Читать интересную книгу Святой Рейтинг - Александр Домовец

Фёдор и Корней обменялись тревожными взглядами.

– Предусмотрено, – отрезал Лефтенант, скрещивая руки на груди. – Если я не вернусь через четыре… отставить, уже через три дня, контрольный срок истечёт. С этого момента император будет считать экспедицию погибшей и предпримет в отношении зоны и вас лично самые жёсткие меры.

Доктор развёл руками:

– Да на здоровье! Что он может сделать, ваш император? Самолёты, артиллерия, снаряды, ракеты, напалм… Неужели вы не поняли, что при желании я просто-напросто закрою зону отражающим экраном? Поверьте, это реально. Хоть со спутника лупите из лазерной пушки! К вам же луч и вернётся. Это, кстати, относится к любому виду боеприпасов. Так что милости просим. – Он покачал головой и серьёзным тоном добавил: – Да вы не переживайте, полковник. Как вы думаете, почему я спокойно выслушал дерзости, которые вы мне наговорили, и не сделал попытки наказать?

– Теряюсь в догадках, – сухо ответил Лефтенант.

– А очень просто, – доктор наклонился к собеседнику. – Вы мне нравитесь, полковник. Вы человек умный, смелый, решительный. Это очевидно. Апостолы не апостолы, но в новых мирах помощники мне реально понадобятся, черт побери! Мориурти и Сидоров светлые головы, прекрасные учёные. Профессор, правда, много пьёт, но это поправимо… Валькирия разделит со мной ложе. Фёдор… ну, с ним всё ясно. Найдётся дело и для вас, не сомневайтесь, – продолжал Хаос, всё больше увлекаясь. – Забудьте про императора. Это битая карта, ставить на которую нет ни малейшего смысла. Забудьте про кардинала и про детские игры с внедрением, конспирацией и тайной разведкой. Вы станете творить историю. Под моим руководством, но, тем не менее… Это более чем реально. Надо только принять правильное решение.

Под мрачными темными сводами зала повисла гробовая тишина. Откинувшись на спинку стула, полковник выдерживал паузу. Фёдор с Корнеем перестали дышать.

– На профессиональном языке это называется перевербовка, – произнёс, наконец, Лефтенант.

– Называйте как угодно, – сказал Хаос, пожимая плечами. – Главное – взвесьте аргументы и при этом имейте в виду, что я не блефую. Кстати, не вижу ни малейшего смысла хранить верность императору. Вы же разумный человек! Всё, что он способен вам дать, я удесятерю. И, разумеется, открою новые невиданные возможности… Ну что, по рукам?

Железный человек Лефтенант явно колебался, и Фёдор его очень понимал. Проблема выбора, будь он проклят… С одной стороны, честь офицера велит послать искусителя по известному адресу, и в лучшем случае навсегда остаться в зоне, а то и погибнуть. С другой стороны, если Хаос не врёт (а он, похоже, не врёт), император, как и Корпорация в целом, обречены. Тогда какой смысл играть в благородство? Но и сдаваться вот так, сразу, было бы непочтенно. Только что выступал в роли посланника, а спустя пять минут стал перебежчиком…

– Я должен подумать, – сказал Лефтенант, глядя в потолок. – Неожиданный поворот… Тема слишком серьёзная, чтобы принимать решение вот так, сходу. Дайте время.

– Думайте, – великодушно разрешил Хаос. – Могу предоставить денёк на размышление. Ещё коньяку?

– Давайте, – мрачно согласился полковник. – Напиться, что ли? Поверите ли, иной раз так тянет… А всё не получается, – некогда. Служба! Да ещё двойная…

Улыбнувшись, доктор взял графин.

– Лёгкой службы не обещаю, – сказал он веско, наполняя рюмки. – Но к человеческим слабостям отношусь с пониманием, ибо и сам не без греха… Выше голову, полковник! Между прочим, оцените, что за вами ухаживает сам Хаос Первый.

Лефтенант привстал и поклонился. Весь его вид излучал задумчивость. Доктор, напротив, фонтанировал оптимизмом.

– Готов ответить на любые вопросы, которые могут возникнуть, – сообщил он, когда собеседники чокнулись и выпили.

– Вопросов так много, что задавать нет смысла, – пробормотал Лефтенант. – Пусть в голове отлежатся… Впрочем, одну вещь объясните, а то любопытство одолело. Я заметил, что вы то и дело берётесь за свой медальон. Если не секрет, почему? Это у вас талисман? Или просто привычка такая?

Доктор негромко рассмеялся.

– Ну, в общем, угадали, – сказал он. – И талисман, и привычка.

– А вдобавок, наверное, ещё волшебная палочка? – с ноткой восхищения спросил полковник. – Стоит за него взяться, как сразу происходит какое-нибудь чудо: то в воздух взлетели, то на другой этаж телепортировались, то кроватей в спальне прибавилось…

Доктор погрозил Лефтенанту пальцем, словно маленькому.

