щелочке и замираю. Она замирает тоже. Ждет, аж трясется вся! Протискиваюсь внутрь ее, она судорожно выдыхает и запрокидывает голову, когда я вхожу до упора. Так же медленно назад и резко вперед. Лисенок прогинает спинку сильнее и стонет в такт моим толчкам.
А ведь чуть не выгнала, ведьма сероглазая! Щас бы ревела полночи, а не стонала на моем члене. А я? Напился бы и спать лег.
Снова медленно выхожу из ее киски почти до конца и резко вгоняю член, так что яйца шлепаются об ее ноги.
— Артур! — стонет девчонка.
— Что, моя маленькая похотливая Лисичка? — усмехаюсь я. Я прекрасно понимаю, чего она хочет. Особое удовольствие испытываю, глядя на то, как она горит от желания.
— Трахни меня, Артур! — Нетерпеливо выписывает жопой круги вокруг моего члена, Лисичка. — Ну, давай же!
Ух, какая! По-взрослому хочешь? Ну, держись!
Наматываю ее косу на кулак и отпускаю возжи! Девчонка надсадно повизгивает, дрожит, мы оба мокрые, одержимые друг другом…
Едва сдерживаюсь, чтобы не кончить первым. Только от осознания того, что я здесь сейчас с ней и такое вытворяю, готов взорваться.
— Ах-ха! — рвано выдыхает Лисенок и сжимает стеночками мой член. Резко, плотно, по всей длине.
Я успеваю вытащить, слава Богу! Выстреливаю ей на спину. Всю обкончал! Красота!
Ох, блядь! Как будто год не ебался, а не час! Ее дырочка, как будто под меня заточена! Да она вся под меня заточена!
— Охуительная девочка! — шлепаю ее по жопке уже по традиции.
Даю ей секунду отдышаться и несу в душ.
Алиса
— Извини конечно, но твоя Катя бесит меня уже! — возмущалась Марго. — Ей со Славиком надо на пару работать. Два афериста!
Я была полностью согласна с подругой. Мы обедали в школьной столовой и обсуждали мою жизнь. У Марго в жизни все было ровно, по сравнению со мной, вот мы и обсуждали мои перипетии.
— Даже не знаю, подруга, радоваться за тебя или нет, — вздохнула Марго. — Видно же, что ты без ума от него. Лишь бы потом не плакать… Разбитое сердце даже не сравнить с теми проблемами, что твой бывший подкинул. Это уже серьезно.
— Мне тоже страшно, Рит. Я даже не знаю, что он за человек. То злобный тиран, то готов мне ноги целовать. Минное поле, короче!
— Вот бы и в меня кто-нибудь гранату бросил! — вздохнула Марго. — Там у Артурчика друзей нету не женатых? Пробей тему для лучшей подруги! По-братски!
Эта информация для меня была недоступной. Откуда я могла знать, если знакома только с Русланом и Никитой. И то, как сказать знакома? Виделись.
Зато я была знакома с самым дорогим для него человеком — Кириллом. Это большой кредит доверия, который мне выдал Артур.
Сегодня он заберет меня прямо из школы. Я взяла немного вещей с собой: одежду, косметику, зарядку для айфона. Все уместилось в небольшой дорожной сумке. Он же сказал много не набирать, а как мы будем время проводить не сказал. Понятно, что большую часть в кровати, но вдруг он меня куда-то пригласит? Надеюсь, что нет, потому что у меня и платьев-то приличных нет.
После уроков Артур вошел в класс, сияя ярче солнца. Мне хотелось броситься ему на шею, но при Кирилле я постеснялась это делать. Было не ясно хочет ли Артур, чтобы его сын знал о наших отношениях или нет. Грехов вел себя сдержанно, поэтому я сделала вывод, что пока наша связь — секрет. Артур не хочет лишний раз травмировать мальчика, но все равно стало неприятно.
Я молчала всю дорогу, пока Карен вез нас всех к дому Грехова. Немного волновалась от того, как все будет дальше. Полная неопределенность.
Артур проводил меня в дом, в свою спальню. Взял сумку с вещами Кирилла и только тогда поцеловал.
— Располагайся, милая! Я скоро вернусь! — сказал Артур. — Если проголодаешься, не жди меня. Смело ступай на кухню. И вообще осмотрись как следует! Не люблю, когда гости стесняются.
Артур ушел, а я вздохнула и начала осматриваться. Его спальня была шикарной! Большая, светлая, размером с мою квартиру. Отделка в светло-серых тонах, пушистый белоснежный ковер на полу, огромная плазма на стене и, конечно же, королевская кровать.
Интересно он спал в этой же кровати со своей женой? Он так и не сказал мне подроности того самого несчастья. Я решила больше не спрашивать. Расскажет, когда время придет. Мне было жо чертиков любопытно, какая она. Наверное красивая. Весь дом Артура был увешан фоторгафиями его и Кирилла, несколько фото с его родителями (я поняла это по внешнему сходству с Артуром), а вот фотографии Вероники не было ни одной. Она настолько сделала больно Греховым, что даже ее образ не достоин присутствия здесь? Неужели даже Кирилл не хочет вдеть маму хотя бы на фото? Это ужасно!
Я развешала свою одежду в шкаф, расставила пузырьки с косметикой в ванной, переоделась в свой домашний халатик. Не зная, чем еще заняться, я спустилась в столовую. Просто пить захотела.
Там я наткнулась на домработницу Артура. Как ее там? Лариса…
— Здравствуйте, Лариса! — поздоровалась я с женщиной.
— Здравствуй-здравствуй, Алиса Витальевна! — улыбнулась женщина, протирая на полках пыль. — Что-то хотела?
— Попить!
— А, ну, пойдем! — Лариса позвала меня на кухню. — Тут у нас и попить, и поесть! — Она распахнула огромный холодильник, битком набитый продуктами и контейнерами с готовыми блюдами, а потом показала рукой на шкаф с посудой. — Сама погреешь? Хочу сегодня сбежать пораньше, раз у вас тут романтик намечется. Че я тут буду шкуру тереть?
— Романтик? — рассмеялась я, вынимая коробку сока из холодильника.
— Барин так сказал, — пожала плечами женщина. — Значит так и будет. — Она взяла в руки швабру, и принялась быстро-быстро возить ею по полу. — Ох, поскорее бы он женился что ли! Без женщины этот дом, как без души! — Я вспыхнула от слов Ларисы. — Драю-драю тут все, а толку-то? — сокрушалась женщина. — Я-то не хозяйка. Это все не то.
— Лариса, а вы давно у Артура работаете?
— Так почитай семь лет уже! Как Кирюшка родился, так Артур кукушке своей мамок, нянек, помощниц цельный дом нагнал.
— Кому? — переспросила я.
— Жене своей! Чтоб ей провалиться! — женщина плюнула от злости и принялась яростнее тереть пол.
— А… почему вы так ее назвали?
— Так, а как мне ее называть, убийцу бессердечную? — усмехнулась Лариса. Меня так и подмывало спросить у Ларисы, на кого покушалась Вероника, но я не посмела. Пусть Артур расскажет сам. — Барин ее на бажничку посадил и чуть ли не молился. А она?