Только прилетевшая группа произвела посадку, как с востока неожиданно появились четыре "мессершмитта". Они стали бомбить полосу, с которой еще не успели срулить "яки".
Вот бомба летит прямо на самолет Машенкина. Тот видит ее и моментально дает мотору полный газ. С диким ревом самолет срывается с места, а сзади гулко рвется бомба. Истребитель изуродован, но Машенкин жив. Его спасла бронеспинка.
Кто был на фронте, тот знает, что падающая на тебя бомба обладает жуткой силой гипноза, она парализует тело, сковывает действия. Надо обладать поистине нечеловеческой волей, чтобы заставить себя что-то предпринять.
А "мессершмитты" не собираются уходить. Они кружат над аэродромом, высматривая добычу. Навожу на них Шувалова и Селютина, имеющих преимущество в высоте. Вот Селютин пикирует на "мессершмитта" и с первой же атаки прошивает его длинной очередью. У задымившегося самолета отваливается кусок хвоста, потом консоль крыла. Фашистский летчик выбрасывается с парашютом, а "мессершмитт" врезается в землю на окраине аэродрома.
Появляется группа "фокке-вульфов". Их встречает дружный огонь зенитчиц. Ну и девушки! Почти все они ранены, но не покидают боевого поста. Пожалуй, не грешно кое-кому из нас, мужчин, взять у них урок мужества и самоотверженности.
"Фокке-вульфы" проносятся над аэродромом, бросая бомбы. Один из них взрывается в воздухе - то ли от очереди Шувалова, то ли от огня зенитчиц. На землю летят горящие обломки.
- Кончается горючее, - слышу голос Шувалова.
- Садитесь!
Хватаю телефон и прошу зенитчиц прикрыть посадку самолетов. Два "фокке-вульфа" преследуют наших летчиков. Но над аэродромом уже появились группы Федорова и Джабидзе. Фашистские самолеты поспешно уходят к Одеру.
И здесь мне докладывают, что вражеская бомба попала в самолет Феди Селютина. Погиб чудесный парень. Я пророчил ему большое летное будущее, видя его настойчивость, старание и недюжинные способности...
До самого вечера группы вражеских истребителей поочередно висели над аэродромом. Но наши летчики, которым почти непрерывно приходилось дежурить в воздухе, срывали их планы.
А вечером, за ужином, все оживленно обсуждали итоги напряженного боевого дня. Радовались, что с задачей справились неплохо. На новом аэродроме обосновались прочно, выдержали натиск фашистской авиации, сбили несколько самолетов. Пожалуй, такую ожесточенность схваток - и где! над своим аэродромом - можно сравнить только с кубанскими боями.
- А знаете, товарищи, новость? - проговорил Пасынок и сделал интригующую паузу. - Наш инженер отправил на тот свет "худого".
- Да не может быть! Когда? Каким образом? - удивились летчики.
- Очень просто. Вылетел из Познани в Реппен на По-2. По пути попались два "мессера". Ерохин приказал летчику догнать одного и влепил ему очередь из турельного пулемета. Вот как нужно воевать!
От мощного взрыва хохота вздрогнули стекла окон.
- Не верите? - улыбнулся Пасынок. - Спросите самого инженера. Да вот он...
Ерохин вошел в столовую, сел за стол.
- Говорят, вы сегодня "мессера" резанули? - спросил Федоров, с трудом удерживая на лице серьезное выражение. Как ни говори, а инженер полка начальство немалое, с ним шутить надо умеючи.
- Было дело, - скупо ответил Ерохин и потянулся за ложкой.
Мы вытаращили глаза. Скептические улыбки слетели с лиц. Инженер никогда не бросал слов на ветер. Само собой разумеется, попросили Ерохина рассказать.
- Взлетели, пошли над самой землей, - неторопливо начал он. - От нечего делать перезарядил "шкасс": чем черт не шутит. Посматриваю по сторонам, а сам думаю, как лучше организовать работу на новом месте. И вдруг прямо перед собой увидел "мессера". Нашим же курсом идет. Но выше метров на сто и, наверное, не видит "кукурузника". Внутри все похолодело. Подумал: "Пропадешь ни за грош. А что, если попробовать из "шкасса" его, пока он слепой? Аэродром рядом, в случае чего - свои помогут". Развернул пулемет, выпустил всю ленту в брюхо "худому" и глазам своим не верю: самолет накренился, клюнул носом и, ломая деревья, грохнулся в лес. Ну и чудеса!
Второй "мессер", увидев такую картину, начал разворачиваться, чтобы разделаться с нами. Дудки! "Кукурузник " уже около аэродрома. К тому же перед "худым" с земли забил фонтан трассирующих пуль. Зенитчицы постарались. Недавно был у них, спасибо сказал...
Все, кто был в столовой, бросились поздравлять Ерохина. Еще бы: инженер, да еще летевший на По-2, сбил "мессершмитта". Разумеется, история полка не будет историей, если в ней не найдется места такому невероятному случаю.
- Счет открыт, теперь его надо увеличивать, - советуем инженеру.
- Без работы останетесь, - шутит он и принимается за ужин.
Поздно вечером в полк на бронетранспортере приехал генерал Савицкий.
- Говорят, фашисты вас здорово погоняли сегодня по аэродрому? - спросил он.
- Досталось немного, - скупо ответил Власов, не зная, что последует за таким нейтральным вступлением командира корпуса. Наземные войска полк сегодня не сумел прикрыть, да и летчика одного потеряли.
- Молодцы! Танкисты вами очень довольны. - Генерал увидел удивленное лицо Власова. - Да, да, очень довольны, их сегодня не бомбили. Вы приняли на себя удар большей части авиации Берлинского оборонительного района. Завтра утром пришлют вам зенитный дивизион. Потери есть?
- В воздухе нет. На земле погиб от взрыва бомбы летчик Селютин.
- Жаль, очень жаль, - нахмурился генерал. - Когда летчик гибнет в воздушном бою, это еще может быть как-то оправдано. Но если на земле...
После небольшой паузы Савицкий заметил:
- Сегодня вам пришлось тяжело. Но не рассчитывайте, что завтра будет легче. Фашисты едва ли смирятся с тем, что наши истребители у них под боком. Так что готовьтесь. Измените места стоянок самолетов, выройте побольше щелей и убежищ.
- Будет сделано, товарищ генерал!
- Скажите, Власов, реактивные самолеты сегодня не появлялись?
- Нет.
- Тогда готовьтесь к встрече. - Командир корпуса заспешил к бронетранспортеру.
Утром следующего дня майор Власов собрал руководящий состав полка. Подойдя к карте, он сказал:
- Вчера мы вели бой с истребителями противника, базирующимися на аэродромах Фюрстенвальде, Штраусберг, Вернойхен. Там находятся недавно сформированные части, летный состав которых раньше летал на бомбардировщиках. Так что заслуга наша не так уж велика. Мы должны готовиться к встрече с более серьезным противником. С истребительной эскадрой "удет" и эскадрой противовоздушной обороны Берлина...
Слушая майора Власова, мы с тревогой посматривали в окна. Туман, окутавший аэродром ночью, не собирался рассеиваться. А наземные войска крайне нуждались в поддержке авиации. Они вели тяжелые бои за Одером, на плацдармах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});