осмотрелась по сторонам и уверенно направилась на кухню. Ну да, планировка-то у неё такая же.
– Чай с лимоном будешь? – надо же как-то начать разговор.
– Да, – односложно ответила Крапива и с интересом уставилась на пять складных ножей на моём столе. – Ты ограбил магазин сувениров?
– Нет, это боевые трофеи. Отобрал у плохих парней в честном бою, – с шутливой интонацией ответил я. Девушка ожидаемо не улыбнулась, просто с интересом посмотрела на меня. Она вообще редко при мне улыбалась и никогда в мою сторону. Нет, вру, улыбалась, но всегда злобно и всегда, когда у меня что-то не получалось или когда я облажался.
Мы сели на табуретки, потом синхронно пересели поджав ноги. Одна коленка смотрит вперёд, вторая вверх. Оба удивлённо хмыкнули. Это моя любимая поза за столом, когда я дома или один. Забавно. Но Крапива решила не отвлекаться на «цветочки» и сразу перешла к «ягодкам».
– Тебе было плохо две с половиной недели назад? – огорошила меня вопросом Крапива.
Я встал, молча налил в кружку кипяток, кинул чайный пакетик, отрезал толстую дольку лимона, насыпал две чайных ложки сахара с горкой, размешал, одновременно потерзав ложкой лимон в чашке, вытащил пакетик, поставил перед девушкой совсем не диетический, но вкусный чай. Сел обратно в ту же позу.
– Да.
Крапива выдохнула. Оказывается, она всё это время сидела, затаив дыхание, и ждала ответа. Всё страньше и страньше.
– Что с тобой случилось?
– Ты рассказывай первая.
Крапива отвела глаза, отхлебнула чаю, потом так и не поднимая глаз начала рассказывать.
– Примерно две с половиной недели назад вечером я подумала о тебе… Нет, я вдруг поняла или мне показалось, что ты думаешь обо мне или ищешь меня, – я не показал виду, но про себя хмыкнул, пусть я и не помню, какую именно «её» я искал, но уж точно не Крапиву Ивановну. Ивановна тем временем продолжала дивный свой рассказ. – Я подумала, что это какая-то ерунда, что вряд ли этот козёл будет обо мне думать.
Тут я хмыкнул уже не про себя, но и удивляться нечему. Для нас обоих не секрет, как мы друг о друге думаем. Тем временем она не стала обращать на моё хмыканье никакого внимания и продолжила.
– Я сначала не придала этому значения, но, вроде как, отчётливо осознавала, что ты меня ищешь. Странное чувство. До этого никогда такого не было. Потом это на какое-то время прекратилось, а потом тебе стало очень плохо. Так плохо, что мне стало за тебя страшно. Будто ты умер несколько раз подряд в мучениях. У меня у самой сильно разболелась голова, настолько что даже блевать бегала в туалет. Ну, думаю, ладно, месячные скоро, мужика давно не было, – я запил очередной хмык чаем, – в общем, было странное состояние и странные мысли, но не настолько, чтобы я всерьёз забеспокоилась, так что я выкинула всё это из головы. А на следующий день на тренировке верхняя мне в спину кинула чешкой, и я сначала её поймала, а потом обернулась. Никто не обратил внимания, а я удивилась. После тренировки я дождалась, когда все уйдут из зала, и стала пробовать подкидывать предметы и ловить их с закрытыми глазами. Я поймала всё, что подкинула. Я не могу это контролировать, это включается само, но это реально работает. Я могу увернуться от чего угодно.
Я максимально быстро бросил Крапиве в голову кусок хлеба. Та качнула головой и тот пролетел мимо всего в сантиметре от её уха. При этом рука с чаем даже не дрогнула. Крапива даже толком не удивилась, но состроила недовольную физиономию.
– Да именно так это и происходит. Не перебивай. Что и кому сказать, я не знала, да и стрёмно как-то, поэтому просто тестировала эту способность. Через какое-то время стало получаться по желанию включать и выключать эту штуку. Потом примерно неделю назад я почувствовала снова, что тебе плохо. Не так, как в первый раз, но очень плохо. Потом ещё несколько раз тебе было плохо. Я уже не могла не верить, что то, что происходит со мной, связано с тобой. Если честно, до сих пор сомнения, что не схожу с ума. Но было ещё кое-что непонятное. В пятницу я отпросилась с работы пораньше, попрощалась со всеми, но пошла не на улицу, а в туалет. Он у нас в конце коридора, до него достаточно далеко идти. Пока была в туалете, вспомнила, что забыла в офисе пиджак, возвращаюсь, а мне подруга говорит, что только что заходили три человека в серых костюмах и спрашивали про меня. И она им сказала, что я уже ушла, она и сама так думала. Я видела их в окно, как они вышли из здания. Три почти одинаковых человека в серых костюмах, я никого из них раньше не видела. Потом тем же вечером мы с родителями уехали на дачу, вот сейчас только вернулись. На даче в субботу я снова почувствовала твоё состояние, только было непонятно, что именно с тобой происходило. Тебе тоже было плохо, но как-то по-другому. Будто боль не физическая, а душевная. Вчера я периодически ловила вспышки твоих эмоций. И все негативные. Сегодня ничего не чувствовала. Два часа назад мне подруга позвонила и сказала, что эти же люди снова за мной приходили, она им сказала, где я живу. Я на своей машине решила поехать домой раньше родителей и почему-то спешила, будто на пожар. И вот я вижу тебя в лифте! Мама с папой только что приехали. Я им сказала, что к тебе в гости пошла. Я понятия не имею, что происходит! Что ты сделал?
Вот, как интересно. За мной значит заходили в субботу, а за ней в пятницу. Сейчас понедельник. Где меня найти, я очень надеюсь, не знает никто. А вот, где искать Крапиву Ивановну, вычислить легко. Она не так давно переехала в новый дом с семьёй и жила здесь чуть меньше полугода, наслаждалась звуками соседского ремонта. Не только я один сверлил стены рядом с ней, но что-то мне подсказывало, что сверлила мозг в ответ она только мне.
Конечно, такой эпичный рассказ, заслуживал эпичного хмыка, но прям совсем эпично не получилось. Всё это время я не смотрел на Крапиву, просто внимательно слушал. И когда она напоминала о моментах «тебе было плохо», то всё, что я вспомнил