Читать интересную книгу Том шестой. Выпуск II - Агата Кристи

– Мужчинам отдано все наилучшее в мире. Я надеюсь, что так будет не всегда.

Эркюль Пуаро внимательно рассматривал ее. Он легко мог представить себе мисс Уильямс прикованной к ограде, объявившей голодовку и готовой страдать до конца за свои убеждения. Переходя от глобальных проблем к житейским мелочам, он спросил:

– Вам не нравился Эмиас Крейл?

– Совсем не нравился. Я не одобряла его поведения. На месте его жены я бы ушла от него. Есть вещи, с которыми не должна мириться ни одна женщина.

– А миссис Крейл их терпела?

– Да.

– И вы считаете, что она неправильно вела себя?

– Да. Жена должна иметь самоуважение, не позволять себя унижать.

– Вы когда-нибудь говорили миссис Крейл об этом?

– Конечно, нет! Не мне было ей говорить. Меня наняли для того, чтобы я воспитывала Анджелу, а не для советов миссис Крейл, она в них не нуждалась. Это было бы с моей стороны большой невоспитанностью.

– Вы любили миссис Крейл?

– Миссис Крейл была очень мила. – Голос достойной гувернантки смягчился, наполнился теплом и волнением. – И мне было ее очень жаль!

– А ваша воспитанница Анджела Уоррен?

– Это была интересная девочка. Привлекательнее всех, с кем мне когда-либо приходилось иметь дело. Очень умная девочка. Правда, крайне недисциплинированная, резкая, во многих случаях с нею трудно было договориться. – Она немного помолчала. – Я всегда верила, что она сделает в жизни что-то значительное. И она сделала! Вы читали ее книгу о Сахаре? Она вела раскопки гробниц Фаюма. Да, я горжусь Анджелой. Я недолго жила в Олдербери – два с половиной года, но мне всегда приятно чувствовать, что и я содействовала развитию ее способностей, одобряя увлечение археологией.

Пуаро сказал:

– Насколько мне известно, было решено отправить ее в школу. Вас, наверное, это огорчило?

– Напротив, мсье Пуаро, я была полностью согласна. – Потом, после некоторой паузы: – Я хочу вам раскрыть истинное положение дел. Анджела была милая, симпатичная девочка, которую можно только любить. Нежная, пылкая, импульсивная. И очень непростая. Она достигла возраста, когда ты уже не ребенок, но еще не женщина. Временами разумная и зрелая, как взрослый человек, она вдруг становилась лукавой, взбалмошной, с нетерпимыми поступками. В этом возрасте, вы знаете, у девочек происходят довольно сложные душевные изменения… Они становятся чрезвычайно уязвимы, все их оскорбляет, они сердятся, когда к ним относятся как к детям, и наоборот – им неловко, если видишь в них женщину. Анджела находилась в подобном душевном состоянии. Она нервничала, обижалась ни с того ни с сего, вспыхивала. Бывало, целыми днями сидела, насупившись, ничего не делая, а потом снова предавалась своим забавам – лазила по деревьям в саду, играла с детьми в разбойников, не признавала никаких авторитетов.

Мисс Уильямс опять помолчала.

– Когда девочки подходят к этой фазе, школа может быть им полезна. У них возникает потребность в авторитете. Здоровая дисциплина коллектива помогает им стать разумным членом общества. Условия, которые были у Анджелы дома, я не решусь назвать идеальными. Во-первых, миссис Крейл баловала ее. Девочка считала, что время и внимание сестры принадлежат ей. Это приводило к конфликтам с мистером Крейлом. Тот, понятно, считал, что он должен быть на первом месте, и домогался этого. Он действительно очень любил девочку, они были хорошими друзьями, а их перебранки были в общем-то беззлобными. Однако порой случалось, что излишнее внимание миссис Крейл к Анджеле сердило его, а если миссис Крейл выступала в защиту мужа, сердилась Анджела. Бывали случаи, когда Анджела, чтоб отомстить, устраивала мистеру Крейлу какую-то гадость. Мистер Крейл имел привычку пить залпом. Анджела однажды насыпала ему в напиток целую горсть соли. Смесь, разумеется, вызвала рвоту, мистер Крейл просто онемел от злости. Но вершиной ее проделок были улитки, которые она подсунула ему в постель. Мистер Крейл особенно их не терпел… Он тогда окончательно вышел из себя и сказал, что девочку пора отправить в интернат. Анджелу это страшно огорчило. Хотя она сама раз или два высказывала желание пойти в интернат, она устроила чуть ли не истерику. Миссис Крейл не хотела, чтобы Анджела уезжала, однако дала себя убедить – главным образом благодаря моим уговорам. Я ей объяснила, что это – для блага Анджелы, что, по-моему, школа пойдет ей на пользу. Было решено осенью отправить Анджелу в Холстон, в довольно хороший интернат на южном берегу. Но миссис Крейл тем не менее была этим удручена, а Анджела обижалась на мистера Крейла. Это не было чем-то слишком серьезным, вы меня понимаете, мсье Пуаро, но усиливало нервозность в доме при всем том, что там уже было.

