Читать интересную книгу Седьмая звезда (СИ) - Риз Лаванда

— Мы готовы выслушать ваши условия! — добавил лорд Амнелл.

— У меня будут условия! — решительно заявил Зур. — Империя станет лояльнее относиться к пиратам, прекратив их уничтожение. Вы похороните всех пиратов, закатанных в криокамеры. Всем членам моей семьи предоставят статус неприкасаемости и доступное передвижение по всей территории Империи. С нас снимут все обвинения и клеймо преступников.

— Мы согласны! — не раздумывая, ответил лорд Амнелл, — Если ваше возвращение на Химер позволит нам с вашими соотечественниками заключить союз и подписать меморандум.

— Если его высочество примет власть, все условия будут выполнены! — тут же заявил химерский министр.

— Я могу подумать? — сдержано поинтересовался Зур.

— Можете, у вас в запасе несколько часов. Эти сутки объявлены военно-нейтральными. Надеюсь, после этого химеры отзовут свои боевые корабли! — поднимаясь, со своего места сухо произнес первый регент.

— Тогда эти несколько часов мы проведем на своём корабле! — вставая, сказал Зур, следом за ним поднялись и все остальные.

Но в коридорном отсеке, голос Натана окликнул её.

— Энн, может, останешься на пару слов! Я хочу поговорить с тобой и не я один!

Что-то почувствовав, Зур стремительно обернулся, опережая девушку. На его лице тут же появилась хищная ухмылка, в отличие от негодующих выражений на лицах братьев. И только Энн стояла, словно пораженная громом. Рядом с Натаном, улыбаясь, стоял Илай.

— Это просто какое-то проклятье на мою голову! — со злым сарказмом выкрикнул Зур. — Девушка-маятник и мальчик-бумеранг! Ты его бросаешь, а он неизменно возвращается снова! Какого штака ты опять показался мне на глаза?! — в голосе химера завелись свирепые нотки.

— Я же сказал, что найду вас, где бы вы ни были! Натан вытащил меня с Энедры и добился моей реабилитации.

— Я страшно рада, — вымучено выдавила Энн с тихой грустью, — Прости, Натан, но я хочу пойти с братьями. Услышанное в зале сложно осознать, и Зуру нужно принять решение, а я должна быть с ним. — И даже не взглянув в сторону Илая, Энн поспешила за своей семьей.

В общей каюте повисло мучительное ожидание. Здесь были все, кроме Зура. Ему захотелось побыть одному. Братья переваривали информацию, теряясь в догадках о предстоящих событиях. Иногда кто-то из них поглядывал на тихо сидящего Тиара, в задумчивости изучая выражение лица своего отца.

— Кто бы мог подумать, что мы были экспериментом! — огорченно произнес Мак.

— Не смей, он любил нас! — сердито взглянула на него Энн. — Его умысел носил благородные цели. Для нас он был настоящим отцом!

— Энн права, мы живы благодаря ему, и всё что мы умеем, всё что повидали и приобрели — благодаря отцу! — поддержал её Сеярин.

— Да одна наша семья чего стоит! — воскликнул Лакур, — Роднее всех вас у меня никого не будет! Я благодарен ему за это чувство.

— Всё это так, вот только что теперь будет с нашей семьей? — задал свой сакральный вопрос Жако.

— Я пойду к нему! — сгорая от нетерпения, проговорила Энн.

— Ну ты же сама слышала, Зур сказал, что должен сам принять для себя это решение! Хочешь, чтобы напоследок он сорвался на тебе, или своим присутствием сбить его с правильного курса? — снова проворчал Жако.

— Но я чувствую вот здесь, — Энн стукнула себя в грудь, — Что он зовёт меня! Я ощущаю как ему тяжело! — С этими словами, она порывисто поднялась и вышла, невзирая на протесты братьев.

К своему большому удивлению, она нашла Зура не в его, а в своей каюте.

Он стоял спиной к двери, глядя в маленький смотровой иллюминатор, давным-давно братья с отцом специально сделали его для неё одной. Осторожно ступая, Энн тихонько приблизилась к Зуру, нежно обнимая его сзади.

— Высочество? — со смешанным чувством удивления и недоверия произнесла она.

— Представляешь? — хмыкнул Зур, — Хотел бы я задать нашему отцу пару вопросов. … Почему ты здесь, Энн?

