— Адрес? Какой адрес? Не смотри ты так, не буду я ему мстить — у нас нет войны, она только у тебя.
— Минато-ку Аояма-сантёмэ три-двадцать один, — вспомнил я название, которое произнесла Кацуми. — Квартира семь.
— Нет его в этой квартире, — покачала головой Мизуки. — Я слышала, что он находится на острове Аогасима. Там обложился охраной и сидит, как будто что-то чует. Похоже, что он тоже видел твой бой и… И он испугался. Да что там говорить — я сама едва не ссыкнула, когда ты встал и нахреначил этому старику.
Испугался? Старший комиссар полиции, который за компанию является оябуном Хино-хеби-кай. Человек со стальными яйцами испугался белобрысого толстого мальчишки?
Ну да. Не такой уж я и толстый, но всё равно жирок ещё остался. Зато под ним уже прощупываются стальные мышцы! Если только постараться и хорошенько прощупать.
Что касается прощупать, то… лучше не откладывать в долгий ящик. Извини, Изаму, но твоя встреча с родителями ещё ненамного задержится. Ты так долго ждал… Подожди ещё немного.
— Мизуки… Ты много сделала для меня. Ты и оябун. Я вам благодарен за это и отплачу. Обязательно отплачу. Сейчас же я попрошу тебя выполнить ещё одну небольшую просьбу — мне нужен план дома Мацуды. Я знаю, что это трудно, но…
— Малыш, я сделаю, — кивнула девушка. — Я принесу тебе план. Насколько я помню, туда нужно сначала отправиться на соседний остров Хатидзедзима, а уже оттуда на пароме…
— Не надо парома. Он привлечет внимание. Мне нужно будет снаряжение для плавания, порядка ста игл. Не сюрикены, а именно иглы, наподобие швейных. Ладно, потом нарисую. Самое трудное — нужно послать комиссару сакэ от доверенного лица. Особенное сакэ, от мастера Нагаи. Я думаю, что он не откажется сделать такое. И ещё… Можешь позвать сэнсэя?
Мизуки странно посмотрела на меня.
— Давненько пятое лицо якудзы не было на побегушках у кобуна. Малыш, ты не забываешься?
— Мизуки, я бы сам позвал, но в моём положении это трудновато сделать.
Она вздохнула, легко поднялась и вышла. Через десять секунд влетел Киоси. Он остановился, во все глаза уставившись на меня.
— Что, братюнь, хреново выгляжу?
— Как кусок старой коровьей лепешки, — ответил мальчишка с самым честным выражением лица.
— Да? Я тоже тебя люблю. Как смогу, так обязательно затрещину отвешу.
— За что? За правду?
— За то, что не подбадриваешь! Нет бы сказал, что выгляжу первоклассно.
— Но ты и в самом деле похож на кусок говна.
— Ладно, я понял. Главное, что жив. Как сам?
— Я нормально. Когда пойдем моего врага убивать?
— Да! Вот сейчас нос почешу, да и отправимся…
Киоси даже икнул.
— Что, так быстро?
— А чего тянуть-то? Ты меня туда принесешь, я всех запахом удушу и потом принесешь обратно…
— А-а-а, это ты за коровью лепешку отыгрываешься?
— Киоси! Я же не велел тебе заходить в дом! Ты что это нарываешься, мерзавец? — прогремел голос сэнсэя.
— Я не виноват! Я хотел только увидеть своего босса! — взвыл Киоси.
— Потом увидишь. Сейчас дай ему отдохнуть. А ну брысь отсюда!
Киоси как ветром сдуло. Мизуки тоже не показывалась. Она понимала, что при общении двух мужчин женской стороне лучше не присутствовать.
Сэнсэй Норобу присел рядом. Его лицо ничего не выражало, он просто осматривал моё тело. И он так и не сменил наряд.
— Сэнсэй, — тихо позвал я. — А ты в самом деле отправился бы мстить за меня?
— С чего ты взял? У меня никогда не было такого глупого, бездарного и ущербного ученика, как ты. И ради тебя я отправился бы убивать уважаемых людей? Пффф, вот ещё!
— Значит, правда… Хороший ты всё-таки мужик, сэнсэй Норобу. Похож на моего отца, если бы знал его.
— А ты похож…
— На кусок коровьей лепешки. Да, мне уже сообщил об этом Киоси. И всё равно — спасибо тебе, сэнсэй. Спасибо, что терпишь, что учишь, что прощаешь.
— Ты как будто умирать собрался? — сощурился Норобу, отчего узкие глазки вовсе стали щелочками.