– Вы имеете в виду присутствие Эльзы Гриер?

– Да!

– Что вы думаете об Эльзе Гриер?

– У меня о ней нет никакого впечатления. Молодая женщина, лишенная каких-либо принципов.

– Она была слишком молодой?

– Вполне зрелой, чтобы знать, как нужно себя вести. Я не нахожу для нее никакого оправдания. Абсолютно никакого!

– Она влюбилась в него, я полагаю…

Мисс Уильямс высокомерно перебила его:

– Влюбилась в него! Но мне хотелось бы думать, мсье Пуаро, что, какими бы ни были наши чувства, мы должны ими управлять, оставаться в рамках пристойности. Во всяком случае, мы обязаны управлять своими поступками. У этой девушки не было и тени моральных принципов. Тот факт, что мистер Крейл человек женатый, ничего для нее не значил. Совершенно бесстыдная в своих поступках, слишком решительная и слишком холодная. Возможно, она была плохо воспитана. Это единственное оправдание, какое я могу для нее найти.

– Смерть Крейла была, конечно, для нее тяжелым ударом…

– О да! Но ведь только она тому виной. Я не захожу так далеко, чтобы оправдывать убийство, мсье Пуаро, но если у кого-то и могли не выдержать нервы, то именно у Кэролайн Крейл. Скажу вам искренне – иногда мне хотелось убить их обоих. И его, и ту бесстыдницу. Так афишировать свои отношения перед миссис Крейл! Каково ей было выслушивать всю эту гадость!.. Эмиас Крейл заслужил свою судьбу! Ни один муж не должен поступать по отношению к жене так, как делал это он. Его смерть – справедливое наказание…

– Вы слишком строги…

Женщина с неспокойными серыми глазами посмотрела на него:

– Я слишком строга, когда речь идет о браке. Та страна, где институт брака не уважается и не поддерживается, неизбежно деградирует. Миссис Крейл была любящей и верной женой. Муж ее издевался над ней, умышленно привел свою любовницу в дом. Он получил по заслугам. Он безжалостно разжигал чувства у миссис Крейл… Всякое терпение имеет пределы, так что я лично не осуждаю ее.

– Он вел себя довольно плохо, я понимаю. Но не забывайте, что он был великий художник.

Мисс Уильямс вспыхнула:

– О да! Это всегда служит оправданием, особенно теперь. Художник! Оправдание для всякой распущенности, пьянства, скандалов. И скажите на милость: какой, собственно, художник был мистер Крейл, в конце концов? Возможно, несколько лет его живопись будет в моде, но недолго. Если уж на то пошло, то ведь он даже не умел рисовать! Перспектива у него была ужасна. И анатомия неправильна. Я кое-что понимаю в живописи, мсье Пуаро. Для тех, кто знает и восхищается великими мастерами, мазня мистера Крейла – лишь забавный курьез. Несколько пятен, разбросанных там и сям, никакой композиции, никакого рисунка… Нет, – она покачала головой, – не требуйте от меня, чтобы я восхищалась живописью мистера Крейла.

– Две его картины выставлены в галерее Тэйт, – напомнил Пуаро.

Мисс Уильямс презрительно фыркнула:

– Возможно. И одна из скульптур мистера Эпстайна,[5] если я не ошибаюсь, тоже там.

Пуаро понял, что этим высказыванием мисс Уильямс предлагает прекратить обсуждение темы искусства.

– Вы были вместе с мадам Крейл, когда она нашла Эмиаса Крейла мертвым?

– Да. Мы вышли вдвоем из дому после завтрака. Анджела оставила после купания свой пуловер на пляже или в беседке, она всегда обращалась со своими вещами довольно небрежно. Я рассталась с миссис Крейл у ворот «батареи», но она сразу же позвала меня назад. Я считаю, что к тому времени мистер Крейл был мертв уже более часа. Мы застали его на скамье, возле мольберта.

– Это ее сильно потрясло, не так ли?

– Что именно вы хотите сказать, мсье Пуаро?

– Я спрашиваю: какое впечатление произвела она на вас в тот момент?

– Понятно. Да, она была в полном замешательстве. Она послала меня позвонить врачу. Собственно, мы не были уверены, что он мертв. Предположили, что это приступ каталепсии.

– Это она подсказала такую возможность?

– Не помню…

– И вы пошли звонить?

– На полпути я встретила Мередита Блейка, передала ему это поручение и возвратилась к миссис Крейл. Я боялась, что она потеряет сознание.