чужим бизнесом, и отмечаю, что у нас много общего, но насрать.
─ Плевать, ─ включает равнодушие. ─ Сделаю в сто раз лучше.
Стерва мелкая.
Не могу больше смотреть на неё и выносить весь этот ад, через который она заставила меня пройти.
Подрываюсь с места, не давая ей уйти, а она сама в стену впечатывается, развязывая мне руки, и я пользуюсь этим.
─ Только один вопрос, Мишань. Ты уже дала ему?
Пощёчину я ждал, но не ждал равнодушного взгляда, вспарывающего внутренности, который она на меня подняла.
─ Не лезь в мою жизнь, Царёв. Тебе не должно быть никакого дела до неё.
Ещё ближе становлюсь. Чувствую её запах, и кто-то во мне воет, мечтая растерзать свою добычу.
─ А если я хочу быть в ней?
─ Тогда мне жаль. Там тебя никто не ждёт, ─ заявляет смело, а сама дрожит, стоит мне податься вперёд.
Пытается отпихнуть, кладя свои руки мне на грудь, и меня прошибает от прикосновения. Но едва вижу этот ебучий браслет, в крови вскипает безумная, неподконтрольная ярость, сжигая все предохранители, и с этого момента я перестаю отвечать за то, что делаю.
─ Какая же ты дрянь, а… ─ вгрызаюсь в её рот, намеренно оставляя следы, чтобы этот хрыч или кто бы там ни был, видел, кому она принадлежит. ─ Давай же, сопротивляйся! ─ роняю в перерыве на вдох, а потом снова нападаю. ─ Ударь меня и закричи! Покажи, как ненавидишь меня, ну!
Но вместо этого слышу стон, задевающий все мои струны, и я весь резонирую.
Пальцы впиваются в мои плечи, и нас обоих несёт.
Вспыхиваю, как горючая смесь, а потом медленно тлею на максимуме жара.
Подхватываю её, несу куда-то, усаживая на преподавательский стол. Летят какие-то бумаги, но в моей голове всё давно сосредоточено на одной наглой мелочи, чтобы обращать на это внимание.
Она вся извивается, когда дотягиваюсь губами, куда могу, расстёгивая пуговицы блузки. Кошкой дикой царапается, а я просто улетаю от этой близости, и насрать, что после меня кто-то будет.
Сейчас я тут хозяин!
Оставляю жадные засосы на груди, освобождая одну из кружевного плена, и впиваюсь в розовую бусину маленького острого соска. Я ещё в прошлый раз залип, когда увидел её подружек, и два месяца пускал по ним слюни, стирая ладони о член, но теперь этот вкус прилип к моему языку намертво…
─ Ян! ─ вскрикивает от силы, с которой я всасываю в себя маленькую плоть, и тут же отпускаю, играя с ней и устраивая свои пальцы между её ног.
Она даже сквозь бельё и проклятые колготки влажная, горячая и вся для меня.
Меня кроет, что мысленно скулю.
─ Дай посмотреть на тебя, ─ требую. ─ Я хочу всё видеть.
─ Не… ─ протестует, вся напрягаясь, и я ей рот проверенным способом.
Поднимаю юбку, чтобы разорвать дурацкую преграду и добраться до голой кожи. А после застываю, как мальчишка, получивший самый подарок, о котором мечтал.
Спускаюсь вниз, оказываясь прямо напротив идеальной, влажно поблёскивающей розовой киски, и в мозгу переклинивает окончательно.
Я точно сожру её или сдохну.
Глава 26
Я вспыхиваю, как спичка.
Не знаю, что происходит, но не могу с этим бороться. Это как лихорадка, и чем дольше Царёв смотрит на меня так откровенно, тем выше поднимается температура моего тела.
Сгораю.
Пульс грохочет в висках и в горле, когда Ян вдруг прижимается ко мне ртом там, где никто никогда даже не касался руками, и я до боли прикусываю свои пальцы, чтобы сдержать стон.
─ Твою мать… ─ хрипит, стискивая мои бёдра, и снова впивается губами.
Я чувствую его язык и горячее дыхание. Меня словно на месте подбрасывает, но сильная хватка не даёт даже дёрнуться, заставляя принимать всё и не оставляя никакого выбора. Ха, а был ли он у меня вообще? Такое чувство, что нет.
─ Не надо, ─ протестую слабо, а у самой мыслей в голове вообще никаких, кроме необъяснимого желания узнать, что будет дальше.
Я будто на огромной скорости лечу куда-то, но земля только отдаляется, и это ужасающе-волнительно.
─ Замолчи, ─ опять ошпаривает выдохом, и зажигая звёзды перед моими глазами.
Похоже, Царёв хочет доказать что-то или мне, или себе. Ни на секунду не тормозит, то с силой втягивая мою плоть, то убивая нежностью, а я ощущаю себя послушной куклой в его руках…
Всё, что он делает, отзывается во всём теле лихорадочной дрожью. Она концентрируется там, где Ян творит свою запретную, порочную магию, и воздух между нами стремительно плавится.
Я хочу хоть что-то сказать, но из груди только рваные выдохи вырываются, а я сама вытягиваюсь струной, когда тело вот-вот готово совершить гиперпрыжок, преодолевая тысячи световых лет, готово улететь на огромной скорости, и…
Ничего.
Вздох разочарования вырывается вместе с застрявшим в лёгких воздухом, пока Царёв резко отодвигается, и я почти вижу его ухмылку, которая сейчас нарисуется на высокомерном лице. Но этого не происходит. Вместо того, чтобы посмеяться и выставить меня дурой, он поднимается во весь свой рост, делает ко мне единственный шаг, а дальше расстёгивает ремень.
─ Что ты…
Запоздалый страх вместе с адреналином ударяет по венам, но блондин контролирует и это. Сгребает мои волосы на затылке, несильно натянув их, и прожигает взглядом, пока другой рукой высвобождает свой член из штанов. Не знаю, куда деть глаза то ли от стыда, то ли от ужаса, только Ян не позволяет сосредоточится на чём-то ещё.
─ Смотри на меня, ─ очередной приказ, которому я не могу противостоять. ─ Хочу видеть твоё лицо.
Подчиняет меня так легко.
Вторгается в моё пространство, надавливая своей твёрдостью, кажущейся раскалённой, и начинает раскачиваться взад-вперёд, не отводя взгляда.
У меня кружится голова.
Кажется, сердце сейчас просто остановится, но оно почему-то не устаёт биться, пока Царёв сводит меня с ума, а моя гордость даже не шевелится, чтобы всё это остановить. Да и зачем?
─ Кто-то уже видел тебя такой, Мими? ─ горячо дышит в шею, касаясь губами бьющейся жилки и продолжает двигаться, погружая меня в состояние, близкое к обмороку. ─ Ненавижу тебя… Ненавижу тебя, слышишь?
Слышу.
Я и сама себя ненавижу, но не могу произнести это вслух. Поэтому просто позволяю Яну выплеснуть его злость, на которую он имеет полное право, ведь я от него отказалась.
─ Ненавижу, ─ утыкается лбом в мой, и я опять пылаю где-то в