– Чувствуется разведчик-профессионал, – благодушно произнёс он. – Наблюдательность, вопросы исподволь… В незапамятные времена был такой тележурнал «Хочу всё знать». Это про вас, полковник.

– Я, собственно, так, для поддержания разговора, – сказал Лефтенант, пожимая плечами. – Не хотите, не отвечайте.

– Отчего же? – возразил доктор. – Экий вы обидчивый, Теодор… могу я вас так называть? Я отвечу. Это, конечно, информация не для разглашения, но с кем вы тут можете ей поделиться? Да и зачем?

Медальон, в каком-то смысле, действительно – волшебная палочка. В него встроен микрочип, обеспечивающий мгновенную связь с мировым разумом. С его помощью, образно говоря, можно проникнуть в кладовые ноосферы.

Я, кажется, упоминал, что создал нечто вроде поисковой системы по информационным закромам, и убедил партнёра навести внутренний порядок, разложить знания по полочкам. Взявшись за медальон, я активирую микрочип и мысленно посылаю запрос ноосфере. Предположим, я хочу угостить вас коньяком. Мой ментальный импульс автоматически переадресовывается к той «полочке», на которой хранятся выработанные со времён атлантов, лемуров и египетских жрецов, технологии синтеза продуктов из элементарных частиц. Мысленный запрос запускает в действие необходимую технологию, процесс длится считанные секунды, и вот в графине перед нами плещется благородный напиток. Кстати, не хотите ли повторить?

С этими словами доктор занёс графин над рюмкой полковника.

– Какой же он благородный? – озадаченно спросил полковник. – Это же натуральный самопал. А я-то по вкусу решил, что французский, выдержанный…

– Он лучше французского, – убеждённо сказал Хаос. – Букетом и ароматом не уступает, а с экологической точки зрения намного чище.

Ну-с, такова общая схема. Сидорову или Мориурти я пояснил бы в других терминах… не обижайтесь, Теодор, вы всё же не учёный… но суть, полагаю, вам ясна. А возвращаясь к медальону, это ещё, к тому же, идеальный телохранитель. За долю секунды до возникновения опасности, будь то удар, пуля, нож, и так далее, меня автоматически облекает невидимая, но непробиваемая броня. Поэтому все потуги Фёдора мне, в принципе, безразличны.

– Вот это да, – протянул Лефтенант. – Моим бы гвардейцам такую броню! Ценит, стало быть, ноосфера, бережёт…

– Почему бы и нет? Я слишком ей нужен, – скромно пояснил доктор.

– Замечательно! – восхитился Лефтенант. – И впрямь, с такой защитой, кроме цветов, опасаться нечего.

Доктор кивнул.

– У любого сверхчеловека существует ахиллесова пята, и с этим ничего не поделаешь, – задумчиво сказал он. – Я принимаю цветочную угрозу как данность, продиктованную ноосферой. Тут обсуждать нечего. Именно поэтому там, где я, нет цветов, и наоборот.

– Совершенно правильное решение, – сказал Лефтенант.

Он наклонился к сумке, сиротливо стоявшей в продолжение разговора возле ножки стула, и достал какой-то продолговатый предмет. Присмотревшись, Фёдор с Корнеем синхронно зажали рты, чтобы не ахнуть. В руке у Лефтенанта была бутылка. Та самая бутылка, в которой Корней долгие десять лет спасался от лесного ужаса на дне безымянного ручья.

– Что это у вас? – удивлённо спросил доктор.

– Вообще говоря, бутылка, – ответил Лефтенант. – Но это не важно…

Взяв бутылку за горлышко, он резко ударил ею о край массивного стола. Со звоном разлетелись осколки (Корней горестно и безмолвно взвыл), и в руке полковника остался обломок с острыми, грозно торчащими краями.

– Что вы делаете? – спросил доктор, недоуменно хмуря брови. – Что это такое?

– Древний криминал называл это «розочкой», – доверительно пояснил Лефтенант, наклоняясь к Хаосу.

Тот потрясённо ахнул, серея лицом.

– Розочка? Цветок?

– Догадливый, чёрт, – насмешливо процедил полковник.

С этими словами он сильным движением глубоко всадил обломок в грудь Хаоса.

Доктор дико закричал, от боли и неожиданности. Вскочив, он схватился за горлышко бутылки, чтобы вырвать «розочку» из раны. Но полковник, сохраняя хладнокровие, вонзал обломок всё глубже и глубже. При этом свободной рукой он отпихивал слабеющие руки Хаоса. Борьба продолжалась, должно быть, не более минуты. Затем ноги доктора подломились, и он безжизненно рухнул в кресло, заливая его кровью.

– Ну, надо же, – пробормотал Лефтенант, делая шаг назад, – не соврала ноосфера…