— О чём конкретно? Оставив меня с долгом в пятьдесят тысяч долларов, который я не могла выплатить, в то время как ты объявил о банкротстве и каким-то образом продолжил свою жизнь без видимых последствий?
Взгляд Роберта метался туда-сюда.
— В то время как мне пришлось отказаться от своих мечтаний, чтобы работать день и ночь, чтобы погасить твой кредит и помешать банку преследовать моих родителей?
— Ну, на самом деле…
Она сложила руки на груди.
— Оу. Не за это?
Его щёки порозовели, и он опустил глаза.
— Или тебе стыдно за то, что ты был придурком прошлой ночью, когда я привела Майка на гипс? Твой маленький эгоистичный трюк мог стоить Майку способности превращаться.
Он открыл рот, чтобы начать говорить.
Она подняла руку.
— Не беспокойся. Хотя я удивлена, что ты окончил медицинскую школу, за которую я, по сути, всё ещё плачу, твоё поведение не было неожиданным.
Он закрыл рот и сверкнул глазами.
Она положила обе руки на гладкую поверхность стола и наклонилась.
— То, из-за чего ты должен чувствовать себя плохо, — это сознательно появляться на моём рабочем месте и выставлять напоказ свою последнюю ложь передо мной с каким-то болезненным притворством, будто тебе плохо и ты хочешь поговорить об этом.
— Сара не моя грёбаная подружка.
Рейвен приподняла бровь.
— Она моя невеста.
Как будто кто-то ударил её в живот, её желудок втянулся, и воздух вылетел из лёгких. Она выпрямилась от стола. Воздух загудел, и у неё закружилась голова.
— Кто-нибудь предупреждал её, чтобы она не подписывала с тобой кредит?
— Я, честно говоря, чувствую себя плохо… из-за тебя, — раздражающий голос Роберта прорвался сквозь её затуманенное зрение.
Подожди. Что?
— Из-за меня?
Роберт кивнул.
— Ты, очевидно, всё ещё расстроена тем, как всё закончилось. Я должен был лучше закончить, и я должен был рассказать тебе о Саре раньше.
Расплывчатая плёнка исчезла из её поля зрения, сменившись красным. Кроваво-красным. Нож лежал на столе в нескольких дюймах от неё. Она могла бы схватить его со стола, сжать холодный металл в руке и вонзить тупой нож глубоко ему в грудь за считанные секунды.
Она сделала паузу и снова пробежалась по варианту. Нет, зная её удачу, нож отскочил бы от того ужасного золотого медальона, который он настоял на том, чтобы носить под рубашкой, и она в конечном итоге порезалась бы.
Роберт ждал её ответа, на его лице застыла безмятежная улыбка. Как она до сих пор не поняла, что встречается с социопатом? С чего она начала отвечать ему?
Отвали на хрен? Как она изначально планировала? Нет, слишком грубо для работы, и не после того, как он сделал вид, что проблема была в ней. Хотя, это было бы фантастически, и он, безусловно, заслуживал чего-то оскорбительного.
Не жалей меня, жалей себя? Фу, слишком по-детски. Слишком похоже на "Я знаю, кто ты, но кто я". С таким же успехом она может пнуть его в голень, наступить ему на ногу или высунуть язык.
Она сделала паузу. Нет. Нет. Тоже не жизнеспособные варианты.
Она взглянула на кухню. Майк наблюдал из служебного окна в своём испачканном белом поварском костюме, скрестив здоровую руку на руке с гипсом, предлагая молчаливую поддержку со смертельным взглядом, направленным в затылок Роберта. Дэна сегодня не было. Никаких постоянных. Может быть, ей всё равно следует выбрать вариант номер один и послать его к чёрту.
— Кто был этот парень? — спросил Роберт.
— Что?
— Парень с тобой и Майком. Кто он такой?
— Он не твоё дело.
Она сжала кулаки и выпрямила их. Может, ей стоит поцеловать и рассказать? Она, конечно, могла бы перечислить навыки Коула в спальне и количество… Роберт пожал плечами.
— Что?
Он поиграл вилкой перед собой.
— Не похоже на твой тип, вот и всё.
Её кожу головы покалывало.
— Я попробовала социопатическую задницу, но у меня это не очень хорошо получилось.
Роберт крепче сжал вилку.
