Читать интересную книгу Конан "Классическая сага" - Роберт Говард

Офицер удивился. Неужели Везус Чен действительно опасался атаки со стороны зуагиров, неужели кочевники попытаются освободить своего вождя? Пусть пустынные крысы приходят! Они разобьют свои головы о стены, с которых стрелки легко отразят любую атаку. С возрастом губернатор все больше склоняется к печальным кошмарам и чрезмерной осторожности. Пусть отдохнет. Акеб Мен не подведет!

Луна была закрыта облаками. Акеб Мен протер глаза. Что произошло? Кажется, два стрелка на стене присели отдохнуть. Но вот они снова поднялись, начав мерно вышагивать. Надо будет наказать этих ленивцев. Он продержит их лишних два часа на солнце, если они попытаются уклониться от долга.

Поднявшись, капитан открыл дверь и выглянул нарушу. На мгновение лунный свет рассеял мглу. Акеб Мен схватился за голову. Вместо остроконечных шлемов и плащей на караульных были накидки.

- Зуагиры!

Как они проникли внутрь, только дьявол знает. Акеб Мен бросился к молотку, чтобы ударить в гонг и поднять тревогу. Дверь домика с грохотом слетела с петель, Акеб Мен повернулся, выхватил саблю, но, увидев возникшего перед ним человека, застыл от изумления. Вместо кочевника с обнаженным ножом стоял западный рыцарь, закованный в черную броню. С криком ужаса и ярости туранец сделал выпад. С быстротой молнии бронированный гигант уклонился и нанес в ответ сильнейший удар. Кровь фонтаном забила из тела Акеб Мена, осевшего на пол.

У Конана не было времени глазеть по сторонам. В любой момент какой-нибудь солдат мог высунуть голову в окно казармы или запоздалый прохожий завернуть на площадь и поднять тревогу. Большие железные ворота теперь были открыты, и через них быстро текла река одетых в белые халаты кочевников.

Конан резко отдавал приказы. Его голое звучал тихо, но слова доносились до всех.

- Два человека с факелами пусть подожгут казармы. Трех сотен стрелков вполне достаточно, чтобы косить выскакивающих солдат. Остальные ударят по крепости. Жгите и убивайте, берите любую добычу и пленников. Держитесь вместе. Меньше двенадцати не ходить. Пятьдесят солдат идут со мной в губернаторский дворец.

Властным жестом Конан распустил собравшихся и подозвал свою группу, которая последовала за ним, еле поспевая за быстрыми и широкими шагами киммерийца. Вокруг начались пожары. Группы ловких кочевников рассыпались в разных направлениях. С вооруженным сопротивлением было покончено одним ударом.

Согнувшись, зуагиры крались по улицам ни о чем не подозревавшего города, сжимая в руках мечи и копья, - лунный свет играл на отточенных клинках. Конан вел своих людей прямо к цели. Первым делом он хотел освободить Бин Алала. Кроме того, его заинтриговала история с прекрасной дамой. Варвар надеялся получить награду, удовлетворяющую его вкусы. Прекрасные женщины всегда были его слабостью, а воображение подогревалось рассказами Ардашира.

Киммериец увеличил скорость, быстро продвигаясь по улицам. Глаза его сверкали. Вскоре группа оказалась на центральной площади. У Конана вырвалось проклятие. До медной двери дворца оставалось сорок футов, но все подступы к ней перекрывали четырнадцать стражей. Выхватив меч, варвар бросился вперед по каменным плитам площади. Он атаковал столь стремительно, что у охранников просто не было возможности приготовиться к обороне. Двое из них еле успели выставить свои пики, третий выхватил горн, готовясь протрубить тревогу, и только четвертый успел нырнуть за дверь. Зуагирская стрела пронзила горниста прежде, чем он успел подать сигнал. Горн, звеня, покатился по плитам. Конан свирепым ударом перерубил пики, следующим выпадом он пронзил одного из противников. Туранец безвольно повалился на землю. Другой, выхватив меч, занес его над головой Конана. В то же мгновение он был утыкан стрелами и упал, загремев броней. Возбужденный схваткой, Конан прыгнул вперед и ударил в дверь. Время было дорого. Люди, услышав шум схватки, высовывали головы из окон. Стрелки начали появляться на крышах. Нужно было любой ценой выбраться из окружения и, пока враг не организовал оборону, ворваться во дворец.

Дверь открылась, не выдержав могучего натиска Конана. Оставив десяток человек для охраны тыла, варвар обнажил меч и, звеня броней, повел остальных внутрь. Десять человек в форме императорской охраны выскочили на них из боковых дверей. И тогда прогремел боевой клич киммерийцев!

