Читать интересную книгу Святая - святым - Санин Евгений

      - Ты же сам знаешь, отец...

       Марцелл поперхнулся и нехотя уточнил:

      - И - о чем же?

      - Как всегда: просил благословения у Бога на сегодняшний день, счастливого плаванья, здоровья тебе, знакомым, императору…

      - Не понимаю… – поджал губы отец. – Деций приказал казнить вас, мучить, пытать, жечь! И ты молишься за него?!

      - Конечно, - как о само собой разумеющемся подтвердил Крисп. - Император сам не ведает, что творит. И потом Христос подал нам пример, когда молился за своих обидчиков и тех, кто распинал его.

      - Не понимаю я этого… – проворчал Марцелл. – Ну, да ладно! Вот тебе то, что просил! – протянул он исписанный крупными буквами лист папируса.

      - Что это? – не понял Крисп.

      - Как что? Вольная для твоих рабов!

      - Отец!..

      - Ладно, ладно, будет тебе!

      Марцелл быстро допил вино и показал рукой на кувшин.

      - Лекарь вчера сказал, что на корабле уже два человека больны животом. Неизвестно, сколько мы еще будем плыть на одних веслах. Так что поменяй эту воду на свежую! Ну, - поднялся он, - а я пойду, пока твой Нектарий не продолжил свой вчерашний спор с нашим жрецом.

      -  Кстати, а как он? - встрепенулся Крисп, услышав родное имя.

      - Если честно, держится молодцом. Но зря сопротивляется! Хотя, конечно, в его ответах есть кое-что, с чем трудно не согласиться… жрец сегодня наверняка одолеет его!

      Марцелл с видом победителя покинул каюту, а Крисп сделал из папируса свиток и бережно спрятал за пазуху.

      Ему хотелось сразу же броситься к рабам. Но, выполняя указание отца, он сначала набрал в кувшин воду из большого чана, заткнутого глиняной пробкой и только после этого направился к ним.

      Проснувшиеся и тоже позавтракавшие, они, поспешно встав, поклонились ему, как своему господину.

      Крисп смутился и велел рабам немедленно сесть.

      Он уже потянул руку за свитком папируса, как вдруг похолодел от неожиданной мысли: если Злата станет свободной, она перейдет на корму, куда путь для него закрыт, и они уже не смогут быть рядом!

       «Но не сразу же они уйдут туда! – принялся успокаивать он себя. – Я могу не говорить им об этом, а они сами могут не догадаться!»

      Решив так, Крисп с торжественным лицом достал свиток и сказал, не узнавая собственного голоса:

      - Вот, это – вам!

      Сувор вопросительно посмотрел на него.

      Млад протянул руку к свитку.

      А Злата, хмыкнув, отвернулась и стала безучастно смотреть на море.

      Крисп, минуя ждущие пальцы мальчика, протянул свиток Сувору и, обращаясь больше к дочери, чем к отцу, произнес:

      - Вы – свободны!

      - Что? – в один голос воскликнули Сувор и мгновенно обернувшаяся Злата.

      - Свободны! – повторил Крисп. – Я попросил своего отца, и он согласился выдать вам эту вольную!

      - И мы… больше не рабы? – веря и не веря ему, переспросила девушка.

      - Не отработав? Не выкупив себя? Но – почему? – в полном недоумении воскликнул Сувор.

      Крисп немного подумал и с улыбкой ответил:

      - Мой Бог учит любить ближнего так же, как самого себя. А я не хотел бы быть рабом…

      - Так значит, все это – благодаря Ему? – Сувор показал глазами на отца Нектария, затем на небо и жестом велел дочери бросить куклу-богиню за борт. – Отныне мы будем поклоняться только этому Богу! Слыхала?

      Девушка отрицательно затрясла головой и прижала куклу к себе.

      Мужчина строго сказал ей несколько слов на незнакомом языке и требовательно протянул руку, но Злата прижала куклу еще крепче, давая понять, что скорее сама бросится в море, чем отдаст ее.

      Крисп посмотрел на них и понял, что сам должен велеть им пойти на корму. Пусть это будет его последнее приказание своим бывшим рабам. Пусть он больше не сможет быть с ней. Главное – чтобы она спаслась.

      «Все равно – скоро разлука, - с грустью подумал он. – И что же – она так и останется в своем язычестве, с этой куклой? Откуда ей в Дакии узнать про Христа? Нет, пусть уж лучше послушает отца Нектария!»

      Крисп остановил Сувора и велел ему собирать вещи.

      Узнав, что они уходят на корму, Млад заметался между отцом и сестрой, пытаясь узнать, что произошло. Сувор объяснил ему, в чем дело. Тот порывисто обнял Криспа, показал ему свою старую монету и стал смотреть на него, не сводя умоляющих глаз.

      - Чего он хочет? – не понимая, обратился к девушке Крисп.

