В ходе кампаний в Северной Африке итальянские войска неоднократно демонстрировали смелость и отвагу, однако зачастую им недоставало спокойствия и хладнокровия, столь необходимых в критических ситуациях. И конечно же боевые качества итальянских солдат не могли сравниться с боевыми качествами солдат 8-й армии.
Входившие в состав 8-й армии дивизии, будь то английские, индийские, новозеландские, южноафриканские или австралийские, были отлиты, как говорят, из совсем другого металла; это были стойкие войска, обладавшие высоким боевым духом. За время своей службы в Африке я много раз имел возможность наблюдать неколебимое хладнокровие солдат противника, проявляемое ими даже в самых неблагоприятных условиях.
Я не собираюсь обсуждать английских военачальников, они допустили много роковых ошибок и потерпели ряд крупных поражений, которых вполне можно было бы избежать. Но даже самые лучшие из этих военачальников не были такими решительными и искусными стратегами, как Роммель, и я не думаю, что могли бы когда-либо с таким блеском решать вопросы маневренной войны в условиях пустынь. Вообще говоря, английская тактика ведения войны отличается медлительностью, негибкостью и методичностью. Английское командование всегда рассчитывает на мощь своего флота и на неисчерпаемые ресурсы своей империи и доминионов.
В боях в Северной Африке трудно приходилось каждой из сторон, но это была честная война. С военнопленными все обращались подобающим образом, и противники испытывали уважение друг к другу.
Одним из самых убедительных проявлений этого является характеристика Роммеля, которую Уинстон Черчилль дал в произнесенной им 27 января 1942 года речи в палате общин: «Нам противостоит очень мужественный человек и опытный генерал и, я должен сказать, несмотря на все превратности войны, великий военачальник». В своих воспоминаниях он еще прибавил к этому следующие слова: «К моим отзывам о Роммеле многие отнеслись тогда достаточно легкомысленно, просто пропустив их мимо ушей. У некоторых, как я услышал позже, они даже вызвали раздражение. Такие люди не могут себе представить, что достоинства следует признавать даже в противнике. Подобная черта свойственна человеческой природе, но никак не согласуется с тем духом, который позволяет одерживать победы в войнах или устанавливать прочный мир»[155].
Часть третья
Россия
10
Вступление в Россию
Весь октябрь и часть ноября 1942 года мне пришлось провести в госпитале, находившемся в городке Гармиш в Баварских Альпах, где я пытался избавиться от амебной дизентерии, которой заболел в Африке. Это одна из самых неприятных болезней, распространенных в пустыне; часто она быстро заканчивается смертельным исходом, потому что вызывающие ее амебы селятся в печени своей жертвы и разрушают ее. На мое счастье, Германский институт тропической медицины располагал достаточно эффективными средствами борьбы с этими отвратительными созданиями. Эти средства, а также самостоятельная «реабилитация» зимой 1942/43 года в России (с принятием лекарства в виде изрядных, но полезных для здоровья порций водки) быстро поставили меня на ноги и позволили вернуться в боевой строй.
После почти 15 месяцев в пустынях Северной Африки недели, проведенные в Баварских Альпах, показались мне сущим раем. Здесь нас оставила в покое даже английская авиация, так что достаточно быстро мы забыли и думать о так называемом «немецком взгляде» – на африканском фронте каждый из нас вынужден был постоянно следить за воздухом, опасаясь налета вражеской авиации, готовый тут же спрятаться в укрытие. Такой устремленный в небо взгляд солдаты называли «der deutsche Blick» («немецкий взгляд») – шутливый парафраз от «der deutsche Grass» («немецкий салют»).
Во время пребывания в госпитале я много разговаривал с офицерами, находившимися в России ужасной зимой 1941/ 42 года. Такая холодная зима стала неожиданностью для немецкой армии. Верховное командование рассчитывало победоносно завершить военные действия в России к концу осени, поэтому не было принято никаких специальных мер для подготовки к русской зиме, особенно такой, какая выдалась в 1941/42 году. Я также разговаривал с офицером, который был ранен на Кавказе несколько недель тому назад. Немецкое наступление с целью захвата нефтяных месторождений сначала развивалось по плану, но было остановлено в горах. Радио сообщало также новости об ожесточенном сражении в районе Сталинграда, но и там наши войска пока не добились успеха.
Сталинград и Эль-Аламейн – эти названия говорят о тех пространствах, которые завоевали немецкие войска за три года войны. Еще несколько недель тому назад я стоял рядом с Роммелем, изучающим карты, на которых были нанесены места переправы через Суэцкий канал. Разрабатывались планы военных операций с целью завоевания Среднего Востока – армии фон Клейста наступали на Кавказ, а оттуда намеревались двинуться в Персию. В Африке же мы были остановлены у Эль-Аламейна; наше последнее наступление захлебнулось в начале сентября. Беспристрастная оценка обстановки в Северной Африке приводила к единственному выводу – о возрастающей силе и мощи 8-й английской армии, а это означало, что рано или поздно нам придется покинуть Северную Африку. Слушая сообщения с фронта, я мысленно уносился к своим боевым товарищам, сражающимся в пустыне, которых мне пришлось покинуть несколько недель тому назад. С тяжелым сердцем я слушал известия о наступлении Монтгомери. 3 ноября он прорвал нашу оборону под Эль-Аламейном, а 8 ноября американские и британские экспедиционные силы высадились в Марокко и Алжире. Мы оказались на пороге катастрофы – немецко-итальянские силы в Северной Африке были обречены.
Чуть позже, в конце ноября, пришла ошеломившая всех нас весть о том, что русские армии прорвали фронт немецких и румынских войск к северу и югу от Сталинграда. Это означало, что немецкая 6-я армия окружена в районе Сталинграда; что мощное наступление 1942 года окончательно остановлено, а весь наш фронт на юге России оказался под смертельной угрозой.
Танковая война на Востоке
В последующих главах мне придется рассказать о некоторых самых трагических событиях в истории германского оружия – жестоких и кровавых битвах на истощение, отчаянных контратаках, долгих и изнуряющих отступлениях. Эти боевые действия заслуживают самого тщательного изучения, поскольку, кроме их исторического интереса, они раскрывают поразительные качества русского солдата, а также силу и слабость военной машины русских. Но прежде чем приступить к анализу мрачных и страшных сражений 1943–1945 годов, думается, следует сказать о некоторых особенностях наступательных действий немецких танковых сил в те дни, когда наша наступательная мощь еще не иссякла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});