Читать интересную книгу Отряд ликвидации - Гэв Торп

— Так же, всю свою жизнь, — после секундного раздумья отвечаю я, — но за себя, и никогда за кого-то другого.

— Даже не за семью? — спрашивает крут, тряся иглами от удивления.

— Уже долгое время, — тихо отвечаю я. Мы идем по улицам в то время, когда солнце ныряет к горизонту, превращаясь в огромный темно-красный диск, чуть выше куполов.

— Ты будешь драться за О'вара? — через некоторое время спрашивает Орак.

— Ну, когда он пойдет воевать, я точно буду сражаться, — отвечаю я, пытаясь придумать, как сменить тему, — ваш лагерь далеко?

— Нет, — резко отвечает Орак, — почему ты начал драку в баре?

— Ну, кому-то нужно было начать, — отвечаю я с кривой ухмылкой, — я посчитал, что уже лучше кто-то из нас, чем один из них. Нападение первым всегда выигрышное.

— В этом есть смысл, — соглашается Орак, — и все же, это было или очень смело, или очень глупо. Если бы мы не пришли вам на помощь, они могли бы убить вас.

— Да это была всего лишь драка в баре. Они никогда не заканчиваются столь серьезно, — отвечаю я, качая головой.

— Ты забываешь, люди здесь сама презренная раса, — не соглашается крут, поворачивая на маленькую улочку, уходящую от главного проезда, — никто по вам скучать не будет.

— С чего бы такое плохое отношение? — спрашиваю я, интересуясь, что мы натворили такого нехорошего.

— Вы, люди, уже повсюду, расползаетесь по звездам как рой, — говорит мне Орак, без всякого смущения, — вы вторгаетесь в чужие миры, вами управляет страх и суеверия.

— С нами Бог, у нас есть святое право покорять галактику, — протестую я, тем самым вызывая щелкающий смех вожака крутов, — это судьба человечества — править звездами, так сказал нам Император.

— Ведомый страхом и суевериями, что даже еще хуже чем тау и тау'ва, — отвечает крут, и в его голосе скорее веселье, нежели отвращение.

— Тогда во что верите вы? — спрашиваю я, интересуясь, почему крут считает, что знает все ответы.

— В изменения, — говорит он, глядя на меня своими пронзительными темными глазами, — как учили наши предки, мы меняемся и адаптируемся. Мы учимся у своей добычи и становимся сильнее. Будущее не определено, а застой подобен смерти.

— Вы поклоняетесь изменениям? — недоверчиво переспрашиваю я.

— Нет, человек, — говорит он, снова выказывая признаки раздражения, — в отличие от твоего рода, мы просто принимаем их.

КОГДА на небе начинают появляться звезды, пламя костров становится выше.

Мы сидим снаружи недостроенного купола вместе с Ораком и его кланом, и я наблюдаю за потрескивающими язычками огромного костра. Здоровые дымящиеся куски мяса на заостренных шестах шкворчат и капают в огонь, разнося запах готовящейся плоти и плавящегося жира.

Я сижу рядом с Ориелем, который пристально наблюдает за крутами еще со свалки в баре.

— Что ты знаешь об этих парнях? — спрашиваю я его, когда вокруг нас освободилось место, чтобы поговорить конфиденциально.

— Не много, за исключением того, что они незаурядные бойцы в ближнем бою, но это ты и сам уже видел, — отвечает он мне с мрачной улыбкой, — уже сотни лет круты нанимаются в качестве солдат удачи к другим расам, хотя большинство к тау. Они будут драться со всеми или против всех до тех пор, пока хорошо платят.

— На мой взгляд, они не очень-то богаты, — комментирую я, — одежда у них не очень-то представительная, у них нет дворцов, или чего-то в этом духе. Что конкретно они берут в виде платы?

— Это достаточно ужасно, — предупреждает меня Ориель неприятным взглядом, — они сражаются не только за технологии, оружие и боеприпасы, но так же за тела павших.

— А зачем они им? — спрашиваю я, заинтригованный несколько отвратительной формой оплаты.

— Они едят их, — коротко отвечает инквизитор, — они верят, что поглощая павшего врага, они получают его мастерство и навыки. Они так же едят своих собственных собратьев, возможно, чтобы сберечь их души, или что-то в этом роде. На самом деле все гораздо сложнее, но некоторые магосы из техножрецов полагают, что круты на самом деле способы впитывать информацию из своей еды, и передавать ее следующим поколениям. Я не знаю деталей, но это мне кажется чрезвычайно неправдоподобным, хотя круты, естественно, верят в это.

— Они каннибалы? — спрашиваю я, глядя с обновленным ужасом на чужаков вокруг нас. — Это же отвратительно.

— Для тебя и для меня, определенно, — кивком соглашается Ориель, — а для них совершенно естественно.

