Девон ничего не ответил. Просто не мог. Его охватило чувство глубокого одиночества. Неужели Кэт права? Неужели он обречен всю жизнь менять постель за постелью в поисках идеальной женщины, в существование которой он уже почти не верил?
Конечно, Кэт была очень близка к его представлению об идеальной женщине и становилась все ближе и ближе. Она была умна, привлекательна, сильна, талантлива, обладала страстной натурой… Он нахмурился. Так ли уж Кэт близка его идеалу? Или это он сам начинает незаметно для себя подгонять идеальный образ к существующей Кэт?
Как бы там ни было, это не решало проблему его собственного непостоянства, нежелания брать на себя брачные обязательства, отказываться от склонности причинять боль тем, кто становился неравнодушным к нему…
В любом случае Девон не хотел причинять боль Кэт. Она и без того настрадалась достаточно. Невероятным усилием воли он заставил себя встать и поднять Кэт на ноги.
– Дождь уже кончается, скоро совсем прекратится, – сказал он.
– Это значит… – сдвинула брови и помрачнела Кэт, – это значит, что теперь, когда ты все знаешь, тебе уже не хочется быть со мной?
– Нет! Это значит, что я не хочу, чтобы мы сейчас сделали что-то такое, о чем, возможно, придется потом пожалеть. Я слишком высоко ценю наши дружеские отношения, чтобы позволить им превратиться в лицемерный обман.
– Понятно, – разочарованно протянула она.
Девон чуть не рассмеялся от ее естественности и непосредственности. Она не признавала условностей, и это ему очень нравилось. Похоже, он успел слишком сильно привязаться к ней… Слава Богу, скоро он уедет.
Эта мысль принесла ему облегчение и в то же время огорчение. Он уедет, Кэт останется жить здесь, в лесу, и к Малькольму будут приезжать все новые и новые гости. И вполне возможно, в один прекрасный день кто-нибудь из них вдруг осознает всю особенную прелесть Кэт и увезет ее с собой. На какое-то мгновение Девону почудилось, что он увидел картинку из будущего. Черт возьми! Именно так все и произойдет!
– Девон? – услышал он голос Кэт.
– Да? – откликнулся он, глядя ей в глаза.
Она провела кончиком языка по губам, и от этого невинного жеста в нем снова всколыхнулась страсть.
– А если я сама решу, что хочу стать… ближе тебе? Что тогда?
– Кэт, если мы хотим стать ближе друг другу, это означает, что…
– Ты считаешь, от этого пострадает мое сердце?
Поразмыслив некоторое время, он согласно кивнул и пробормотал:
– Я не хочу причинить тебе боль.
– Ты думаешь, я бы влюбилась в тебя без памяти, если бы мы… переспали. Но это было бы моей, а не твоей проблемой.
Она положила руку ему на грудь и, приблизив лицо к его губам, поцеловала долгим нежным поцелуем.
Девон тут же ощутил сильное возбуждение и уже не мог сопротивляться тесно прижавшемуся к нему соблазнительному телу Кэт. Его охватило пламя страсти, мысли путались, в мозгу билось одно и то же – желание насладиться восхитительной Кэт…
Очнувшись от поцелуя, он увидел, что крепко обнимает и прижимает её к себе. Сверкнув зелеными глазами, она тихо прошептала:
– Завтра… мы закончим завтра.
В эту секунду он не сомневался в ее правоте, они действительно закончат это завтра. И эта мысль потрясла его душу до самого основания.
Глава 13
Боже мой! Проснувшись, я обнаружила, что дом дал течь, кухарка уволилась из-за неприятного случая с куриной печенью, а мой собственный сын написал письмо, в котором говорится, что, если я не стану впредь снабжать его деньгами, ему придется пойти на содержание к одной престарелой даме, у которой плохие зубы и почти нет собственных волос. И зачем я только проснулась?!
Из разговора мадам Бенуа с ее помощником Пьером в кладовой, во время поисков муслина особенного оттенка фиолетового цвета для пошива нового бального платья для графини Бриджтон.
Фиона открыла дверь в Зеленую комнату для гостей и заглянула внутрь. Обнаружив ее пустой, она облегченно вздохнула, тихонько притворила за собой дверь и, шурша юбками, подошла к окну.
Раздвинув шторы, она приподнялась на цыпочки и увидела Сент-Джона, разговаривавшего с Кэт далеко внизу, во внутреннем дворе замка.
Фиона перевела взгляд на Кэт, и ее глаза округлились. Бедняжка Кэт попала под внезапный сильный дождь, и теперь вся была мокрой и запачканной грязью. Промокшая амазонка казалась черной, мокрые пряди волос свисали вокруг лица, с шарфа накапала целая лужа воды.
Девон выглядел не лучше. Его мокрые штаны неприлично облепили ноги, рубашка и сюртук были распахнуты. Судя по плачевной внешности, оба должны были чувствовать себя несчастными. Они же, напротив, смеялись и ничуть не стеснялись своего вида.
Это зрелище заставило сердце Фионы сжаться. Они выглядели такими же счастливыми, какими были когда-то сама Фиона и Малькольм. При этой мысли у нее задрожали губы. Она должна была выиграть это пари у Малькольма! Их брак могло спасти только одно – переезд из Килкерна в Эдинбург, где они были когда-то веселы и беспечны. Фиона была уверена, что там, в Эдинбурге, он забудет о желании иметь детей и между ними не будет больше разногласий. Может быть, тогда он поймет, что все еще любит ее… если, конечно, любит.
А пока что ей придется действовать более скрытыми методами. Это ей совершенно не нравилось, но было абсолютно необходимо. Фиона долго смотрела на Кэт, понимая, что в отличие от безупречно сидевшей на ней амазонки, выгодно подчеркивавшей все достоинства ее роскошной фигуры, бальное платье с модной высокой талией и пышными складками вряд ли украсит ее.
Мюриэн была, как всегда, права. Одетая в амазонку Кэт верхом на лошади – это одно, а Кэт в модном бальном платье – это совсем другое. Даже если Сент-Джону пришелся по вкусу флирт с Кэт, то сопровождать на балу неуклюжую даму, не умеющую держать себя в обществе, вряд ли ему понравится.
Фиона задернула шторы и тут же услышала над ухом знакомый голос:
– Что это ты тут делаешь?
От неожиданности она вздрогнула и прижала руку к сильно бьющемуся сердцу.
– Малькольм! Не смей так тихо подкрадываться ко мне! Я думала, вошел камердинер Сент-Джона – ужасное создание! Я боюсь его до смерти.
Малькольм посмотрел мимо нее в окно.
– Так вот чем ты занималась… Ты шпионила за Девоном и Кэт, не так ли?
Нет, – решительно возразила она, чувствуя, как ее щеки заливает румянец. – Я зашла сюда, чтобы… чтобы проверить, насколько чисто тут убираются.
Малькольм явно не верил ей.
– Какая ты внимательная хозяюшка, моя дорогая. Ты же всегда так трогательно заботишься о здоровье и благополучии своих гостей.