Читать интересную книгу НЧЧК. Дело рыжих - Людмила Астахова

Явившись в Управление ровно за два часа до начала рабочего времени, я устроила себе персональную подлянку абсолютно самостоятельно, поэтому честить на чем свет судьбу-злодейку было глупо. Вчера я позволила себе лишнее, не так ли? Психануть так, чтоб испортить армейский ноут, который теперь и починить-то некому – каково? Матушка сказала бы: «Сама себе злобная дура», а папуля – отобрал бы ноутбук. И они, покусай меня бешеный грифон, были бы правы. Осознавая все это, я безропотно проделывала двойную работу – перепечатывала сделанную от руки расшифровку. Само собой, набивать текст приходилось на казенной машине. Отвыкнув от неудобной раскладки, я получила еще одну бесценную возможность убедиться, что гормоны есть зло. И я сжую свой диплом, а значком закушу, если хоть одна проклятая эмоция отныне просочится сквозь ментальный щит. Хватит! Я с ним работаю, так? Значит, мне плевать, с кем и когда он спит! А так же ест, пьет и курит. И я не собираюсь зацикливаться на этом… древо… хм… любителе зеленых насаждений. Пусть хоть к дуплистой иве идет, коли ему неймется, меня это волновать не должно. И не будет!

Чем дольше я себя уговаривала, тем больше крепла моя решимость. И, пропорционально укреплению духа, все громче щелкали клавиши, и увеличивалась скорость печати. А спать уже не хотелось. Совсем. Впрочем, неудивительно, ведь по дороге сюда я выпила две банки энергетика подряд.

Поэтому от предложенного мне кофе отказалась. И на похвалу отреагировала именно так, как должно эльфийской деве. Ничего личного. Долг превыше всего. Вот так-то.

Если он и удивился такой перемене в моем поведении, я этого не заметила. Честно говоря, большая часть оставшихся у меня после бессонной и плодотворной ночи сил уходила на поддержание ментальных щитов, а потому я избегала лишний раз смотреть на предмет моих… переживаний. С глаз долой – из сердца вон. Совершенно не эльфийская поговорка, но… а вдруг сработает? Может, если я сведу неформальное общение к минимуму, мне не будет больше так… горько?

* * *

Для успешного осмысления полученной информации орку потребовалось две дорогущие сигары, рюмка «Черной крепости» и грамотно построенная словесная конструкция из отборных ругательств на трех государственных языках, соединенных между собой междометиями из падонковского.

– Ты с дуба упал, ап-Телемнар? – грозно спросил Ытхан, вперив в эльфа тяжелый, налитой дурной кровью взор.

«Почти с груши», – ухмыльнулся про себя эльф.

– Почему сразу же не позвонил, когда узнал про у-магон? Решил подождать, пока по улицам начнут бегать стаи безумных сьючек и с криками «У-у-у-у-Магон!» бросаться на прохожих? Ты этого ждешь?! Шуточка ли – в городе собираются делать у-магон, а он молчит в тряпочку!

От орочьего рева тряслись оконные стекла, и дребезжал графинчик на столе.

– Там не было у-магона! Обычное оборудование, годное под производство чего угодно! Она там мыло могла варить! Тебе охота привлечь её за незаконную предпринимательскую деятельность и «страшно» наказать штрафом в пользу Короны? Вперед и с песней! Ты первый потом меня со свету сжил бы! – взорвался Эрин. – Не хрен на меня орать! Нолвэндэ всю ночь графомажила, я лазил в подвал без ордера, а ты на даче в бане парился.

– Знаю я, как ты трудился! И где, и с кем! Ты мне банями в нос не тыкай, ушастый ворлок Холмский!

– Едреные пассатижи! Я только и делаю, что работаю, и как я провожу редчайшие свободные вечера, никого не касается! Ни-ко-го!

Эрина трясло от бессильной злости, и, чтобы не наговорить лишнего в присутствии напарницы, которая не только девушка, но еще и леди, он без разрешения выскочил из кабинета прочь, не забыв со всего маху шваркнуть дверью.

* * *

– Псих ушастый! – гавкнул дядя Ытхан в захлопнувшуюся дверь и сердито засопел. – У-у, не был бы ты таким удачливым, милорд хренов…

Я кашлянула, напомнив орку о своем присутствие.

– Гхм… – осекся Ытхан и смущенно повел ухом. – Извини, Нол. Накипело.

– Ничего.

– Чего-то ты грустная, девочка, – орк выбрался из-за стола и подошел ко мне. – Этот… хм… совсем тебя загнал, да?

– Ытхан Нахырович, – я постаралась, чтоб это прозвучало как можно мягче, – Вы неправы. Неужели Вы считаете, что я стала бы тратить время на сон, когда существует такая опасность для общества? Право же, что стоит одна ночь по сравнению с… В общем, думаю, Вы понимаете.