— Не умирать, но… Если не успею такого сказать перед отправкой, то хочу, чтобы ты услышал это сейчас. Я реально благодарен тебе за всё, что между нами было. Ты это… извини, если что за косяки. И спасибо за всё.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ну уж нет, ты вернешься после боя с комиссаром и принесешь извинения как следует. Мне нравится сакэ от Джуна Изаго. Вот его ты и принесешь.
— Принесу. Я пока не знаю, кто это такой и где его искать, но принесу. А ты… Ты помнишь про фокус с револьвером?
— Помню, так что это за фокус?
Я рассказал. Сэнсэй задумался, но потом кивнул.
— В принципе, это осуществимо.
— А осуществимо меня поставить на ноги уже завтра?
— Нет. Минимум неделю.
— Тогда четыре дня, — сказал я.
— Неделю.
— Три дня…
— Ты себя вообще не щадишь!
— Потому что время играет против меня!
— Да ты… Ты дурак. И поэтому я горд, что у меня есть такой ученик. Я поставлю тебя на ноги за четыре дня, обколю тебя лекарствами, но если твоё сердце не выдержит, то я первым насру тебе на голову.
— Заметано! — улыбнулся я. — А дашь телефон? Я хочу Окамото позвонить.
— Во как? И что же ты хочешь им сказать?
Я улыбнулся и подмигнул сэнсэю.
Через четыре дня моё тело транспортировали на вертолете на остров Хатидзедзима. Ничего себе такой островок. Не скажу, что ах какой классный. Остров как остров. А почему транспортировали? Потому что сэнсэй не велел шевелиться вплоть до самого приземления.
Конечно же я послушался. Ведь я самый послушный ученик на свете. Поэтому я был первым, кто соскочил на асфальтовую поверхность небольшой площадки. Да, меня шатало, крутило и вертело в разные стороны, но дело было важнее сиюминутной слабости.
Пусть даже эта слабость грозила перейти в смертельную опасность. Не знаю, чем таким накачал меня сэнсэй, но я мог двигаться, мог наклоняться и передвигаться на четвереньках. Большего мне и не надо.
— Малыш, мы будем ждать тебя обратно, — сказала Мизуки, которая прилетела вместе со мной.
— Я вернусь. Я обязательно вернусь, — кивнул я в ответ и протянул руку. — А теперь давай настойку сэнсэя.
— Ты точно уверен? У тебя бледное лицо.
— Плохо лег загар. Давай, Мизуки, а то я могу подумать, что ты на стороне комиссара.
Мизуки вспыхнула и с силой толкнула фляжку в мою ладонь.
Я сделал пару глотков. Жидкий огонь скользнул внутрь живота, а уже оттуда помчался по крови. Присел три раза, отжался, кивнул.
— Годится. Я скоро вернусь. В случае чего — не поминайте лохом.
— А кем поминать?
Я не ответил на язвительный выпад Мизуки. Пусть её. Она же не со зла, а всего лишь сильно волнуется.
— Всё будет нормально.
— Я надеюсь на это.
Через десять минут я сел в моторную лодку с молчаливым Хаяси, и мы помчались по водам Филлипинского моря. На пароме могли быть люди комиссара, поэтому я не хотел плыть по водам на общем корабле.
В пределах видимости острова Хаяси заглушил мотор. Я снова сделал пару глотков настойки Норобу и перевалился через борт.
Вода явно не предназначена для купания, но мне и не нужно было расслабляться в ней — мне необходимо добраться как можно быстрее до суши.
Километр до берега занял полчаса. Скорость была выше среднего, но я не рвал жилы, предпочитая доплыть вольным стилем. Нужно было сохранять силы.
Когда вылез на скалистом берегу, то сразу осмотрелся — до цели оставалось полтора километра. Что же, дойти до поместья не составило труда. Большая территория вряд ли могла охраняться большим количеством противников — до острова непросто добраться, поэтому всё внимание было сосредоточено на пароме и пролетающих летательных аппаратах.
Я дошел до поместья, где, по данным Мизуки, скрывался комиссар. Дошел и осмотрелся, скрывшись за большим камнем. Пришлось даже подключить функцию видения, чтобы можно было увидеть возможных скрытых в листве противников. Пять силуэтов высветились за стеной.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Это было не тяжелее, чем увидеть баночки с крашеным песком, когда глаза завязаны. Сама усадьба одной стороной выходила на море, а другой на вулкан Мурояма. Около семисот метров площади поместья, а люди тут хоть и расслаблены, но явно обучены убивать.