Читать интересную книгу Прыжок - Роман Злотников

Впрочем, возможно, дело заключалось в том, что пока подавляющее большинство членов Симпоисы просто были не в курсе того, что заставило Главу объявить о срочном созыве Совета, и кем именно является этот столь странно одетый человек. Нет, само слово «инопланетник», произнесенное Главой Симпоисы ясно указывало остальным, что это один из тех четверых, кого вытащил из немыслимого далека Преступник Беноль. Но они же, вроде как находятся в медико-реабилитационных центрах? Пока еще… Зачем же вытащили этого? И вообще, зачем собрали Симпоису? Ведь предыдущий Совет собирался совсем недавно, еще и пары месяцев не прошло. Откуда такая срочность? Неужто произошло еще что-то из ряда вон выходящее? Но почему тогда в Сети по-прежнему в топах происшествие в Тинири? Но ведь оно никак не связано с инопланетниками. Или связано?

Впрочем, подобное недоумение испытывали не все. Среди присутствующих было несколько Деятельных разумных, которые совершенно точно знали, по какой причине собралась Симпоиса. И Глава Совета принадлежал к их числу. Однако этот факт никак не уменьшал его ярости…

* * *

Все началось три месяца назад. Вернее, когда все началось на самом деле, сказать совершенно точно никто не мог. Ибо волна насилия среди Деятельных разумных Киолы нарастала уже давно. По большей части постепенно, но неуклонно. Но основные симптомы того, что дело плохо, начали проявляться именно три месяца назад.

Первой среди членов Симпоисы забила тревогу Пламенная, хотя поначалу Желтый Влим не слишком серьезно отнесся к ее предупреждениям. Нет, он не наплевал на них, не положил под сукно, он просто… сделал скидку на, так сказать, наиболее полную погруженность Тэры Пламенной в проблему насилия. Ибо любой из Деятельных разумных считает дело, которым он занимается, наиболее важным и значимым на свете и потому склонен как переоценивать достигнутые в нем собственные успехи куда выше их действительной значимости, так и преувеличивать остроту и значимость возникающих в процессе его практикования проблем. Особенно это характерно для личностей творческих, которые эгоцентричны по определению и потому изначально уверены в своей значимости, избранности и изначальной талантливости, а также непременной значимости того, что они избрали в качестве дела своей жизни. А если жизнь не подтверждает эту уверенность и значимость, значит, караул, беда, происки врагов, разрушение устоев, ну, или наступление клерикалов. То есть нечто типа: «Мой театр передовой, эксклюзивный, далеко не для всех, и если мы влачим жалкое существование или вообще, о, ужас, закрылись — все, культура в стране умерла!», или «Мою выставку обругали СМИ — это все по указке сверху, все, демократия в стране кончилась!», либо «Мою острую и эпатажную программу на телевидении закрыли — значит, страна рухнула в пучину мракобесия и гонений на свободу», и так далее…

Поэтому-то все призывы и просьбы Пламенной Глава Симпоисы воспринимал хоть и вполне благожелательно, но именно через призму ее вовлеченности. То есть, с одной стороны, оказывая ей при необходимости любую запрашиваемую поддержку, а с другой — ограничиваясь только запрошенным и стараясь максимально ограничить и притушить распространение ее отчетов, причем не только за пределами Симпоисы, но и среди ее членов. А когда кто-то из членов Симпоисы, до которого каким-то образом дошли отчеты Главы Избранных, обращался к нему за комментариями, Желтый, ничего не отрицая и не опровергая прямо, старался так выстроить разговор, чтобы его собеседник воспринял информацию, поступившую от Пламенной, как важную, но не слишком достоверную. Мол, да, есть трудности, но Симпоиса держит, так сказать, руку на пульсе, что же касается оценок Главы Избранных, мы их, естественно, принимаем во внимание, но… Пламенная устала, что совершенно немудрено при таких физических и психологических нагрузках, и потому, несколько, излишне… м-м-м… экзальтированно воспринимает ситуацию. Впрочем, мы действительно слишком, просто запредельно загрузили Пламенную, так что если вы, уважаемый Деятельный разумный, готовы подставить ей плечо и взять на себя какую-то часть… Да что вы говорите? И что, вы так сильно загружены, что совсем никак? Жаль-жаль… Симпоиса была бы очень благодарна, если бы вы оказали Пламенной существенную помощь. Более того, ваше участие вполне позволило бы мне повысить достоверность той информации… Значит, никак? Но вы же только что выражали озабоченность… Ну что ж, очень жаль. Я, конечно, рад, что вы вполне доверяете моим оценкам, но может, вы все-таки изыщите возможность… Что ж, желаю вам всяческих успехов в столь важном для вас проекте…

И так продолжалось до тех пор, пока в Тинири не произошло прямое нападение на Избранных и на саму Пламенную. Это вызвало настоящий шок, ибо Избранные были единственным инструментом противодействия насилию, который имелся у цивилизации Киолы. Причем, этот инструмент не только был создан в строгом соответствии с принципами, на основании которых цивилизация Киолы развивалась многие тысячелетия, но и являлся совокупным детищем всей планеты. Ведь уже долгие столетия ни один проект, инициированный Симпоисой, не вызывал на Киоле столь обширного и горячего участия, как проект возвращения Потери, в процессе реализация которого и были созданы Избранные. То есть в их создании в той или иной степени почувствовало большинство Деятельных разумных Киолы. Конечно, подавляющая часть киольцев участвовала в нем только в форме обсуждения и, максимум, сетевого голосования, но для давно уже застывшего в дремотной неизменности общества Киолы и такое участие уже значило очень и очень много.

