Читать интересную книгу Последняя битва - Александр Прозоров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 81

— Надеюсь, князь Волынский не столь ленив, как здешние воеводы, — пробормотал себе под нос думный дьяк. — Не то все мои старания попусту пойдут.

Погрузив последние восемь крупнокалиберных, но короткоствольных тюфяков, корабельщики повернули на север, из Ковжи каналом перешли в Маткозеро, а дальше — только вниз и вниз по течению: по Вытегре в Онежское озеро, из него по Свири — в Ладожское. Здесь Андрей не удержался от возможности сделать небольшой крюк и навестить свое княжество. Но задержался ненадолго: убедился, что ушкуй уплыл в Испанию, обнял Пахома, побродил по пустым комнатам, выслушал торопливый отчет старосты, сводившийся к одной, в общем, мысли: «Дела не так плохи, как все ожидали», — забрал накопившуюся за долгое отсутствие казну и уже вместе с обрадовавшимся дядькой снова поднялся на борт.

Еще через четыре дня они вошли в устье Нарвы.

Разумеется, князь Сакульский знал, что самый простой путь к Полоцку и ближним крепостям идет по Западной Двине — но опасался плыть через земли, на которых шла война, через которые из края в край ходят многочисленные рати, и не только дружественные. Поэтому думный дьяк предпочел подняться по Великой до Опочки, там выгрузил свой груз в подвалы крепости, и уже из нее несколькими обозами вывез оружие и снаряжение в Сокол и Сушу, после чего повернул в Полоцк.

Вид стен князя немало обрадовал: в трех местах зияли широкие проломы, в которых трудились многочисленные плотники, далеко в стороны разносился бодрый стук топоров. У моста, заклинившего по весне, тоже копошились работники.

Второе приятное известие ожидало его в воеводских палатах: развалившийся среди ковров, размякший и довольный, как нашедший уютную лужу боров, князь Волынский сообщил, что пушки и пищали доставлены из Москвы еще месяц назад.

— Тебя, вижу, можно с царской милостью поздравить, Андрей Васильевич? — растянул он в улыбке толстые губы. — Думный дьяк Сакульский в грамоте отправителем указан.

— Царская милость такова бывает, что как бы животом за нее платить не пришлось, — покачал головой Зверев.

— Нам ли смерти бояться, княже? — припомнил гостю недавние слова воевода. — Мы, служилые бояре, что ни лето, завсегда под нею ходим. Нам в своих постелях умирать не с руки. Для сечи рождаемся, не для молитвы. Выпьем, княже? За тебя выпьем, за милость, что на тебя пала, и за государя нашего!

— Но за каждое в отдельности! — на всякий случай уточнил Андрей. — А еще за тебя, воевода, за отвагу русскую и ту славную битву, что нам еще предстоит.

После двухдневного пира князь Сакульский отъезжал из порубежья с легким сердцем. Теперь он был уверен, что гарнизоны тамошних крепостей имеют все нужное для долгой битвы с многочисленным врагом, предупреждены об опасности и готовятся к ней.

В Москву он вернулся в октябре, и как раз успел увидеть, как у рва под стенами Кремля каты прилюдно порют князей Булгакова-Голицына, Палецкого и Щелкалова. В злополучной битве под Венденом в виду польских войск они — вместо того чтобы, как обещали, храбро биться с ляхами и наказать их за подлость — внезапно ушли вместе с полками, бросив большой наряд на произвол судьбы. Пушкари во главе с князьями Сицким и Тюфякиным храбро дрались в одиночку и сдерживали ворога до тех пор, пока не расстреляли все заряды, что были при батарее. Оставшись без пороха, храбрецы попали в плен — и поляки, взбешенные непомерными потерями, тут же повесили всех пушкарей и воевод до единого на стволах собственных пушек.

После этого Иоанн затворился во дворце, никого не принимая и посвятив себя молитвам. Думный дьяк Андрей Сакульский смог добиться встречи только через полтора месяца, перед самым Рождеством.

Государь встретил его наверху, но не в привычных горницах под самой кровлей, заваленных свитками и грамотами, а в богато расписанной светелке неподалеку от опочивальни. Здесь не было ничего, кроме его переносного кресла, двух окон и большой стены изразцов, что на самом деле являлась стенкой горячей печи. Жар хоть немного ослаблял боли у Иоанна Васильевича, который сидел почти вплотную к изразцам, одевшись лишь в полотняную рубаху с вышитым подолом и прикрыв голову белой тафьей с россыпью мелкого речного жемчуга.

— Это ты, Андрей Васильевич? — подняв голову, вздохнул царь. — Спешишь отчитаться? Скажи мне, княже, неужели в этом мире можно верить токмо колдунам и бесам? Лишь они непрерывно крутятся рядом, ни на миг не забывая обо мне и моей державе.

— Колдунам? Бесам? — удивился Зверев. — Кем были князья Сицкий и Тюфякин, первыми или вторыми? Кем были пушкари, что дрались за свою честь и твою славу до последнего патрона и до последней капли крови?

— Они сражались, ты прав, Андрей Васильевич, — кивнул Иоанн. — Но ведь большая часть рати бежала, ако зайцы трусливые!

— Насколько мне ведомо, не бежали, а воеводами своими уведены были. Уж не знаю отчего ныне, но и прежде случалось такое не раз из-за споров местнических или ссоры личной.

— Пред лицом ворога единоверцев своих на погибель бросить, смерти лютой отдать! Как подобная подлость в разумы людские попадает, Андрей Васильевич? Кто хуже выходит: пес османский и ляхи его, безоружных режущие, — али сородичи наши, сие дозволяющие?

— В семье не без урода, государь, тебе ли этого не знать? Князь Курбский, митрополит Пимен, князь Старицкий. Клятвопреступники, предатели, негодяи. На Руси родились, среди нас жили. И вот поди же ты, что из них вместо людей выросло! Случается такое, государь, случается. Стоит ли из-за этого столь рьяно себя корить?

— А если я скажу тебе, княже, что главной бедой моей не предательство сих негодяев стало, а приступы боли столь сильные, что не способен я был думать ни о чем? Лишь об избавлении от беды сей помышлял?

— Боюсь, государь, ты вновь откажешься от моей помощи, — с грустью склонил голову князь.

— От искушения чародейского? Ты прав, Андрей Васильевич, отрину. Но отвергать стараний, на пользу державы направленных, не стану. Ты добился успехов в исполнении моего главного поручения?

— Я вышел на путь, что выведет меня к колдунам, творящим порчу супротив русской земли. Но сейчас, увы, в немалой степени все зависит от удачи.

— Торопись с этим, княже, торопись. Иные поручения другим боярам и людям служивым я передать могу, с этим же, кроме тебя, управиться некому.

— Благодарю за доверие, Иоанн Васильевич, но я бы желал отчитаться и по другому поручению, мне доверенному.

— Сказывай, Андрей Васильевич… — кивнул царь, болезненно поглаживая явно опухшие колени.

— Дабы крови напрасной не проливалось, государь, и чтобы лишней добычи османскому псу не доставить, прошу твоего дозволения увести смердов из земель близ Полоцка, вдоль реки Великой, а также с севера от Смоленска.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 81
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Последняя битва - Александр Прозоров.
Книги, аналогичгные Последняя битва - Александр Прозоров

Оставить комментарий