Схватка началась. Кривые ножи полетели в туранцев, блестящие сабли тоже нашли себе работу. Кровавое опустошение производил меч Конана. Варвар метался, рубил и колол с тигриным бешенством и невероятной быстротой. Через пару минут десять туранцев лежали на полу в лужах крови и восемь неподвижных фигур в забрызганных кровью халатах составили им компанию. Конан, не обращая внимания на потери, вбежал на второй этаж, перепрыгивая через пять ступенек. Он знал, что здесь находятся покои губернатора. Остановившись, варвар отдал приказ своим соратникам:

- Десять из вас пусть отправятся на поиски губернатора - или нет, лучше я пойду навещу его сам, а вы разыщите ключи от темницы и освободите Бин Алала, остальные могут грабить.

Зуагиры с веселым шумом разбрелись по дворцу. Конан могучим ударом ноги вышиб дверь из сандалового дерева и ворвался на запретную территорию - в гостиную губернатора. Бесшумно вышел на середину комнаты и остановился - за дверью, ведущей во внутренние покои, раздался гневный женский голос. Конан нахмурился. Подняв тяжелый столик, он метнул его в дверь. Перешагнув через обломки, варвар ступил в комнату. Посреди нее возвышался мощный человек, киммериец узнал в нем Везус Чена. Шелковые диваны и столики с лакомствами располагались на ковре, покрывавшем пол. На одном из столиков рядом с наполненными кубками стоял графин вина. На диване полулежала женщина. Ее большие темные глаза смотрели без всякого страха на внезапно появившегося варвара. Конан узнал ее. Это была девушка, которая заманила его в подлую ловушку. Но сейчас не оставалось времени, чтобы предаваться воспоминаниям... С проклятиями на губах губернатор схватил свою украшенную бриллиантами саблю и двинулся навстречу киммерийцу.

- Ты осмелился войти в мои покои, ты, краснорукая обезьяна! - заорал он, задыхаясь от гнева. - Я вижу, ты опять возвратился сюда, ну так я доставлю себе удовольствие, обрезая твои уши.

Его рука, вооруженная саблей, метнулась вперед быстрее стрелы.

Большинство людей на месте Конана погибли бы, не успев ничего предпринять, но тигриная реакция варварских мускулов спасла Конана. Парировав удар эфесом меча, он в свою очередь сделал ответный выпад. Обменявшись ударами, он понял, что перед ним один из лучших фехтовальщиков мира. Но вряд ли избалованный цивилизацией фехтовальщик мог сравниться в быстроте и умении с Конаном, закаленным в бесчисленных сражениях во всех странах мира.

Моментальная реакция, сила, мастерство, приобретенные во времена наемничества, нс раз помогали ему в жизни. Теперь это мастерство достигло совершенства.

Дуэль продолжалась. Везус Чен начал уставать, и постепенно его глаза наполнились страхом. Внезапно крикнув, он сделал ложный выпад и отскочил к дальней стенке. Здесь его пальцы с лихорадочной быстротой начали шарить, отыскивая потайной механизм. Конан прыгнул вперед. В следующее мгновение его руки схватили амира, а колени уперлись в грудь врагу.

- Собака! Помнишь, как ты захватил десять моих друзей, когда командовал эскадроном в Секундарами? А затем послал мне их засоленные головы. Время расплаты пришло! Ступай в ад!

Со страшным криком киммериец поднял своего врага и ударил о стену. Раздался сухой треск, и бездыханное тело губернатора рухнуло на пол. Обливаясь потом и тяжело дыша, Конан повернулся к женщине, лежавшей на диване.

Тэнери не двигалась с места в течение всей схватки. Подняв руки к своим блестящим глазам, она направилась к Конану, не обращая внимания на окровавленный меч в его руке.

Жаркий огонь заструился в жилах варвара при виде этой женщины.

- Ты настоящий мужчина! - прошептала обманщица, прижимаясь к нему и обвивая руками мощную шею. - Никто другой не смог бы убить Везус Чена. Я довольна тобой. Он силой склонил меня к любви.

Конан почувствовал, как закипает его кровь. В молодости он забыл бы все на свете, сжимая такую женщину в своих объятиях. Теперь же осторожность взяла верх над чувством.

- Ты была одета иначе в момент нашей встречи в Канарии, - произнес он, беря ее запястье одной рукой, и потянул вниз к кушетке, усаживаясь рядом. - Расскажи мне об этой засаде и о том, какая роль отводилась тебе. Не лги; если скажешь правду, я не причиню тебе вреда.

Темные глаза под черными ресницами смотрели на него без страха. Мягко выскользнув, красивая рука взяла один из кубков, стоявших на столике. Тэнери подала ему этот бокал, а сама взяла другой и немного отпила. Уверенность прекрасной и умной женщины сквозила в ее действиях.