Зарбани хитро щурил на меня глазом и подозрительно спокойно улыбался, словно что-то знал. А если не знал, то догадывался.
Так-так-так, нужно с ним обязательно обстоятельно поговорить. Это чёрный дракон не так прост.
Но сначала дело.
— Я знаю, что нужно делать. Моя звериная и очень мудрая сущность подсказала, — проговорила я с радостной улыбкой. — Я опалю огнём вашу связь, и она срастётся, станет крепкой, сильной и тогда вы в полной мере ощутите друг друга.
Драконы переглянулись.
— Но почему именно ты должна дыхнуть огнём? — поинтересовалась Шаэна. — Я доверяю эту процедуру своему брату, а то возьмёшь и на нас, как и на него поставишь свою печать!
Моя драконица недовольно заворчала. Её тоже раздражала Шаэна. И кстати, отличная мысль выжечь на ней, например, на лбу свою метку. Но это лишь злорадная мысль, на самом деле, она не достойна подобной чести. И мою метку носить будет только Рэн.
— Не уверен, что мой огонь способен на подобное чудо, — сказал за меня Рэн. — Я не вижу нити, Шаэна. Поэтому, пусть Женевьева всё сделает. Я ей полностью доверяю.
— А я нет, — заявила упрямая драконица. Нет, ну что за вредина, а?
— Позвольте, я вмешаюсь в ваш разговор, — влез Зарбани. — Пока вас не было, несс Нерваль и дорогая Женевьева, я связался со своими помощниками и попросил их найти кое-какие записи древних и незаслуженно забытых учёных. О серебряных драконах известно мало, но когда-то давно из уст в уста передавались знания, которые впоследствии были перенесены на бумагу и…
— Ближе к делу, — нетерпеливо произнесла Шаэна.
Может, стукнуть её?
— Как скажите, — лукаво улыбнулся чёрный дракон. — Так вот, если укоротить мою речь, то знайте, когда существовали серебряные драконы – они единственные из всех владели редкой магией, позволяющей видеть Истину.
Зарбани замолчал, а я поинтересовалась:
— И что это значит?
— Это значит, моя дорогая, серебряная драконица, что ты видишь истинные пары не просто так. Истина, понимаешь? Я уверен, что свой дар ты будешь развивать и однажды, доведёшь до небывалых высот. А пламя серебряного дракона – исцелит Истину. Поэтому, мой вывод таков…
Зарбани посмотрел с укором на Шаэну и закончил фразу:
— Серебряная драконица была послана нам самими небесами для исцеления и воссоединения истинных пар. Слушайте, что она говорит, и не перечьте ей.
Я обернулась серебряной драконицей и от всей души полила своим огнём пару Шаэны и Грана.
Когда огонь стих, обнажённая пара сияла.
Моя драконица была довольна.
Остальные драконы, увидев небывалое чудо, упали на колени в благодарственных мольбах.
Все увидели нить, связывающую Шаэну и Грана. Она красиво оплетала этих двоих гибкой лентой. А сияние, окутавшее их, было ничем иным как вспыхнувшая, исцелившаяся сила их связи.
— Гран… — прошептала изумлённая Шаэна.
— Родная моя…
Сияние постепенно стихало и нить, которая теперь навсегда крепко-накрепко их связала, так же пропала, но осталась зримой для меня одной.
Драконы бросились ко мне, чтобы я помогла остальным. Начали выстраиваться в очередь, и я не стала никому отказывать. Были те, кому помогла сразу, но были и те, кому нужно привезти свою пару, а ещё те, кто ещё не встретил пару, но уже имел эту нездоровую вену, как обозвала её про себя.
Помогая драконам, у меня несколько раз проскользнула мысль, что я обязательно должна увидеть Тэна.
Рэн услышал мою мысль и ответил:
«Я буду ещё более бесконечно счастлив, если ты поможешь ему…»
Глава 33
* * *
Женевьева
К Тэну мы выбрались лишь ранним утром.
Ещё утро, а уже жаркий воздух маревом колыхался, обещая не менее жаркий день.
Рэн открыл двери, потом помог мне спуститься. А я с улыбкой вдруг вспомнила, как глупо застряла в небольшом проёме в намерении навестить Тэна и покормить его яблоками. Рэн уловил мои мысли и тихо рассмеялся.