– Ты работала, а он…

– Дядя Ытхан, – я занервничала и заговорила чуть резче, – уверяю вас, даже если бы капитан лорд ап-Телемнар провел всю ночь на табуретке у меня на кухне, варил мне кофе через каждые пять минут и преданно заглядывал через плечо, он ничем бы мне не помог. Даже помешал бы. Графомагия требует сосредоточения. Поэтому, отправившись гулять, капитан лорд ап-Телемнар был абсолютно прав. Особенно учитывая, чем он рисковал, добывая этот гримуар. Вы напрасно…

– Стоп! – орк перебил меня и даже руки поднял, словно сдаваясь в плен. – Я все понял. Никто твоего шефа пока не судит, и не надо его так уж сильно защищать от злобного страшного орка. Но смотри, если этот… милорд… тебя обидит…

– Ытхан Нахырович, – я улыбнулась и покачала головой, – я вам клянусь, что если мне станет некомфортно, неуютно, неудобно или неприятно работать с Эринрандиром, Вы будете первым, кто об этом узнает. А пока – избавьте меня от чрезмерной опеки, сделайте милость. От меня скоро вся НЧЧК шарахаться начнет. Неужели это папа попросил вас так со мной нянчиться? Если так, то я сегодня же ему позвоню. Договорились?

– Ты зубки-то особо не показывай, Нол, – хмыкнул Ытхан Нахырович. – Не надо меня давить аристократизьмом, лады?

– Заметано, – я подмигнула орку. – Вы мне лучше посоветуйте, к кому тут обратиться… В папином ноуте маго-предохранители слетели. Я вчера немножко… перестаралась, когда гримуар взламывала. Сами понимаете, с такой машинкой в сервис не пойдешь.

– Позвони Дзиру, он тебе выделит одного из своих парней. Только в нерабочее время, ладно? Если что, скажи, я разрешил.

– Полагаю, это не понадобится, – я улыбнулась. – Я пойду?

– Давай-давай.

* * *

Когда Нолвэндэ вернулась в кабинет, помещение тонуло в клубах сигаретного дыма, а Эрин застегивал пальто.

– Собирайтесь, леди, поедем к родственникам Конислава Тулхова, – глухо приказал он. – Я подожду на лестнице.

И тут зазвонил его мобильник.

– Привет, малыш, – проворковала Груша.

– Привет, – буркнул Эрин.

Только её сейчас не хватало для полного счастья.

– А что ты делаешь? – томным голосом спросила дриада.

– Работаю.

– А я прогуливаю пару. И я соскучилась.

– Я работаю. Занят.

– Но вечером мы же встречаемся? Ты не забыл? Ровно в восемь.

– Да. Я помню. Мне работать надо.

– Чмоки-чмоки, дорогой.

От бешенства и ярости эльф не сразу попал пальцем по кнопке сброса вызова.

Вопрошать: «Эру, за что?!» и воздевать глаза к потолку было глупо, а разбить «СаурОко», от которого вдруг резко запахло карамельками – жалко. Телефон ни в чем не виноват, так ведь?

Вид района, в котором проживал дважды покойный ныне Тулхов Конислав, окончательно вверг Эринрандира в сумеречное состояние духа. А ведь еще пару лет назад здесь можно было припеваючи жить, спокойно гулять ночами по улицам и не проверять наличие табельного оружия в кобуре под левой подмышкой при входе в подъезд. За столь короткое время деятельные иномиряне умудрились вытоптать абсолютно все газоны, поломать деревья, разрисовать стены ругательствами, помочиться на каждой лестничной площадке и усеять пространство между жилищами бытовыми отходами, начиная от использованных презервативов и заканчивая растерзанной мебелью, вперемешку с пустыми кульками, обертками от мороженного, упаковками и битым стеклом.

– Зачем же жвачку себе же под ноги плевать? – риторически поинтересовалась Нолвэндэ.

– Рты дырявые потому что, – зло отрезал Эрин.

За все время совместной поездки это были первые фразы, которыми обменялись эльфы. Зато девушка Солончак успела позвонить трижды и скинуть шесть эсэмэсок, где через слово проставлялось по смайлику-сердечку. После скандала у Ытхана настроение энчечекиста и так зашкаливало за уровень «Держите меня четверо!», когда же на его глазах Нолвэндэ внезапно обернулась сверкающим айсбергом презрения, оно стремительно приблизилось к критической отметке «Всех убью – один останусь». А от знаков внимания дриады эльфа и вовсе трясло.

– Кто там еще приперся? – визгливо спросили женским голосом из-за двери, отозвавшись на звонок.

– НЧЧК! Откройте! – рыкнул Эрин и ткнул в «глазок» свое удостоверение.

Щелкнуло по крайней мере пять замков прежде, чем на пороге показалась крашенная под жгучую брюнетку иномирянка в спортивном костюме и фартуке без каких-либо признаков траура.

Она бросила полный ужаса взгляд на голографическую фотографию Эрина. Среди иномирян об этой организации ходили самые возмутительные слухи, которые, кстати, энчечекисты не спешили опровергать.