В этот момент к нам опять присоединяется Орак, за его плечом до сих пор болтается винтовка.

— Скоро начнется пиршество, — говорит он нам с наслаждением, в его глазах отражается пламя.

— Это какое-то празднество? — спрашивает Таня, когда откуда-то из темноты начинают доноситься барабаны и свистки.

— Да, так и есть, — подтверждает Орак, возвышаясь над нами и с гордостью глядя на свой клан, — завтра мы снова уходим сражаться. Некоторые из нас не вернутся. Некоторые из нас убьют много врагов, заберут их суть и станут сильнее. В любом случае, пока круты живы, это не важно, ибо мертвым не позволят растратить свои сокровища.

— Вы с нетерпением ждете битвы? — спрашивает Стрелли. — Это для вас честь и слава?

— Это необходимость эволюции, — странно отвечает Орак, отворачиваясь и выкрикивая что-то другим крутам. Появляются двое, таща между собой решетку с мясом. Оно пахнет несколько странно, но аппетитно. Тарелок нет, а круты просто с жадностью накидываются, своими острыми клювами отрывают полоски плоти и с удовольствием их заглатывают. Вытаскиваю нож и отрезаю себе немного мяса. Вонзаюсь зубами, но оно на удивление очень нежное, по губам и щекам течет горячий сок. Остальные тоже отрезают для себя куски, осторожно держа горячее мясо в руках пока едят.

— Мы взяли эти тела с прошлой кампании, и сохранили их для сегодняшнего дня, дабы они принесли нам удачу в грядущих сражениях, — информирует нас Орак, его толстый язык слизывает с клюва застывающий жир, — мы надеемся снова отведать этот сладостный дар во время предстоящей войны.

— Так О'вар же сейчас затевает войну с людьми? — обеспокоенно спрашивает Шеффер, пристально глядя на Орака.

— Да, так и есть, — соглашается крут. При взгляде на остывающее мясо в руках меня начинает мутить, к горлу подступают рвотные массы. Я вспоминаю слова Ориеля.

Каннибалы. Круты — каннибалы. Да для них ничего не стоит съесть даже своего сородича. Смотрю на остальных, которые приходят к такому же выводу. Руки Троста дрожат, Таня зажимает рот руками, Стрелли откидывает от себя кусок мяса, притягивая к себе озадаченные взгляды окружающих крутов. Задыхаясь, Квидлон отворачивается и его тошнит на пыльную землю, его рвота перемежается с рыданиями.

— Что-то не так? — спрашивает Орак, его иглы слегка приподнимаются. Трост готов сказать что-то, но Полковник останавливает его.

— Думаю, возможно, волнение от стычки расстроило наше пищеварение, — спешно отвечает Шеффер, бросая на нас ядовитые взгляды, предотвращая возражения.

— Понимаю, — крут удовлетворен объяснением Шеффера, и его иглы снова опадают, — тогда возможно почетное блюдо будет вам более приятно.

Он встает и машет рукой одному из крутов, тот исчезает на минуту, после чего возвращается с накрытым подносом. Ничего не могу поделать, но замечаю, что серебряное блюдо выглядит явно Имперским, возможно его украли из какого-то знатного дома.

— Мы вместе разделим этот кусочек, — с уважением произносит Орак, — ваш род и наш будет связан, когда мы разделим меж нами сущность врага. Съев его вместе, мы расширим клан. Никогда раньше я не позволял разделить пищу с людьми, но ваши действия впечатлили меня. Вы дрались как смелые воины, и вы с гордостью сидите на пиршестве. Теперь присоединитесь ко мне.

Своей четырехпалой рукой он поднимает крышку, и под ней легко угадываются сырые мозги. Судя по виду, человеческие сырые мозги. В свете огня серая масса сияет оранжевым, и я замечаю все еще свисающий спиной хребет. Мне хочется заткнуть себе рот. Орак с уважением берет его обеими руками и поднимает над головой, после чего объявляет что-то на своем языке.

— Для этого пира не подходит быстрое поглощение в битве, — говорит он нам, — с гордостью мы съедим самую ценную плоть. Этот воин был великим лидером, он и его солдаты хорошо сражались против нас. Я хранил этот дар, чтобы разделить его только с самыми достойными, и теперь предлагаю его вам.

Он опускает колыхающийся мозг, и его клюв кидается вперед, проворно отщипывая куски эластичной плоти. Он поворачивается к нам и протягивает мозг. А мы просто сидим ошеломленные и испытываем тошноту, при виде дрожащей кучки в руках Орака.

— Кто из вас разделит со мной это удовольствие? — спрашивает он, глядя по очереди на каждого. Никто из нас не двигается, мы только обмениваемся шокированными взглядами. Даже Полковник бледнеет.