— Хочу поддержать. Ведь я же чувствую, что нужна тебе. Я чувствую эту жуткую неимоверную тяжесть!

— Она меня просто рвёт на части! — с горечью обронил Зур, поворачиваясь к девушке. — Да, ты нужна мне, нужна наша семья, братья, наши скитания по космосу, старый «бронтозавр», я не хочу ничего менять! — столько боли на его лице она никогда раньше не видела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Его страдание отразилось в её глазах, задрожав в крупных блестящих слезинках.

— Я всегда знала, что ты способен на большее! Тебе стало тесно на небольшом корабле — тебе уготовано управлять огромным миром! — с трепетом произнесла она.

— Но это всё разрушит мой мир, которым я так дорожил, Энн!!! Всё изменится! Пирата Зура больше не станет! Мне не нужен этот огромный чертов мир и их Химер! Я обойдусь и малым. А всё из-за этого идиота Натана!

— Но ведь наша же семья сохранится? Ты по-прежнему будешь её главой … или нет? — вздрогнув от пронизывающей их обоих неизбежности, прошептала Энн.

— Суть в том, … чтобы сохранить ваши жизни — я должен оставить нашу семью. Мы должны … расстаться, может быть на какое-то время. Я не могу взять вас в мир, который плохо знаю сам, — невесело ответил Зур, удрученно поджав губы, устремив свой печальный взгляд в далёкую невидимую точку.

Вцепившись в его куртку, Энн вдруг горько и безудержно расплакалась, пряча лицо у него на груди.

Зур тихо усмехнулся, обнимая её крепче:

— Картина из прошлого. Помнишь, как-то в детстве, на одной из стоянок ты вылепила из песка аккуратные башенки, украсив их ракушками. А потом какой-то пробегающий незнакомец растоптал сапогом твоё творение. Ты вот так же разрыдалась, уткнувшись мне в грудь. Я гладил тебя по волосам, и у меня внутри росло желание догнать и убить чужака, посмевшего расстроить мою сестру. Теперь наш маленький мир останется лишь в воспоминаниях. Всё когда-нибудь кончается, любит повторять наш Жако. Я решил лететь на Химер. На этом наше пиратство однозначно заканчивается. Но есть, конечно же, вещь, которая никогда не измениться — семья останется у меня в сердце. Как и моя любовь к тебе. Где бы я ни был, я буду стараться исполнять свою главную обязанность старшего — я буду заботиться о вас.

— Что-то в твоих словах неправильно, Зур! — с обидой и болью, проговорила Энн, вытирая слёзы, — Мы не можем расстаться! Ты ведь сам говорил мне, что мы части одного существа, свитая цепь!

— Это правда, а ещё я говорил, что где бы ты ни была — ты будешь чувствовать меня. Так что расстояние для единого целого не преграда, главное не отвергнуть его в сердце. Так нужно Эннжи. Я полечу один! — уверенным тоном произнес он, обнимая грустную, полную смятения девушку.

Энн отвернулась, потому что по её щекам продолжали градом катились предательские слёзы. Она не могла в это поверить! Зур всегда был рядом, в её жизни, как воздух. Она настолько привыкла к его присутствию, что его исчезновение означало бы для неё обезглавливание. Это ломало и корёжило воспринимаемую ею действительность, строящуюся на фундаменте, основанном именно Зуром, он был гарантом всего. Она могла быть с ним строптивой, упрямой, перечить ему и ругаться, но это были всего лишь внешние проявления её дурацкого характера. Внутренне они никогда не была готова остаться одной. И вот теперь её мир переворачивается с ног на голову!

— Эннжи, Эннжи, — Зур снова привлек её к себе, целуя и вытирая ей слёзы. — Я думал ты взрослая, а ты всё та же маленькая девочка. Жизнь закаляет нас, заставляя принимать жёсткие решения, заставляет нас ранить самих себя ради большей цели, вынуждает отказываться от заветной мечты, чтобы исполнить мечту другого. У жизни много разных садистских методов воспитания, и не один из них нам, как правило, не подходит. Мы выбираем для себя ношу, которую можем нести. Так что, сколько не рыдай, а нести её за тебя никто не будет. Иногда мне нравится, когда ты расстроена, ты тогда становишься такая мягкая и податливая, — лукаво улыбнулся Зур, давно изучив её противоречивый характер, зная, что после этого она точно перестанет лить слёзы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})