Я отправил ему письмо, в котором писал, что мне от него ничего не нужно, что я только хотел бы когда-нибудь с ним увидеться. Я просто хотел знать, правда ли все это. Ответа я не получил. Я послал еще одно письмо. В нем я писал: «Пожалуйста, хотя бы сообщите мне, получили ли Вы мое первое письмо?»
Он прислал мне открытку из городка, расположенного где-то высоко в Андах. Судя по почерку, он был уже очень немолод.
«Я получил Ваше письмо и заверяю Вас в моем уважении», — было написано большими, неровными буквами.
Спустя годы я выкинул и письмо, и открытку — я больше не хотел заниматься этим. Я и сам не понимаю почему.
«Любовные похождения блондинки»
Из всех моих картин именно «Любовные похождения блондинки» была той, в которой жизнь вдохновляла искусство, а искусство в свою очередь вдохновляло жизнь, хотя весь этот процесс занял годы.
В конце пятидесятых годов, после крушения моего первого брака, как-то субботним вечером я увидел в центре Праги девушку. Она была хорошенькая. Она несла маленький потертый чемоданчик. Она не торопилась, не искала внимания, она явно не была проституткой. Она выглядела заблудившейся, но не растерянной. Мне захотелось узнать о ней побольше. Меня всегда волнует вид юного существа с чемоданом, которое ищет дорогу в незнакомом городе. Я заговорил с ней и попытался познакомиться. Она пришла ко мне в комнату и рассказала свою историю. Она приехала из Варнедорфа, текстильного центра северной Чехии. В этом городе работают в основном женщины, так что соотношение женского и мужского населения чуть ли не 10 к 1, и все девушки страшно обеспокоены поиском женихов. Они боятся, что никогда не выйдут замуж.
Девушка с потертым чемоданчиком познакомилась с лысеющим инженером из Праги, приехавшим в Варнсдорф по делам. Он сказал, что не женат. Он повел ее в бар и говорил, что она должна приехать к нему в Прагу. Он хотел показать ей город, дать ей возможность хорошо провести время. Она позволила ему лечь с ней в постель. Он дал ей свой адрес.
Спустя две недели она приехала в Прагу повидаться с ним. Она совсем не знала города. Она потратила весь этот субботний день на то, чтобы узнать, что такого адреса вообще не существует. Весь вечер она гуляла по городу. Всю ночь она проговорила со мной. В пять утра я отвез ее на вокзал и посадил на первый поезд, но она осталась в моей памяти на долгие годы. Ее история почему-то тронула меня, она часто всплывала в мыслях в самое неожиданное время, и я размышлял над ней. Наконец я спросил Папушека и Ивана, не видят ли они возможности написать сценарий об этом.
— Может быть, но нужна еще одна штука, — сказал Иван.
— Какая?
— Бильярдный стол.
В те дни мы с азартом играли в бильярд, и нам казалось, что при наличии поблизости стола нам удастся сделать фильм из самой пустячной идейки. Коммунисты считали бильярд буржуазным времяпрепровождением, поэтому в стране было не так-то много хороших столов; впрочем, мы знали одно место, замок Добржиш, где стол был отличный, и именно там мы и написали сценарий. Мы назвали его «Любовные похождения блондинки».
Мы снимали фильм в маленьком городке Зруч-над-Сазавой, где находились обувные фабрики, на которых работали главным образом женщины, озабоченные той же нехваткой мужиков, что и в Варнсдорфе. Все местное население немедленно прониклось этой историей, и в городке нашлось несколько приличных бильярдных столов.
В нашем фильме добрый директор фабрики жалеет своих одиноких девушек, и ему удается договориться о том, что военные разместят в городке свой гарнизон. Город женщин с трепетом ждет заветного дня, но из военного эшелона выходит всего лишь разношерстная толпа лысеющих, бородатых резервистов. На танцевальном вечере в честь прибытия военных за белокурой героиней фильма приударяет пианист. Как музыкант он не производит особого впечатления, но он пражанин, и он дает ей свой адрес. Спустя две недели блондинка приезжает по этому адресу и застает в квартире только родителей пианиста. Больше она никого в городе не знает, и родители в конце концов разрешают ей переночевать в кухне на кушетке сына. Молодой человек должен разделить ложе с родителями. Возникает напряженная ситуация. Отец хочет спать, сын хочет, чтобы его выставили из комнаты, чтобы он мог уйти на собственную кушетку к девушке, но всем заправляет мать, которая не потерпит ничего подобного. Уж никак не в ее доме. Разочарованная блондинка возвращается в фабричное общежитие в Зруче и там рассказывает сказки о любящем женихе в Праге, к вящей зависти всех одиноких соседок по комнате.
В роли нашего пианиста я видел только Владимира Пухольта. Это был великий актер, обладавший потрясающим артистическим чутьем, но он совершенно не верил в свой талант. Я думаю, это произошло потому, что он обладал крайне рациональным складом ума и никогда не мог в полной мере оценить результат своей игры.
За несколько лет он стал одним из ведущих киноактеров Чехословакии, а потом совершенно неожиданно в 1967 году остался в Англии. У него не было денег, он не говорил по-английски, но у него была хорошая стартовая площадка: он был знаком с Линдсеем Андерсоном. Андерсон позволил Пухольту прожить в его доме два года, в течение которых чешская кинозвезда днем мыла окна магазинов, чтобы заработать на хлеб, а по вечерам ходила на курсы английского. За четыре года он прошел курс средней школы, а потом поступил на медицинский факультет. Спустя еще пять лет д-р Пухольт перебрался в Канаду вместе с девушкой, с которой познакомился в Англии.
Сегодня д-р Пухольт — преуспевающий педиатр в Оттаве. Он может видеть результаты своего труда каждый день, и он счастлив. Иногда мы вместе обедаем, и я знаю, что он не вспоминает о былом. Он ни о чем не жалеет, хотя многие в Чехословакии до сих пор не понимают, как он мог отказаться от той славы и обожания, за которые другие готовы отдать жизнь. Доводы Пухольта очень просты: он хотел быть врачом с самого детства. Он трижды пытался поступить в медицинскую школу Карлова университета в Праге, и трижды его не принимали за «буржуазное происхождение» (его отец был до коммунистической революции адвокатом). Как считает Пухольт, его актерская карьера была всего лишь случайным ответвлением на пути к истинному призванию.
Но тогда, в «Любовных похождениях блондинки», Пухольт соблазнял мою бывшую свояченицу, Хану Брейхову, нашу «девушку с чемоданчиком». Другой прекрасный актер, Лада Меншик, играл одного из резервистов. Во всех остальных ролях снимались непрофессиональные актеры, и среди них — Иван Кхейл и Иржи Грубый, работавшие когда-то вместе со мной над «Балладой в лохмотьях».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});