Читать интересную книгу Тень - Квинтус Номен

две крепких летчицы, помогут в случае чего.

— Ясно. А зачем вам Устинов мотоцикл прислал?

— На предмет подумать, можем ли мы производство таких у себя наладить. Но парни уже его посмотрели, сказали, что лучше уж германский повторят, по крайней мере у нас для немцев производство моторов налажено.

— Тоже верно. Ну ладно, за орден спасибо, а я пошла. Надеюсь к концу следующей недели вернусь со списком необходимых станков…

— Успеха!

Двадцать первого рано утром Таня запихивала мотоцикл в самолет, яростно молча в сторону собравшихся вокруг техников и пилотов, выразивших желание ей помочь. Поэтому когда эту звенящую тишину разорвал рев моторов садящегося самолета, никто в его сторону и не повернулся: все выбирали момент, когда можно будет в относительной безопасности все же дать Тане полезный совет. Однако когда подошедший к ним Голованов обрадовано произнес «как хорошо, что я тебя застал», все к маршалу повернулись — и встали по стойке «смирно»: Александр Евгеньевич был в парадном мундире с полным комплектом орденов.

— А что это ты тут делаешь? — поинтересовался он, глядя на Танины упражнения. — А, понятно. А руль повернуть тебе кто запретил? Без этого он точно в бомболюк не влезет. Вот, смотри…

— Спасибо! — сердито ответила девочка. — Но держать руль повернутым и крутить лебедку одновременно у меня не получается. Кстати, гляжу, звездочку на вас повесили, поздравляю.

— А раньше у тебя другими командовать неплохо получалось… а за поздравление спасибо. Ладно, времени у меня в обрез, так что всем команда «строиться»!

Все окружающие тут же выстроились в шеренгу, за исключением немцев-техников, которые растворились в тени где-то за ангаром.

— Товарищи! Татьяна Васильевна, подойди ко мне и встань рядом. Да, вот так. Товарищи! За выполнение ответственного задания Родины Государственный комитет обороны постановил: капитану Серовой Татьяне Васильевне присвоить внеочередное звание подполковника. Ура, товарищи!

— Александр Евгеньевич, я же уже не в армии.

— Ошибаешься, Татьяна Васильевна. Тогда всё как-то закрутилось и я просто забыл тебя выгнать. Оказалось, удачно: не пришлось врать товарищу Сталину о том, кто у меня штурманом был. Но ты не переживай, я и подполковника на гражданку выгнать имею право, и правом этим почти немедленно и воспользуюсь.

— Ясно… а вы почему товарищу Сталину не сказали, сколько мне лет? –шепотом спросила Таня. — Тогда бы…

— Я ему сказал, — так же шепотом ответил маршал, — что штурманом у меня была капитан Серова. Но если бы я сказал, что пятнадцатилетний капитан Серова, то с тобой бы я сейчас не разговаривал, и сидел в психушке. Так что стой спокойно и молчи. А теперь вторая часть, — уже громко объявил Александр Евгеньевич. — Товарищи! За проявленные при выполнении ответственного задания Родины мужество и героизм Президиум Верховного Совета присваивает подполковнику Серовой Татьяне Васильевне звание Героя Советского Союза и награждает ее орденом Ленина. Товарищ Сталин поручил мне вручить Герою Советского Союза товарищу Серовой высокие правительственные награды… Таня, бери их и цепляй… нет погоди. Мы в штабе ВВС специально для тебя… подчеркиваю: в штабе, я тут вообще не причем, только мерки у твоей портнихи взял, так вот, мы тебе мундир парадный построили. Сейчас принесу, померяешь.

Сбегав к самолету, Голованов вернулся к ангару:

— Подполковник Серова! Разрешите от имени Партии и правительства вручить вам медаль Героя и орден Ленина!

— Спасибо, Александр Евгеньевич…

— На здоровье… действительно, из тебя подполковник как из меня балерина. Приказываю, — Танюша, слушай внимательно и запоминай, если я вдруг забуду письменно приказ оформить, напомнишь: подполковника Серову отправить в отставку с правом ношения формы. Всё, теперь ты снова простая школьница. Вольно! Разойдись! Танюша, какие у тебя планы?

— Да вот в Сальск лечу.

— А это зачем?

— Устинов тамошнему заводу план готовит по выпуску нужных нам станков. То есть второму заводу нужных, и вообще для всех заводов, стрелковое оружие выпускающих. А меня Берцев — это главный инженер — попросил составить список нужного там оборудования. Вот слетаю, посмотрю что уже есть, чего не хватает…

— А директором там кто?

— Не знаю. Завод немцы развалили, его, по сути, заново отстраивают.