      - Он спрашивает, когда ты освободишь и нашу маму… - опустив голову, тихо ответила та.

      - Маму? – недоуменно переспросил Крисп.

      - Ну, да! – Злата повернула к нему лицо и сказала то, от чего Крисп сразу понял причину ее враждебности к нему: – Когда торговец рабами привез нас в Афины, на маму сразу нашелся покупатель. Зря отец гневается на нашу богиню. Это был очень добрый и порядочный человек. Мы уговорили его не разлучать нас. Отец обещал работать за десятерых. Я тоже - делать все, что он пожелает! И тогда он согласился купить нас всех. Но у него не хватило денег. Он пошел домой за недостающей суммой, и тут появился ты с отцом…

      - И… разлучил вас?

      - Да…

      - О, Боже! Что я наделал!

2

- Да что мы – ромашек не видели? – хмыкнул разочарованный Ваня.

            Добежав до Ваниного дома, Стас нетерпеливо открыл покосившуюся калитку и замер от неожиданности, увидев следующую картину.

      Ваня стоял посреди двора с большой дымящийся тряпкой в руках и на чем свет ругал свою сестру. В его речи то и дело проскальзывали такие слова, от которых даже Стас покраснел. Лена покорно сносила всё это и только часто и глубоко вздыхала.

      - У вас, что - пожар был? – с опаской делая шаг вперед, осведомился Стас.

      -  Не-ет, пужар - только напугались, - жалобно ответила Лена.

      - Я тебе покажу пужар! – замахнулся на неё тряпкой Ваня и принялся объяснять: – Она у соседского забора костер развела. Соседка возьми да скажи: «Вот я твоему отцу напишу, чтобы он быстрей возвращался, да выпорол тебя!». Так она знаешь, что учудила? Весь ее забор подожгла.

      - Я думала, так папка скорее приедет, – шмыгая носом, пояснила Лена.

      - Ну, как такую накажешь?! – развел руками Ваня.

      Он вылил на зашипевшую тряпку целое ведро воды, старательно потоптался по ней, зашел в дом и через минуту вышел с газетной пилоткой в руке.

      - Ну, что пошли? - с готовностью показал свою банку Стас.

       Ваня как-то странно покосился на нее, но ничего не сказал. Зато Стас принялся потешаться над пилоткой из газеты, которую Ваня деловито водрузил себе на голову.

      Втроем они вышли на улицу и направились к краю деревни.

      - Вань, а ты мне велосипад починишь? - явно подлизываясь к брату, спросила Лена.

      - Починю.

      - А покататься дашь?

      - Дам.

      - Когда?

      - Когда он снова велосипедом будет!

      У Вани в руках был небольшой туесок из бересты, у Лены еще более маленькое пластмассовое ведерко, с каким в городах играют в песочницах дети.

      «Не конкуренты!» – покосившись на них, усмехнулся про себя Стас.

      Проходя мимо медпункта, они увидели отца Тихона, который стоял на крыльце и словно ожидал их.

      - А мы в лес идем! – похвасталась Лена. – Мы с Ваней ягоды собирать, а Стасик – выгоду.

      - А меня с собой возьмете? – улыбнулся отец Тихон.

      - Так вам же мама наклоняться запретила! – испугалась Лена и шепнула Ване: - А он кланялся перед иконой, я сама видела…

      - А я просто – воздухом подышать!

      Ваня озадаченно посмотрел на солнце, определяя, сколько сейчас времени, пожал плечами и молча согласился. Лена обрадовано взяла отца Тихона за руку, и они вчетвером медленно пошли на проселочную дорогу, ведущую через поле в лес.

     Стас захотел сразу задать свой вопрос о главном, но постеснялся делать это при Ване с Леной и спросил совсем другое.

      - Отец Тихон, а кто этот генерал?

      - Какой? - отрываясь от своих мыслей, не сразу ответил отец Тихон.

      - Ну, тот, который омоновцев так напугал!

      - А-а, один мой хороший знакомый. Настоящий, боевой генерал. Он иногда ко мне обращается за советом: о Боге, о вере…

      - К ва-ам? – с уважением переспросил Стас и подмигнул Ване: - Слыхал?

      - И много у вас таких знакомых? – с восторгом кивнув, почтительно полюбопытствовал тот.

      - Да есть…

      - А кто они?

      - Ну, отец Тихон, скажите!

      - Писатели, актеры, художники, певцы…

      - И мы их знаем?!

      Стас собрался уже спросить имена таких уважаемых людей, которых он, может быть, даже видел по телевизору.

      Но тут в разговор вмешалась Лена:

      - Папа Тихон, - обращая на себя внимание, задергала она священника за руку. – Ваня говорит, сегодня в храме про чудеса рассказывали! А я, такая жалость… такая жалость… ни про одно не слышала! Покажите мне хоть какое-нибудь, хоть вот такусенькое, - она показала свой мизинчик, – чудо!