Часто историки задаются вопросом: почему С.В. Кокорев не бежал с семьей за границу при постоянных угрозах быть убитым или ограбленным и низведенным до состояния полной нищеты?! Ответа на этот вопрос нет, к сожалению. Однако я могу предположить, что С.В. Кокорев и его жена Евдокия Викуловна, урожденная Морозова, будучи старообрядцами, имели некую религиозную жесткую установку не покидать родину, где похоронены их родители и предки. Во всяком случае, семья Кокоревых встретила войска Красной армии Южного фронта в ноябре 1920 года, проживая в собственном дворце как настоящие буржуи и контра. Именно тогда, в ноябре, сотрудники особого отдела 4-й армии расстреляли второго мужа их дочери Натальи штабс-капитана Александра Коцюрека.
Крымский полуостров начал захлестывать красный террор во главе с главным крутильщиком пролетарской мясорубки и председателем Крымревкома Бела Куном. Тем временем в Крыму Крымревком и зампредседателя Ю.П. Гавен начали широкомасштабную компанию по изъятию ценностей из банков, страховых обществ, а также национализации особняков, вилл, частных санаториев, имений и плантаций у бывших владельцев. При Крымревкоме 1 декабря 1921 года был создан орган – Управление Южнобережского советского хозяйства, или Южсовсхоз. Эта организация ставила целью изъять из частного владения, как разных ведомств, так и частных лиц, все имения Южного берега Крыма в районе от Судака до Севастополя включительно и объявить их «достоянием Российской Социалистической Федеративной Советской Республики». Также 1 декабря 1920 года в извещении № 1 Крымревкома сообщалось об образовании чрезвычайной комиссии по переселению рабочих в дома буржуазии.
Правда, массовое переселение нуждающихся рабочих из лачуг в благоустроенные дома началось еще до официального сообщения и из вилл и особняков начали выгонять в чем мать родила, всех тех владельцев, которые не успели сбежать с войсками Врангеля в Константинополь. Попросили бойцы Красной армии освободить дворец и семью С.В. Кокорева, по причине того, что им негде встать на постой.
С.В. Кокорев был вынужден переселиться в рядом стоящее здание, где жил управляющий имением А.М. Францессон. Вполне возможно, что купца Кокорева в скором времени поставили бы к стенке заплечных дел мастера из Крымчека и, получив свои девять граммов свинца в лоб, его закопали бы рядом с дворцом, чтобы далеко не носить, но в дело вмешался случай. Особоуполномоченный Наркомздрава по Крыму и руководитель ЦУКК Д.И. Ульянов вместе с начальником
СОО Крымчека А. Полкановым и М. Айзенбергом – начальником Ялтинского УЧК приехал в феврале 1921 года в Мухалатку для инспекции и простого визуального осмотра здания дворца, предназначенного в скором времени для отдыха первых лиц государства. А.М. Францессон встретил «гостей» и, показав помещения дворца, попросил Д.И. Ульянова отпустить С.В. Кокорева к родственникам в Москву, при этом учесть тот факт, что «господин Кокорев настоящий патриот, много сделавший для простого русского народа, вместе со своим известным отцом – Василием».
История умалчивает остальные подробности этой не совсем приятной сцены, когда бывший преданный слуга просит за барина, но Д.И. Ульянов действительно помог бывшему миллионеру С.В. Кокореву и дал ему мандат с печатью ЦУКК, в котором последний «…направлялся ЦУКК при Крымревкоме в Наркомздрав Р.С.Ф.С.Р для решения вопроса по вещево-хозяйственному довольствию и по снабжению лазаретов, домов отдыха и санаториев продуктами питания…». Уехав с семьей из Крыма в начале марта, С.В. Кокорев приехал в Москву только в конце октября 1921 года, поселившись у своей родной сестры Александры Васильевны на Малой Никитской, дом 24. Супруг ее – А.П. Галяшкин – был, так же как и ее брат, членом правления Волжско-Камского коммерческого банка.
Понимая, что их прибежище весьма ненадежное и ВЧК может в любой момент нагрянуть с обыском и арестом, С.В. Кокорев идет за советом к давнему приятелю А.А. Якушеву, который к этому времени работает «спецом» в Наркомате внешней торговли. А.А. Якушев, ко всему прочему остальному являясь организатором подпольной монархической группы МОЦР («Монархическое объединение Центральной России»), советует С.В. Кокореву отправиться к наркому просвещения А.В. Луначарскому с нижайшей просьбой о выезде за рубеж ему и его семье. Любопытно, что с мая 1922 года, по личной инициативе В.И. Ленина, именно таким оригинальным образом – насильственным – высылали за границу деятелей науки, медицины, литературы. Л.Д. Троцкий так прокомментировал эту акцию: «Мы этих людей выслали потому, что расстрелять их не было повода, а терпеть было невозможно»..
Но С.В. Кокореву нарком Луначарский отказал категорически в его просьбе. Впрочем, буквально через месяц на Малую Никитскую приехал автомобиль, и двое сотрудников центрального аппарата ВЧК в прямом смысле этого слова арестовали С.В. Кокорева по обвинению в участии в контрреволюционном заговоре. На Лубянке Кокореву предложили ни много ни мало стать содержателем конспиративной квартиры на Старой Басманной, дом 24, выполняя, по легенде, роль участника МОЦР, одного из соратников А.А. Якушева.
В дальнейшем эта операция ИНО ВЧК получила условное наименование «Трест». Основным действующим лицом всей оперативной игры, осуществлявшейся под руководством Ф.Э. Дзержинского и В.Р. Менжинского, был перевербованный органами госбезопасности А.А. Якушев, выступавший в роли фактического руководителя МОЦР. Таким образом, бывший купец второй гильдии, миллионер, владелец элитной недвижимости, в том числе дворца в Мухалатке, С.В. Кокорев стал поневоле агентом-осведомителем ВЧК/ОГПУ, в надежде получить политическую индульгенцию от властей, сохранить жизнь себе и своим близким. Умер Сергей Васильевич Кокорев 24 февраля 1932 года после тяжелой болезни, в состоянии гипогликемической комы (на почве нервных потрясений он в начале 20-х годов заболел диабетом), от остановки сердца. Похоронен на Преображенском кладбище г. Москвы, в той его части, где расположены некрополи купеческого рода купцов-старообрядцев Морозовых. Евдокия Викуловна, жена С.В. Кокорева, урожденная Морозова (ее отец Викула Елисеевич Морозов, внук родоначальника династии купцов Морозовых – Саввы Морозова), умерла 5 июня 1943 года и была также похоронена в старообрядческом секторе Преображенского кладбища, недалеко от часовни, около могилы ее отца В.Е. Морозова.
Однако вернемся в Мухалатку. Несмотря на грозные письменные и устные предупреждения ЦУКК и лично Д.И. Ульянова о том, что дворец в Мухалатке поставлен на баланс ВЦИК, в конце ноября 1921 года поместье стали ожесточенно делить между Управлением Южсовхоза и политштабом РВСР. Окончательно закрепил за Управлением Кремлем и домами ВЦИК дворец С.В. Кокорева в Мухалатке приехавший в конце ноября 1921 года председатель Союза строительных рабочих Крымской республики и председатель Крымского комитета государственных сооружений А.П. Платонов, являвшийся в первую очередь тайным эмиссаром ВЦИК, осуществляющим надзор за деятельностью руководства Автономной Крымской ССР.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});