Она взглянула на него едва ли не с жалостью.
— Но объясни мне наконец, зачем тебе мучить меня и себя, если мы друг другу не подходим? Это же совершенно очевидно! Подумай, ведь стоит мне уйти, и ты снова сможешь свободно наслаждаться в объятиях Клариссы.
— К черту Клариссу! — взорвался он. — Я не видел ее уже бог знает сколько времени, и, честно говоря, мне на нее плевать. Еще в Бостоне, до отплытия, я сказал тебе, что да, Кларисса была частью моего прошлого, но в моем настоящем и будущем ей нет места.
У Лили даже голова заболела от нахлынувших на нее противоречивых чувств. Почему он так упорно отрицает свою связь с Клариссой? Потому что вдруг воспылал нежными чувствами к ней, своей жене? Чушь! Ему нужен от нее только секс. Если бы не та случайная встреча в магазинчике мадам Дюран, она, возможно, и поверила бы ему, но разговор с его любовницей все расставил по местам, не оставив сомнений.
Следующий вопрос Мэта застал ее врасплох:
— Скажи, а кто помог тебе попасть на английский корабль? — прищурился он. — Сомневаюсь, чтобы это удалось тебе самой. Так кто? Сара? Джеф? Господи, зачем спрашивать, разумеется, кто-то из них… Что ж, раз они предали меня, я еще подумаю, стоит ли разрешать их свадьбу.
Лили не собиралась посвящать Мэта в то, что пропуск в порт ей достал Клэй Уинслоу. Она сказала о другом:
— Твое разрешение больше не требуется. Сара и Джеф поженились месяц назад.
Мэт даже растерялся от неожиданности:
— Как же так? Они должны были дождаться моего возвращения!
— Война затянулась, и никто не знает, когда она кончится, — пожала плечами Лили. — Сколько им ждать тебя? Недели? Месяцы? Годы? Дядя Джефа предложил ему перебраться в Новый Орлеан, и перед отъездом они поженились.
— Сара в Новом Орлеане? — еще больше помрачнел Мэт. — Ты отправилась в Англию, она — в Новый Орлеан… Что это, женский бунт?
— Нет, Мэт, — просто ответила Лили. — Они с Джефом так любят друг друга, что я посоветовала им не дожидаться твоего возвращения.
Внезапно Мэта осенила ужасная догадка:
— Так, значит, с тех пор как они уехали, ты оставалась в Хоуксхевене одна? А скажи, не заглядывал ли к тебе некий Клэй Уинслоу, чтобы скрасить твое одиночество?
— Оставь Клэя в покое, — отчеканила Лили. — Я не изменяла тебе, если ты это имеешь в виду.
— Я спросил, приходил он или нет?!
— Клэй раздобыл для меня пропуск и договорился с капитаном «Бесстрашного». Но я сама попросила его об этом! Я твердо решила уехать от тебя, Мэт, и меня ничто не смогло бы остановить, даже если бы он отказался мне помочь.
— Итак, ты сознательно нарушила все мои запреты.
Как часто вы с Уинслоу встречались?
Лили теряла терпение. Настырность Мэта переходила всякие границы. Если он решил наказать ее за побег, то пусть так и сделает, а не устраивает этот унизительный допрос!
— Послушай, я не твоя вещь, а ты не мой хозяин! — воскликнула она. — Я встречалась с кем хотела и когда хотела. Понятно? После отъезда Сары твои бостонские друзья мигом вспомнили, что я англичанка, и благополучно про меня забыли. Позволь напомнить тебе, что твоя страна воюет с моей, и те, кому по-прежнему милы берега туманного Альбиона, не пользуются в Америке большой любовью.
— И ты обрела эту любовь в объятиях Уинслоу.
— Нет, Мэт, — уже спокойнее возразила Лили, хотя внутри у нее все кипело от возмущения и обиды. — Не обрела и не искала. Я виделась с ним лишь однажды, после того как твоя любовница Кларисса Хартли убедила меня в том, что ты и не думал порывать с ней.
Мэт с силой ударил кулаком по подлокотнику кресла и грязно выругался. Девушка невольно вздрогнула — его ярость не обещала ничего хорошего.
— Мерзкая, грязная, отвратительная сука! — ревел Мэт, продолжая крушить ни в чем не повинное кресло. — Какого черта она лезет в мою жизнь?! А ты тоже хороша!
Нашла кому верить! Я же все тебе миллион раз объяснял, и ты должна, обязана была поверить мне, а не какой-то лживой твари!
— С какой стати? — Долго скрываемый гнев прорвался наружу, и Лили почти кричала. — Что ты сделал для того, чтобы я верила тебе больше, чем кому-то другому?
Лицо Мэта окаменело, плотно сжатые губы побелели, а пальцы угрожающе стиснули ремень.
— Ну, что же ты? — вызывающе усмехнулась она. — Ударь меня, если посмеешь!
Словно очнувшись, Мэт рассеянно посмотрел на зажатый в кулаке ремень, затем перевел взгляд на Лили. Может, и в самом деле выпороть ее? Не мешало бы. Такой урок, без сомнения, запомнится надолго, однако… Однако есть и другие способы заставить эту упрямицу задуматься над своим поведением. Способы куда более приятные и не менее действенные.
— Раз ты так просишь, я не могу отказать, — с ледяной любезностью заявил он. — У меня были некоторые сомнения на этот счет, но ты сама выбрала ремень. Что ж, раздевайся.
Лили отступила. Она ожидала ругани, криков, угроз — чего угодно, только не холодного равнодушия. Неужели он и в самом деле будет ее бить?
— Послушай, Мэт, ты не можешь просто взять да и выдрать меня, как нашкодившего ребенка, — предупредила она, пятясь от него.
— Почему? — удивленно вскинул брови он. — Ты очень точно определила свое поведение Порядочные жены считаются со своими мужьями и не бегают от них, как зайцы, стоит им отвернуться.
Он тяжело поднялся, внушительно повел плечами и поудобнее перехватил за пряжку сложенный вдвое ремень Лили продолжала пятиться. Мэт не торопился. Вскоре спина девушки уперлась в стену, и она затравленно взглянула ему в глаза.
— Одежда, — невозмутимо напомнил он.
— Ч-что? — не поняла Лили.
— Твоя одежда, — терпеливо повторил Мэт. — Сними ее.
Лили облизнула пересохшие губы. Ей хотелось кричать от отчаяния.
Все начиналось сначала.
11
Мэт хотел напугать ее и добился своего.
Он никогда не бил женщин, но Лили знать об этом совершенно необязательно. Он был слишком зол на нее, чтобы отказать себе в маленькой мести.
Непослушные, ставшие будто деревянными пальцы девушки медленно потянулись к пуговицам у воротника платья, но замерли на полпути.
— В чем дело? — усмехнулся Мэт. — А, понимаю, ты стесняешься. Напрасно, дорогая, я уже видел тебя без одежды. Или ты успела от меня отвыкнуть?
— Ты жестокая, бессердечная свинья, Мэтью Хоук, — вспыхнула Лили.
— А ты, как мы выяснили, нашкодивший ребенок, заслуживающий хорошей взбучки.
— Если ты побьешь меня, то докажешь этим лишь одно: что ты сильнее.
— Я сказал, что ты заслуживаешь взбучки, а не побоев.
Ремень полетел в угол, и его сильные руки обвились вокруг талии девушки, а губы жадно прильнули к ее шее.
Лили вздрогнула от неожиданности, но, впрочем, не особенно удивилась, так как уже поняла, к чему ведет Мэт.