— Когда увидел тебя в столь провокационной позе, поверь, у меня были совершенно развратные мысли!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Хм и почему же ты ничего не предпринял? — в бок толкнула его локтём.
— Потому что был дурак, — признался он.
Мы подошли к клетке, где лежал несчастный дракон и мою весёлость как рукой сняло. Дракон, прикрывая глаза, смотрел на нас обиженно и недовольно заворчал, обнажая острые зубы.
В клетке было ужасно грязно и воняло.
— Рэн, — вздохнула укоризненно. — Ты, когда был у брата в последний раз?
Он печально посмотрел на дракона и сказал:
— Не помню… Давно.
Покачала головой и взглянула на дракона другим зрением.
Теперь я видела, что сделала эта уродливая вена с драконом.
Она подобно гангрене распространилась по всей ауре Тэна. Я видела маленький болтающийся будто на ветру обрывок этой вены. Она была похожа на культю.
У меня вдруг возникла гениальная теория.
Скорее всего, когда пара Тэна погибла, та красная нить, соединяющая их, не разорвалась, а просто оторвалась от его пары и со всей непонятной субстанцией досталась Тэну!
Это точно какой-то паразит.
И вся гадость впиталась в него, распространяясь ядом по его существу, убивая его разум, лишая воли, питаясь его болью, его страданиями.
Боже!
До меня вдруг дошло.
Эта гадость питалась негативом!
Как всякие тёмные сущности ей выгодно было, чтобы пары страдали, чтобы они не были сильны ни духом, ни телом.
Это точно какое-то проклятие, вызванное магией, брошенное в сердцах словом дракона?
Но уже не так важно. Важно то, что я могу помочь.
Потом присмотрелась внимательней и увидела у Тэна ещё кое-что: в его сердце тлела маленькая, едва видимая искорка. Она золотом сверкала и потухала, и снова сверкала, словно кричала, что не желает погибать! Она мерцала, как маленькая звёздочка среди толщи жуткой тьмы.
Это же та самая искра, из которой и вырастает нить!
«Его пара погибла. Но она снова родится. Жаль, если его не будет рядом».
Эти слова произнесла в голове моя драконица. Мудрая и знающая.
«Как мне помочь ему? Как удалить из него эту заразу?» — спросила драконицу.
«А ты не догадываешься?» — рассмеялась она.
Задумалась и предположила: «Огонь?»
«Исцеляющий огонь», — поправила она.
Повернулась к Рэну и рассказала всё то, что увидела и что услышала от своей драконицы.
— Значит, он вновь может встретить свою пару? — поразился моим словам дракон.
— Да, Рэн, — сказала на полном серьёзе. — Я очень надеюсь, что ещё не поздно и после моего огня он вернёт разумную ипостась.
— Давай попробуем, — сказал Рэн.
Он открыл клетку и вошёл первым. Погладил своего брата по морде, а тот лишь приоткрыл глаза, в которых застыла усталость и обречённость, и сказал:
— Я не терял надежды, брат… И эта надежда сейчас перед тобой…
Рэн посмотрел на меня влажным взглядом и уверенно кивнул.
В тот же миг я обернулась драконицей.
Тэн тут же заволновался и встал на все четыре лапы, недружелюбно зарычал, но моему зверю были неважны его недоброжелательность и гнев. Мне нужен был результат.
И я дунула на Тэна сильным исцеляющим пламенем, выжигая из его тела, его сердца и души всю черноту, всю боль и страдания, пожирающие его уже много-много лет.
Я уничтожала заразу, которая пожирала его душу, поглощала, точно голодная и обозлённая тьма.
Первый залп и я увидела, что чернота ещё не ушла, но ослабла.
Я слышала её противный вой и стон. Она не хотела умирать. Ей было хорошо на драконе, сытно и вкусно, ведь столько боли и мучений он испытывал, питая эту мерзость.
«Ну уж нет, ты не победишь меня!» — рыкнула драконица.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
И полился новый пламенный дождь на дракона, который словно в муках корчился и рычал. Ему было больно. Но эта боль не Тэну принадлежала, а заразе, которая его пожирала.
Третий залп.