И вот теперь Избранные внезапно оказались бессильными противостоять насилию. Причем не где-то там, на разрушенной и стонущей под пятой варваров и существ, к которым просто неприменимо было понятие Деятельного разумного, Оле, но и здесь, дома, на Киоле, среди тех, кто родился, вырос и был воспитан в лоне самой разумной, самой возвышенной, самой достойной, самой соответствующей высшим гуманитарным принципам и устоям цивилизации.

Большинство Деятельных разумных из числа тех, кто имел склонность не просто прожигать свою жизнь, отличаясь между собой только набором используемых для этого удовольствий — от немудреных до эксклюзивных и вычурных, — а действительно давал себе труд заняться единственным, что отличает человека от животного — то есть мыслить, было ошеломлено. Потому что после того, что произошло, стало совершенно непонятно, что делать дальше. Причем, не только в таких важных, но узких вопросах, как чем и отныне останавливать насилие и как возвращать Потерю, но и как вообще жить? Тем более что, хотя отчет Избранных о произошедшем в Тинири сразу же изъяли и засекретили, полностью перекрыть распространение информации о произошедшем не получилось. У Симпоисы просто не было ни единого инструмента, который мог бы помешать ей распространяться. На Киоле не существовало ни того, что на Земле именуется полицией, ни тем более ничего подобного спецслужбам, ибо все это суть органы насилия, а вот уже многие тысячелетия цивилизация Киолы, следуя заветам Белого Эронеля, отвергала насилие в любой его форме. Так что ни один Деятельный разумный Киолы просто не мог себе представить, что ему кто-то когда-то неким образом вдруг запретит «говорить правду» в том виде, в котором она ему представляется.

Именно благодаря всему вышеперечисленному, информация о том, что происшествие в Тинири не закончилось серьезными и многочисленными жертвами только вследствие вмешательства в происходящее всего одного Деятельного разумного (причем не имевшего к Избранным никакого отношения, однако сумевшего практически мгновенно переломить ситуацию), начала распространяться по Киоле, будто круги от брошенного камня по воде. Слухи о том, кто этот Деятельный разумный, ходили разные, но в одном сходились все: этот неизвестный совершенно точно умел практиковать насилие. А это, в свою очередь, означало, что идеи бывшего Цветного Беноля о том, что остановить насилие способен только тот, кто сам овладел им в достаточной мере, несмотря на все противоречие с основополагающими положениями теории Белого Эронеля, как минимум, имеют право на обсуждение. И то, что Симпоиса под давлением Желтого Влима сходу отвергла их, обвинив бывшего Цветного Беноля в попрании самих основ цивилизации, скорее всего, является ошибкой. Итогом стало зарождение глухого ропота в среде Деятельных разумных из числа наиболее соответствующих этому определению, а Желтый Влим впервые почувствовал, что кресло Главы Симпоисы под его седалищем ощутимо закачалось…

* * *

Между тем инопланетник, окинув взглядом собравшихся в зале, на мгновение замер, а затем медленно поклонился и заговорил:

— Люди Киолы, я приветствую вас от имени людей Земли…

В то, что говорил этот инопланетник, Желтый Влим не особенно вслушивался. Его это не интересовало, потому что он был совершенно уверен: Симпоиса категорически отвергнет все предложения чужака, ибо они шли вразрез со всем тем, что большинство Деятельных разумных Киолы считало самой основой своего существования. Несмотря на начавшееся некоторое смущение умов… И ведь Желтый Влим предлагал «адмиралу» воспользоваться его возможностями Главы Симпоисы для того, чтобы решить этот вопрос кулуарно, путем закулисных переговоров, а потом только оформить, протащив как незначительный, голосуемый походя либо вообще в группе вопросов повестки дня «Прочее» на одном из следующих заседаний Симпоисы. Если договориться с большинством влиятельных групп — это было вполне реально. Тем более после того, как выяснилось, что инопланетник имеет некое влияние на Серого Криэя, ибо он-то как раз и являлся для главы Симпоисы главным затыком. Более того, в душу Желтого Влима закралось тяжкое подозрение насчет того, не является ли новый подход к формированию команды, который продемонстрировал Серый, и который позволил ему за столь короткий срок добиться столь многого, прямой подсказкой кого-то из инопланетников. Но этот «адмирал» отказался наотрез. Он сказал: