Читать интересную книгу Ходячие Мертвецы: Восхождение Губернатора - Роберт Киркман

Брайан точно знает, о чём говорит его брат. Местоположение виллы просто идеально. Выстроенный на возвышении, с видом на мили прореженных деревьев, дом обладает великолепной предупреждающей способностью, благодаря множеству открытых линий видимости. Даже в безлунную ночь, окружающие дом сады так тихи и спокойны, что никто не сможет подкрасться к ним неслышимым и невидимым. И Филип уже поговаривает об установке мины-ловушки с проводами по периметру, чтобы предупредить их о возможных злоумышленниках.

Кроме того, место предлагает им всевозможные блага, которые могли бы поддержать их некоторое время, может быть, даже в зимний период. Здесь отличный задний двор, трактор заправлен топливом, полно места для Харлеев, мили плодовых деревьев до сих пор покрытых съедобными, хотя и сморщенными от холода плодами, и достаточно древесины, чтобы топить печи и камины в течение нескольких месяцев. Единственной проблемой является отсутствие у них оружия. Они обыскали всю виллу и обнаружили в сарае лишь ржавые старые косы, вилы, но никакого огнестрельного оружия.

— Ты в порядке? — спрашивает Брайан после затянувшегося молчания.

— В охренительно-добром здравии и чертовски хорошем настроении.

— Уверен?

— Да, бабуля. — Филип уставился на огонь. "Мы все будем себя чувствовать охренетительно великолепно после пары денёчков в этом раю".

— Филип?

— Что ещё?

— Можно сказать?

— Ты уже говоришь. — Филип не отрывает глаз от огня. Он одет в майку и сухую пару джинсов. Через одну из дырок в его носках, торчит большой палец ноги. Вид искривленного ногтя на пальце ноги Филипа в свете камина раздирает Брайану душу. Из-за этого его брат, возможно впервые за всё время, кажется почти уязвимым. Весьма маловероятно, что любой из них был бы жив сейчас, если бы не Филип. Брайан сдерживает эмоции.

— Я твой брат, Филип.

— Это-то меня и пугает, Брайан.

— То-есть, я хочу сказать….Я не осуждаю тебя и никогда не буду.

— В чём проблема?

— Да не проблема… я вообще-то хочу сказать, что ценю всё, что ты сделал… ты рисковал своей задницей, защищая нас. Хочу, чтобы ты знал. Я это очень ценю.

Филип продолжает молчать, но уже как-то по-другому смотрит в огонь. Он смотрит сквозь пламя и его глаза блестят от нахлынувших чувств.

— Я знаю, ты хороший человек, — продолжает Брайан. — Я знаю это. — Наступает короткая пауза. — Но кажется, что-то гложет тебя.

— Брайан…

— Погоди, просто выслушай меня. — Беседа только что перешла Рубикон и достигла точки невозврата. — Если не хочешь рассказывать, что произошло там между тобой и Эйприл — это нормально. Я больше не стану тебя расспрашивать. — Наступает долгая пауза. — Но ты можешь рассказать мне всё, если хочешь, Фил. Ты можешь мне всё рассказать, потому что я твой брат.

Филип оборачивается и глядит на Брайана. Одинокая слеза стекает по грубому, обветренному лицу Филипа. От этого у Брайна всё сжимается в животе. Он не помнит, чтобы его брат когда-либо плакал, даже в детстве. Однажды их папаша нещадно выпорол двенадцатилетнего Филипа хлыстом, оставив так много рубцов на заднице Филипа, что ему пришлось много ночей спать на животе, но и тогда он не заплакал. Он не плакал назло. Но теперь, встречаясь в мерцающих тенях взглядом с Брайаном, Филип произносит дрожащим голосом:

— Я облажался, дружище.

Брайан молча кивает и просто ждёт. Огонь потрескивает и шипит. Филип не поднимает взгляда.

— Я вроде как… влюбился в неё. — Слеза вновь скатилась по его щеке, но голос так и не дрогнул, остался ровным и слабым: — Не стану утверждать, что это любовь, но что, чёрт возьми, тогда любовь? Любовь это жуткая болезнь. — Он весь съёживается, будто в ответ на адские козни внутреннего демона. — Я так облажался, Брай. У нас ведь могло с ней что-то получиться. Мы бы могли создать прочные отношения, ради Пенни, что-то хорошее. — Он хмурится, будто сдерживая волну горя, слёзы наворачиваются на его глаза, он начинает моргать, и слёзы бегут по его лицу. — Я не смог вовремя остановиться. Она просила остановиться, но я не смог. Я не мог остановиться. Знаешь… дело в том, что мне было так чертовски хорошо. — Слёзы капают. — Даже, когда она меня отталкивала, я получал удовольствие. Молчание. — Ну что со мной не так? — Ещё большее молчание. — Я знаю, мне нет прощения. — Пауза. — Я не тупой… Я просто не думал, что когда-нибудь… Я не думал, что я смогу… Я не думал…

Его голос стихает, пока не остаётся ничего, кроме треска огня и чёрной массы тишины за пределами виллы. Наконец, после бесконечной паузы, Филип поднимает взгляд на своего брата.

В танцующем свете, Брайан видит как иссякают слёзы. Ничего, кроме опустевшего мучения не остается на лице Филипа Блейка. Брайан ничего не ответил. Только кивнул.

* * *

Следующие несколько дней уводят их в ноябрь и они решают остаться и взглянуть, какая их ждет погода.

Однажды утром через сады проносится дождь со снегом. На следующий день, убийственный холод охватывает поля и уничтожает большую часть фруктов. Но даже все сигналы начала зимы, не заставляют их уехать прямо сейчас. Вилла, возможно, их лучший выбор переждать наступающие суровые дни. У них достаточно консервов и фруктов, и при условии что они будут бережливы, им хватит их на месяцы. Достаточно дров, чтобы быть всегда в тепле. Сады кажутся относительно свободными от Кусак, по крайней мере, в непосредственной близости.

В некотором смысле, Филип, кажется, чувствует себя лучше, после того, как снял с себя бремя вины. Брайан хранит в себе секрет, часто думая о нём, но никогда больше не возвращаясь к его обсуждению. Два брата больше не подкалывают друг друга, и даже Пенни, кажется, привыкает к рутине новой жизни, которую они создали для себя.

Она находит антикварный кукольный домик в расположенной наверху гостиной и разграничивает для себя и своих сломанных игрушек немного места в конце коридора второго этажа. Однажды Брайан поднимается туда и находит всех кукол, лежащих на полу аккуратными небольшими рядами, рядом с которыми находятся их соответствующие отделенные конечности. Довольно долго он смотрит на этот странный миниатюрный морг, пока Пенни не выводит его из оцепенения. — Давай, дядя Брайан, — произносит она.

— Ты можешь быть доктором… помоги мне собрать их.

— Да, это отличная идея, — говорит он, кивая. — Давай соберём их.

Однажды, ранним утром, Брайан слышит звук, доносящийся с первого этажа. Он идёт на кухню и находит Пенни, стоящую на стуле, покрытую мукой и грязью, играющую с горшками и кастрюлями, с заляпанными блинным тестом волосами. Кухня напоминает зону бедствия. Подходят остальные, и все трое мужчин просто стоят в дверях кухни и наблюдают.

— Не злитесь, — говорит Пенни, оглядываясь через плечо. — Обещаю убрать весь беспорядок.

Мужчины смотрят друг на друга. Ухмыляясь впервые за недели, Филип произносит:

— Кто злится? Мы не злимся. Мы просто голодны. Когда будет готов завтрак?

* * *

По прошествии дней, они принимают необходимые меры предосторожности. Решают жечь дрова только ночью, когда дым не возможно заметить с шоссе. Филип и Ник окружают периметр вязальной проволокой, натягивая её между маленькими деревянными столбиками в каждом углу, закрепляя консервные банки в ключевых соединениях, чтобы они звоном предупредили о возможных злоумышленниках — Кусаках и людях. Также они находят на чердаке виллы старинную 12-калиберную двустволку.

Ружье покрыто пылью и выгравированными херувимами, и выглядит так, будто может взорваться им в лицо, если они попытаются выстрелить из него. К нему отсутствуют патроны, а само оружие выглядит как предмет интерьера, который вешают на стену рядом со старыми фотографиями Эрнеста Хемингуэя, но Филип ощущает ценность его присутствия здесь. Оружие выглядит достаточно угрожающим — «как скачущая галопом лошадь», говорит бы его отец.

— Никогда не знаешь, — говорит Филип однажды вечером, прислонив ружьё к камину, и запрокидывая в себя большую дозу хереса.

* * *

Дни продолжают течь с хаотичной регулярностью. Они отсыпаются, исследуют сады и собирают фрукты. Они ставят капканы на случайных животных и однажды даже ловят костлявого рогатого зайца. Ник вызывается его очистить и вечером довольно прилично готовит тушёную зайчатину в дровяной печи.

За всё это время они только несколько раз сталкиваются с Кусаками. Однажды, залезший на середину дерева, чтобы достать несколько засохших слив, Ник увидел в тени соседнего сада прогуливающийся труп в комбинезоне фермера. Он спокойно спустился вниз, подкрался с вилами к существу и пронзил его затылок, словно лопнув воздушный шарик. В другой раз Филип перекачивал горючее из трактора, когда заметил искорёженный труп в соседней водоотводной канаве. С разбитыми и искривленными ногами, женщина-зомби похоже тянула себя мили, чтобы добраться сюда. Филип отрубил ей косой голову и сжёг останки с помощью бензина и вспышки зажигалки Bic.