в государстве с ног на голову?

– Я выполнял свой долг гражданина, ваше превосходительство, – скромно ответил я.

– Все бы его так выполняли… – посетовал Стейн и поинтересовался у меня: – Скажите, герр Игл, зачем вам наше гражданство? Я припоминаю, что подписывал вам прошение.

И зачем оно мне, спрашивается? Попробую ответить…

– Теперь я могу быть честным перед собой, защищая свое государство. Свое, а не чужое. Мне этот даст дополнительную мотивацию, ваше превосходительство.

– Интересный ответ… – Стейн внимательно на меня посмотрел. – Скажу даже больше – ответ порядочного человека. Ну что же, я и Свободное Оранжевое Государство умеем ценить полезных для нас людей.

– Ваше превосходительство, вы не представите меня вашим собеседникам? – Возле нас появилась миловидная девушка, выглядевшая совсем молоденькой, несмотря на старивший ее чопорный капор. Видимо, она вырвалась из-под опеки своей мамаши, спешившей теперь восстановить порядок. Грузная и полная, с виду настоящая мегера, женщина ухватила девушку за руку, но Стейн остановил ее властным жестом.

– Отчего же нет? Господа, позвольте представить вам мою жену, Сесилию Маргариту, и мою дочь, Гретхен Мерседес.

Дамы синхронно присели в книксене, при этом окинув меня пристальными взглядами. Именно меня, а не Максимова. Та, что Сесилия, – цепко и изучающе, а Гретхен – с каким-то веселым интересом. Пришлось ответить поклоном. Хотел приложиться к их ручкам, но вовремя одернул себя – пуритане, едрить, проклянут и не поморщатся. А оно мне надо?

Дальше последовал очень непродолжительный и ничего не значащий разговор, и президентское семейство прошествовало к другим гостям. Впрочем, в этом разговоре мне почудился некий интерес к моей персоне со стороны дам. Весьма завуалированный. Или мне показалось?

А потом я отправился к своим волонтерам. Около полуночи тихонечко проник домой, а с рассветом отправился сражаться за свою новую страну. К дикому, честное слово – дикому удивлению, меня провожали. Нет, не Лизхен и Франсуаза, они мирно спали в своих комнатах. Меня провожала… Гретхен Мерседес Стейн. Да, именно ее лицо мелькнуло в окошке кареты, стоящей на обочине улицы. Девушка махнула мне несколько раз платочком, после чего карета быстро скрылась в переулке. Что бы это значило? Да ну?..