Татьяна все время крутила с непривычки на пальце обручальное кольцо, с обожанием поглядывая на мужа. Они расписались месяц назад. Но обоим казалось, будто знакомы они давным-давно, с незапамятных времен, и роспись в книге регистрации браков не более чем пустая формальность. Именно поэтому Татьяна умолила родных не устраивать застолья с массой гостей.
– Как-нибудь после, ладно? – просила она, молитвенно сложив руки.
И ей неожиданно пошли навстречу. «Можно и подождать, – решили три старушки, – ведь существуют еще и годовщины свадеб…»
На Татьяне было ярко-красное шифоновое платье с глубоким вырезом углом, что эффектно подчеркивало ее грудь. Раньше она и помыслить не могла надеть такое, отдавая предпочтение скромненьким немарким вещицам. А в последнее время вдруг ощущала себя красивой и молодой.
– Этот цвет так идет к твоим пушистым светлым волосам! – проникновенно произнес Гоша, впервые увидев ее в этом платье. – Тебе вообще надо отдавать предпочтение ярким тонам. Ты такая эффектная женщина, и как это именно мне повезло заполучить тебя?
После этих слов Татьяна ощутила себя счастливейшей из женщин и ответила то, что лежало на сердце:
– Знаешь, мне тоже несказанно повезло.
Сейчас она обвела комнату взглядом рачительной хозяйки. Ее сын фотографировал знаменательное событие и его участников, стараясь подловить выигрышные или забавные моменты. Сверстники Павла сбились в кучку и оживленно болтали о чем-то своем, не забывая подливать себе шампанского. В углу жил своей новогодней жизнью телевизор. Его оставили в покое после тщетных попыток увидеть на экране кого-либо, помимо Коли Баскова, Максима Галкина и несравненной Аллы Борисовны.
Людмила с мужем топтались под музыку возле камина, прильнув друг к другу. Сева в этой еще не до конца обставленной комнате все равно смотрелся больше на месте, чем в старом, полуразваленном доме. Хотя сам он, в силу особенностей своей журналистской жизни, чувствовал себя вольготно в любой ситуации – и в Букингемском дворце, во время пресс-конференции королевы, и в избе тамбовского мужика, у которого из съестных припасов была лишь квашеная капуста. Мужик сидел на печи, свесив ноги, и, смачно сплевывая на неметеный пол, комментировал игру в подкидного дурака, в которую поздним вечером с увлечением резались Сева и корреспондент местной газеты, приехавшие в эту глушь делать материал о загадочной русской душе.
Сейчас Сева, в смокинге и с галстуком-бабочкой, выглядел настоящим денди, особенно когда вальсировал с бонтонной Августой Илларионовной, надевшей по торжественному случаю длинное вечернее платье. На свою жену он махнул рукой. Та, с горящими от возбуждения глазами, подобрав подол своей широкой шуршащей юбки из переливчатой сине-зеленой тафты, шныряла по всему дому, прикидывая, к чему бы приложить свои художественно одаренные руки. Ирине уже клятвенно пообещали, что особенно препятствовать не будут. Хозяева просто побоялись противоречить ей, видя обуревающий Ирину творческий азарт.
На отодвинутом к стене столе красовались живописные остатки праздничного пиршества. Под ним выстроилась батарея пустых бутылок. Но в сугробе возле входной двери охлаждалась еще пара бутылочек шампанского – ближе к утру ждали появления Василича с супругой Ингой, вывезенной им еще в бытность курсантом военного училища из-под Калининграда. Они встречали Новый год в кругу семьи, тем более что буквально за неделю до праздников старшая дочь преподнесла им подарок – внука, толстенького и щекастенького.
– Пап, мы пойдем немного погуляем, ладно? – сообщила Даша, подходя к Гоше, который с Людмилиным супругом как раз собирался выпить на брудершафт. – А то надоело в доме сидеть.
– А не страшно? – тут же всполошилась Татьяна. – Все-таки ночь на дворе!
– Да вы что, Татьяна Валентиновна, – снисходительно улыбнулась девушка, – нас же будет четверо. И потом, у вашего Паши черный пояс по карате.
– Правда? – несколько озадаченно произнесла она, но, верная себе, продолжила: – А если их будет много…
Гоша заставил ее замолчать, ласково сжав руку.
– Конечно идите, – сказал он.
С радостными воплями молодежь кинулась в прихожую. Несколько минут шумной возни – и с громким стуком хлопнула входная дверь. А затем раздался треск и грохот разрывающихся петард, небо и снег окрасились разноцветными отблесками. Откуда-то с соседних улиц донесся ответный звук новогоднего салюта и лай потревоженных собак. Значит, не одни они праздновали Новый год в поселке «Энергетик».
Все подошли к окнам, чтобы полюбоваться восхитительным зрелищем.
– Тань, а помнишь, ты как-то говорила, что на территории вашего кооператива собираются строить частный пансионат. Слухи подтвердились или нет? – спросила Людмила.
– Это все Вера Никитична на хвосте всякие небылицы приносит, – ответила Татьяна. – Я с Флеркой созванивалась, а она у мужа все разузнала: пока мы можем не беспокоиться.
– Пока – это сколько?
Татьяна засмеялась:
– Я тоже ее об этом спросила. Ответила, что на наш век хватит, а там – кто знает.
– Знаешь, это самый лучший Новый год, который я только помню, – тихо произнес Сева и обнял стоящую рядом жену за плечи. – Правда здорово иметь возможность жить время от времени за городом?
– Правда, – прошептала она и хотела было добавить, что и им не мешало бы в свое время обзавестись дачей, но муж неожиданно ее опередил.
– Слушай, Гоша, а как вы решили поступить со старым домом? – спросил он.
– Да вот собираемся привести его в порядок. Вдруг кто-то из знакомых надумает пожить летом за городом…
– Пожалуй, мы с Ирой уже надумали, – ответил Сева. – Что скажешь?
– Тогда милости просим, и не обязательно дожидаться лета. – Гоша обвел рукой вокруг. – Этот тоже в вашем распоряжении, причем в любое время года. – И добавил, обращаясь уже ко всем: – Мы с женой всем вам и всегда будем рады.
«С женой, – мысленно повторила за ним Татьяна и ощутила, как сладко заныло сердце. – А ведь еще несколько месяцев назад я и не чаяла, что кто-нибудь когда-нибудь назовет меня так».
– Да я хоть сейчас здесь останусь, – откликнулась на приглашение бесхитростная Анна Дмитриевна. – Мне тут все очень даже нравится… Хотя нет, одной будет страшновато.
– Ну почему же одной, – степенно заметила Полина Денисовна. – Если ты, Нюра, согласишься, то и я могла бы здесь пожить. А Гоша с Таней приезжали бы к нам на выходные или когда им захочется.
Она произнесла это так, будто все уже было оговорено с хозяевами дома заранее, оставалось только заручиться согласием подружки. Впрочем, вполне возможно, предварительный сговор действительно имел место…