Читать интересную книгу Город Желтой Черепахи - Павел Молитвин

Тщетно искал их принц, плутая по лабиринтам Железного Замка. Он ни разу не видел ни одной человеческой фигуры, ни разу не мелькнул в глубине коридора силуэт чародея, спешащего скрыться от глаз нахального пришлеца. Только «водомерки» стремительно и бесшумно сновали тут и там, занятые непонятными принцу делами.

Несмотря на то что провизия, принесенная им с собой, давно кончилась, принц не испытывал недостатка в пище и питье. Понемногу он освоился с местными порядками и узнал (вышло это, правда, случайно), что, если мысленно обратиться с просьбой к любой из «водомерок», та спустя некоторое время исполнит требуемое. Пища выглядела несколько странно и была почти безвкусной, однако разноцветные твердые и желеобразные кубики, завернутые в прозрачную материю, отлично утоляли голод. Питье же, упакованное в небольшие цилиндрики, которые «водомерки» протыкали своими лапами, перед тем как передать принцу, было просто изумительным.

За время скитаний по залам и переходам Железного Замка принц часто сталкивался с «водомерками» и, наблюдая за ними, заметил, что эти металлические твари обладают удивительными свойствами. Так, например, они могли менять свои конечности и вместо ног прикреплять что-то вроде клешни, кинжала или другого орудия, необходимого им для производства тех или иных работ. Кроме того, их глаз мог светиться не хуже фонаря, и они были способны таскать немалые тяжести. Однажды принцу довелось увидеть, как три «водомерки» лечили четвертую, расчленив ее туловище и запустив в ее нутро свои лапы. Из этого он сделал вывод, что «водомерки» — не живые существа, а механические слуги, сделанные обитателями замка себе в помощь.

В том, что здешние обитатели похожи на людей, принц уже не сомневался. Блуждая по замку, он часто видел в разных комнатах и залах столы и кресла, явно предназначенные для существ, имеющих человеческий облик. Наблюдение это еще больше усилило желание принца познакомиться с ними поближе. Однако поиски его оставались безрезультатными.

Иногда принцу казалось, что обитатели замка давно умерли и искать их бесполезно. Подчас его охватывала нестерпимая тоска по солнцу и бескрайнему небу над головой, тоска по людям. Ему хотелось как можно скорее выбраться из Железного Замка, где он казался себе заживо погребенным. Принц едва сдерживался, чтобы не позвать «водомерку», которая вызволила бы его отсюда. Впрочем, убедить себя не поддаваться минутному порыву было нетрудно, стоило лишь подумать о том, какой прием окажут ему в столице. Джано, вероятно, уже успел известить короля о смерти наследника престола, а королева-мачеха не замедлила справить по нему пышные поминки. Надо думать, после всего этого его появление на площади Семи фонтанов произведет на жителей столицы неизгладимое впечатление. Да, пожалуй, только верный конь еще ждет своего пропавшего хозяина и друга, бродя где-нибудь возле лесного завала, который окружает замок. Но возвращаться ради коня, право же, смешно! К тому же он еще не выполнил свою клятву — разве Зачарованный Лес перестал быть зачарованным?

Словом, у принца хватало причин, чтобы оставаться в Железном Замке, но главной из них, бесспорно, было желание во что бы то ни стало увидеть его обитателей, существ, сумевших сотворить чудо, равного которому не было и нет на свете. Именно это желание и заставляло его вновь и вновь шагать по бесконечным коридорам, подниматься и опускаться с этажа на этаж в замаскированных под обычные комнаты подъемниках, ездить на самодвижущихся лестницах и коврах, снова и снова заглядывать в бесчисленные залы и комнатушки, криками будить тишину переходов. В зависимости от настроения принца крики его были то грозными и вызывающими, адресованными затаившимся недругам, то тревожными и нетерпеливыми, предназначенными неизвестным друзьям, попавшим, может быть, в беду и ожидающим помощи. Но ни в залах, ни в комнатах и переходах замка людей не было, и на призывы принца отзывалось лишь насмешливое эхо.

* * *

Разглядев содержимое первого матового кристалла, принц в ужасе отпрянул — там, погруженный в голубоватый туман, лежал человек! Принц протер глаза и прочертил в воздухе магическую пентаграмму, обороняющую от злых сил. Хотя он много раз убеждался, что в Железном Замке заклятия не действуют, привычка взяла свое.

Переждав несколько минут, принц, собравшись с духом, снова подступил к полупрозрачному кристаллу, похожему на опал, и заглянул в него, надеясь и одновременно побаиваясь, что человек, замурованный в нем, исчезнет. Но нет — и надежды, и опасения были напрасны. Сквозь клубящееся, подобно облаку, сияние он вновь увидел человека, заключенного в кристалле, словно муха в янтаре. Это был мужчина с темными, коротко остриженными волосами, причем черты его бледного худощавого лица живо напомнили принцу епископа Саутского. Мужчина был одет в плотно облегающее трико, оставшиеся открытыми запястья и лодыжки опутывали прозрачные жгуты, при виде которых принц поежился.

