же. Мне сказали, что она заносчива, а я нашел ее просто очаровательной. И как только мы начали разговаривать, вся эта чепуха выплыла наружу, и мы поняли, что нам обоим лгали. Причем все. Шокирующее открытие.
Мне всегда нравилось, как Нора умеет одеваться. У нее совершенно индивидуальный, невероятный стиль, и этот стиль отражает ее личность. Это привлекло меня. До такой степени, что я, никогда не куривший сигарет, пока не встретил Нору, узнав, что она курит «Мальборо», тоже начал курить «Мальборо». Так что да, это испортило меня навсегда. Но потом Нора совсем бросила курить, а я все так же дымлю, до сих пор!
Все шло как-то кувырком. Мы не закружились сразу в романтическом вихре в ритме вальса. Напротив, мы постоянно и горячо спорили, но в этих жарких дискуссиях открывали друг в друге личность.
Честно говоря, до того, как мы встретились, мы оба, так сказать, были свободными игроками, не стесняли себя в мимолетных увлечениях. Однако мы пришли к выводу, что все эти увлечения ничтожны, так – поиски вдохновения на одну ночь. Это совсем не то, на чем можно основать солидный образ жизни. Это слишком бессмысленно. Лично я вообще не получал удовольствия от одноразового секса. Просто не понимаю, никогда не понимал. Я всегда выходил из этих ситуаций, ощущая пустоту внутри, переворачивался на другой бок и говорил: «О боже, так вот как ты выглядишь?» – и знал, что они ощущали себя точно так же.
Я прошел через этот период секса на одну ночь, но настал момент, когда он превратился в бесполезную, скучную, повторяющуюся процедуру. В то время я еще не осознавал этого, но то, что я действительно искал, было правильными отношениями, которые медленно начали складываться с Норой. Были девушки, подготовившие меня к этому, отношения с которыми, скажем так, длились не одну неделю, но что-то действительно хорошее произошло именно с Норой. Все встало на свои места, и это было очень серьезно. Мы научились по-настоящему узнавать друг друга, и, мне кажется, это лучшее, чего может желать любой из нас, – правильный человек, который действительно принимает тебя таким, какой ты есть, с бородавками и всем прочим, и не заставляет тебя стыдиться себя, что бы ни было тому причиной. Таким образом, неуверенность в себе исчезла, и это то, чему учит вас правильный партнер.
Сначала у Норы была квартира рядом с домашним стадионом «Челси» в Западном Лондоне. Это был подвал, холодный, сырой, темный и очень неприятный. Мне это место никогда особенно не нравилось, но потом она переехала в маленький домик на юге Лондона, недалеко от Гоури-Роуд. Вот тут-то все и началось. Тогда мы крепко сблизились, и именно туда приезжали из Штатов персонажи типа юной Нене Черри[158] и тусовались с Ари.
Вот чего люди не понимают: Нора реально была этакой «мамочкой-защитницей панка». Без Норы не было бы The Slits. Именно она финансировала их и поддерживала, что бы там другие ни говорили. И Нора вела себя так со многими людьми и во многих ситуациях. И я говорю вовсе не о деньгах, а о доброжелательном руководстве.
Надо иметь в виду, что никто из нас не думал, что сама концепция панка прослужит так долго и будет пользоваться таким влиянием. Или, на самом деле, каким отличным изобретением он станет для обычных людей, которые теперь им балуются. Мы делали это не ради титулов – все просто шло своим чередом. Здравый смысл взял верх, так что это вполне себе хорошо управляемое хозяйство.
Ари было всего четырнадцать или пятнадцать, когда появились The Slits. Очень похоже на фильм «Одноклассницы»[159]. Знаете, школьницы-хулиганки – это очаровательно! О, люблю я их лирику, потому что только двое из них говорили более-менее хорошо по-английски. Палмолив и Ари, напротив, представляли собой языковые контрасты: в Палмолив было больше испанского, чем английского, а в сочетании с Ари, с ее адской смесью из недоученного английского, недоученного немецкого и еще более жуткого растафарианского креольского, у девчонок получились очень забавные песни. Я знаю, что им еще Нора там помогала. Очень, очень весело.
Я всегда гордился тем, что Ари моя… ну, она называла меня дедушкой! Я был очень этим доволен; чувствовалось, что мы принадлежим друг другу, хотя позже мы и ссорились, как кошки и собаки, из-за таких глупостей, как религия. Можете ли вы себе представить, что религия способна расколоть панк-движение? Все, конечно, вероятно. Так что я всегда ладил с Ари; мои отношения с Норой никогда не были для нее проблемой, и Ари ценила меня, потому что я не был паразитом. Я появился в их доме при полном, как говорится, комплекте.
Итак, Нора была рядом, я был рядом, и из этого вышло нечто хорошее. Медленное развитие в нечто невероятное – наилучший способ. Это не всегда происходит сразу, а особенно когда вы постоянно общаетесь с другими людьми, лучше потратить на это некоторое время, как я узнал от других знакомых музыкантов…
Глава 5. Этот парень не сдается
Меня не упустишь в толпе. На мне тот самый розовый женский клубный пиджак, на котором я написал «БОЖЕ, ХРАНИ НАШУ МИЛОСТИВУЮ КОРОЛЕВУ», жилет с леопардовым принтом, который я в конце концов отдал Сиду, и пара серых брюк из магазина Вивьен, в итоге оказавшихся на Поле Куке. Вот такими мы были, сплошное смешение и сочетание. Ну и в придачу ко всему на голове у меня был колючий рыжий ежик.
Чего мне не следовало делать, так это выходить на прогулку во всех этих тряпках с пакетиком наркоты. Это случилось как раз в начале нового 1977 г., и мы все еще были во всех газетах из-за Билла Гранди, «Анархии» и новости, что нас вышвырнули с EMI. Мы репетировали на Денмарк-стрит, когда я выскочил на минутку с Нильсом Стивенсоном, работавшим на Малкольма. На меня как затмение нашло. Я подумал: «Ну, если я оставлю пакетик со спидами где-нибудь здесь, даже если я его хорошенько спрячу, Стив Джонс обязательно его отыщет». Он был очень хорош в поисках всяких штук, этот парнишка. Стив всегда хотел знать все и обо всех. Постоянно готов был землю рыть и чуть ли не в сортирную трубу забраться в своих поисках. Следовало бы прозвать его Доместосом.
Полицейская облава выглядела очень странно, потому что эмблема на их шлемах показалась мне незнакомой. Какие-то питоны – типа что это за чертовщина? Они оказались наемниками, чуть более жесткими, чем обычные бобби. Эти ребята были на ступеньку выше. Позже я узнал, что это какая-то особая патрульная группа.
Они усадили меня на заднее