— Это неуместно. Тебе лучше…
— Мне лучше, что? Ты уже подставил меня. Что ещё ты можешь сделать?
Роберт встретился с ней взглядом. На этот раз она нашла в нём что-то другое, кроме холодного безразличия. Ненависть. Чисто, просто, прямолинейно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Её спина выпрямилась. Она могла бы назвать его несколькими именами и изрыгнуть несколько ругательств в его адрес после их отношений, но в последний раз, когда она проверяла, она не сделала ничего, достойного такой безудержной ярости.
Всегда ли он так себя чувствовал? Прикрывая это своей фальшивой внешностью?
— Привет, милый.
В комнату ворвалась Сара. Волнистые каштановые волосы подпрыгивали. Она наклонилась и поцеловала Роберта в бледную щёку, прежде чем сесть. Тонкая волна аромата цветов последовала за ней.
Рейвен медленно вдохнула. Ха. Не просто цветы. Грязь и слабый привкус страха. Такой слабый, что Рейвен почти пропустила это, и, вероятно, пропустила бы, если бы не жила со стаей лис. Невеста Роберта была каким-то оборотнем.
— О!
Глаза Сары расширились, когда они сосредоточились на еде.
— Это выглядит великолепно, спасибо.
— Не за что.
Рейвен выдавила улыбку и повернулась к явно бестолковой женщине. Не её вина, что она была помолвлена с самовлюбленным придурком. Могла ли она предупредить бедняжку, не показавшись ей стервой?
Брюнетка улыбнулась, и Рейвен отошла от стола. Она наконец-то выложила многое из того, что хотела бы сказать давным-давно. Вместо того чтобы чувствовать ликование или просто облегчение, смятение и сомнения терзали её разум.
Неужели что-то произошло между ней и Робертом? Что-то, о чём она не подозревала? Что-то, что заставило его уйти? Что-то, что позволяло ему чувствовать себя оправданным и непримиримым за то, что он обманул её? Она назвала его мудаком и попыталась жить дальше, убирая то дерьмо, которое он на неё вывалил. Что, если всё это время она ошибалась?
Спокойствие нахлынуло на неё, как прохладная волна в жаркий день. Нет, нет, она не сделала ничего плохого. Роберт был придурком класса "А".
И вот так же внезапно гнев вернулся.
Она прошла через кухню, мимо своего брата и шипящих котлет с гамбургерами, и направилась в заднюю кладовую. Не говоря ни слова, Майк последовал за ней.
— Он… Она… Он сказал… Так зло… — пробормотала она.
Майк раскрыл объятия, и она упала в них. Несмотря на его худощавое телосложение, его присутствие согревало её и помогало успокоить бурлящие эмоции. Иногда семейная любовь была лучшей терапией. Но как бы хороши ни были объятия Майка, она скучала по своему близнецу.
ГЛАВА 26
Мне надоело просыпаться не на пляже с мохито.
— Рейвен Кроуфорд, каждое утро.
Всё ещё не оправившись после стычки с Робертом, Рейвен наблюдала за происходящим у стойки и затаила дыхание. Один за другим каждый клиент за шестым столиком вставал и бросал наличные на свои отдельные чеки для каждого человека. Обычно Рейвен ненавидела большие столы, которые требовали отдельной оплаты, но не в этот раз. Судя по развевающимся в воздухе купюрам, они оставляли щедрые чаевые.
Рейвен прикусила губу. Возможно, у неё действительно будет достаточно денег, чтобы заплатить за завтрашнюю пломбу вместо того, чтобы пользоваться кредитом. Она позвонила в кабинет дантиста во время перерыва перед обедом. Ужасная встреча должна была состояться. С тех пор как она сломала пломбу в ванной комнате Хижины ужасов Бэйна, у неё болел рот, а дёсны постоянно пульсировали. Есть больно, и пить кофе больно. Рейвен была несчастна.
Последний член группы встал и улыбнулся своим друзьям.
— Я должен воспользоваться своей кредитной картой, — сказал он. — Я встречу вас снаружи.
Нет!
— Да, хорошо, — сказал один из них, когда остальная часть группы направилась к выходу.
Последний клиент собрал все отдельные чеки и деньги, которые оставили его друзья, и принёс их к стойке, где стояла Рейвен.