Между тем клубящееся облачное сияние на мгновение скрыло лицо замурованного в кристалле, и принц сообразил, что никакой это не кристалл, а, скорее всего, нечто вроде хрустального гроба, наполненного каким-то таинственным составом, не дающим телу мертвеца разлагаться.

— Велика власть служителей тьмы! — пробормотал он, отступив от хрустального гроба, и окинул взглядом длинное низкое помещение, в которое привел его случай. Хрустальные гробы стояли вдоль стен, и было их по меньшей мере два десятка. И в каждом — человек? Неужели это и есть хозяева замка? Или это всего лишь их жертвы? Принц шагнул к следующему гробу. В первый раз он увидел здесь людей, и, кто знает, может быть, именно здесь он найдет разгадку всех чудес замка.

Во втором гробу лежала пышнотелая черноволосая женщина. Она была совсем не похожа на мертвеца, казалось, сон лишь на мгновение смежил ее веки, и принц, прошептав: «Чур меня, чур!», торопливо проследовал дальше.

Двое мужчин примерно одного с ним возраста, с мужественными открытыми лицами тоже показались принцу только дремлющими, и он невольно вздрогнул, представив, как хрустальные гробы один за другим открываются и из них встают ожившие чародеи. Впрочем, вглядываясь в удивительно правильные, чистые лица лежащих в гробах людей, принц вынужден был признать, что обладателей их легче принять за Божественных подвижников, чем счесть злокозненными ворожеями и мерзкими колдунами, цель которых — всячески пакостить человеческому роду.

Он подошел к пятому гробу и застыл как вкопанный. Под хрустальной крышкой в клубящемся золотистом тумане лежала золотая девушка. Принц почувствовал, как сильно забилось у него сердце, попробовал отвернуться, пройти мимо, но ноги сами привели его к ней.

— Как мотылек, лечу я на свечу, — прошептал принц непослушными губами.

Сначала он даже не мог как следует рассмотреть это божество, сияющее молодостью и красотой. Потом сквозь искрящуюся дымку стали проступать детали: золотистое трико, толстые золотые косы, спускающиеся к округлым коленям, покатые плечи, из которых вырастал цветок лица на упругом стебле шеи. Подчиняясь чарам, исходившим от пленительной незнакомки, принц наклонился над ней и уперся лбом в холодный кристалл.

— Это она… — прошептал принц, не в силах отвести глаз от нежного, источающего неземной свет лица спящей девушки. — Она, она… — пробормотал он, и руки его сами собой сделали движение, чтобы откинуть прозрачную крышку гроба. Исполнилась его мечта, грезы о сказочно прекрасной принцессе-чужестранке обрели плоть.

Приоткрытые губы девушки дрогнули, и принц, почувствовав, что ему не хватает воздуха, попятился и опустился на металлическое основание соседнего саркофага.

— Светлый лик ее явился мне…

В голове принца проносились обрывки никогда не слышанных им стихов, и медленная торжественная музыка звучала откуда-то из неведомого далека.

— В золоте хрустальных отражений Девы неземная красота…

Принц помотал головой, пытаясь избавиться от наваждения, но слова и музыка наплывали звенящими льдинками, затягивали в какой-то сладостный омут…

— Волнами волос ее рассветных я опутан был и опьянен, будто золотым дождем омытый, в сон волшебной тайны погружен…

* * *

— Проклятые чародеи! — в отчаянии воскликнул принц, отбросив бесполезного Сокрушителя. Хрустальная крышка гроба так плотно примыкала к металлическому основанию, что не оставалось ни малейшей щелки, в которую можно было бы просунуть лезвие меча, дабы использовать ее как рычаг. Хрусталь же был так прочен, что удары меча не оставляли на нем даже царапины.

— Что же делать? — Принц беспомощно оглянулся по сторонам и наклонился к цветным кружкам, вделанным в основание саркофага. Уже не в первый раз он с недоумением рассматривал овальные окошечки, за стеклами которых пестрели непонятные значки. Он догадывался, что эти чародейские письмена и закорючки как-то связаны с туманом, в который погружена Божественная Дева, что, вероятно, существует тайный шифр, при помощи которого можно освободить ее из хрустального гроба и разбудить от волшебного сна, — но как его узнать? Он уже пробовал читать немногие сохранившиеся в памяти молитвы, обращался к Всевышнему с горячими просьбами и, разодрав одежду, даже выложил на хрустальную крышку гроба все свои обереги и талисманы, однако, как и следовало ожидать, они не подействовали. Такие же точно цветные кружки он уже встречал в разных помещениях замка и знал, что если на них надавить пальцем, сработает невидимая пружина, и они утонут в массиве стены. Он хотел было нажать и на эти, но не посмел — кто знает, не причинит ли это вреда Божественной Деве?