— Тогда послушай совет взрослого и, главное, опытного товарища. Сейчас на восстановление в основном суют увольняемых из армии офицеров, пока чаще тыловиков. А они еще к мирной жизни не привыкли, гражданскими как солдатами командовать норовят, так что ты вот прямо сейчас мундир надевай, все, что есть, ордена и медали цепляй — вот тогда они с тобой будут нормально разговаривать. Ты уж меня извини, но сейчас ты выглядишь как школьница, стащившая у родни лётный комбинезон. А в мундире, да с медалями и орденами будешь сразу серьезным человеком. Понимаешь?

— Да. Спасибо. А медали с орденами все надевать?

— Чем больше, тем ты будешь солиднее выглядеть. Но чужие все же не цепляй, нехорошо это. Да, вот еще, — маршал отстегнул медаль со своего мундира, — и эту повесь. Тебе положено, просто отчеканить их достаточно не успели. А они без номера, и я себе потом другую возьму. Бери-бери, ты же воевала, а она всем, кто в армии хоть час в войну прослужил, вручается.

— Спасибо большое. Я тогда сейчас домой быстренько съезжу… вы сразу улетаете?

— Нет, тут тебя дождусь, ты же ненадолго? Я думал, что придется тебя по госпиталям искать или на заводе, а мне сам товарищ Сталин приказал тебе награды вручить, так что получилось, что часа полтора я сэкономил.

— Ладно, я пулей… да, Александр Евгеньевич, тут Генрих… он очень неплохой авиамеханик, просится в советское гражданство. Вы ему в этом помочь можете? А то я к товарищу Пальцеву обращалась, а он сказал, что парткомы такие вопросы не решают. А кто решает, он не сказал.

— Калинин решает. Но я как раз в пятницу его встречу… решу вопрос. Давай, беги уже…

Когда Таня вернулась на аэродром, Александр Евгеньевич был краток:

— А тебе китель наш очень идет… ого!

Стоящие рядом девушки-летчицы вообще молча смотрели на девочку, буквально остолбенев от увиденного. И тишину опять нарушил лишь удивленный голос маршала:

— Не ожидал… два Трудовых знамени, ну, Звезда — это от ВВС, а это что за орден?

— Орден Пирогова, он только для военных медиков.

— Понятно… Трудовое отличие, две Трудовых доблести, а еще…

— Медаль Пирогова, для младшего медицинского состава. Я же медсестрой в госпитале сначала была.

— Да уж… я знал, что ты молодец, но даже не подозревал насколько. Но — горжусь, что удалось с тобой летать в одном экипаже! Надеюсь, что и внуки мои будут хвастаться среди одноклассников: «Мой дедушка у самой Серовой однажды пилотом был!» В общем, так: телефон ты мой знаешь, если тебе что-то вдруг понадобится… ну хоть что-то — звони, не стесняйся. Хотя ты и так никогда не стесняешься, так что просто звони! Я буду рад… ладно, тебя уже пилоты заждались, беги!

Глава 20

В правоте маршала Голованова Таня убедилась, едва вылезя из самолета на аэродроме Сальска. Все же даже на высоте в пять километров уже слишком прохладно, за три часа в тесной кабине бортстрелка был шанс даже обморозиться — так что летела она, укутавшись в толстый меховой плед и надев плотную куртку. И, когда она, отсидев все места, с трудом вывалившись на поверхность земли, попросила сидящих неподалеку парней в рабочей форме помочь с разгрузкой самолета и позвать начальника, она с некоторым удивлением убедилась, что даже простые деревенские парни способны на создание весьма изощренных словесных кружев. Однако узнать до конца, как следует варить борщ «разной сопливой девчонке» ей не удалось: как только она скинула куртку (все же температура в Сальске к полудню явно перевалила за плюс двадцать пять), два весьма взрослых мужчины встали по стойке «смирно» в ожидании приказов, а молодой парень, которому было задано направление движения мощным пинком одного из «стариков», уже мчался звать коменданта.

Комендант же — сильно прихрамывающий подполковник ВВС, правда, всего лишь с одной «Красной Звездой» и какой-то медалью на груди — поглядев на выгружаемый мотоцикл, предложил для передвижения Таниной команде свой «виллис»:

— Дороги у нас тут пыльные, на мотоцикле ваш китель серым станете еще до того, как в город въедете. Виллис, конечно, тоже пыли поднимает немало, но если вы на переднее сиденье сядете, то почти не запылитесь. А вам, собственно, куда?

Прочитав командировочное удостоверение, подписанное Устиновым, он хмыкнул:

— На завод директором назначили