Читать интересную книгу Возвращение бумеранга - Сергей Буренин

— Так много свидетелей? — удивился Франк.

— На улице было много народа, — пожал плечами Абендшен, — на остановку как раз в тот момент подошел трамвай. Кстати говоря, есть пострадавшие и среди местного населения: несколько человек обратилось в больницу с мелкими осколочными ранениями. Об этом надо обязательно упомянуть в прессе и по радио. Надо чтобы все понимали, что эти бандиты для достижения своих целей не остановятся ни перед чем.

— Хорошая мысль, — согласился Франк. — Я хочу к вечеру ввести комендантский час и ночью организовать облаву. Шансы на большой успех невелики, но мелкая рыбешка может и попасться.

— Вещь полезная, — согласился Абендшен, — но, боюсь, для грамотного проведения такого мероприятия у нас не хватит сил.

— Я собираюсь вызвать сюда дополнительные силы гестапо из крупных городов, а так же привлечь к этому армейские части, — пояснил Франк.

— Нельзя сейчас ослаблять силы гестапо, особенно в крупных городах, — покачал головой штурмбанфюрер. — Вполне возможно, что преступники уже покинули Прагу и намереваются отсидеться в других городах. А что касается армейских частей, то у них просто нет опыта в проведении полицейских операций. Они нам предоставят уйму задержанных, которых мы через несколько часов вынуждены будем отпустить, и несколько трупов, по поводу которых мы долго будем объясняться. Лишняя головная боль.

— И все же, — вздохнул Франк, — боюсь, что без них нам будет не обойтись. А кроме свидетелей нашли что-нибудь?

— На месте преступления найден автомат «Стен», что говорит о том, что англичане к этому хоть какое-то отношение да имеют, — ответил Абендшен. — Найден велосипед, на котором один из преступников приехал на место преступления и, по всей видимости, хотел на нем же и уехать. К сожалению, номер на раме спилен, и мы не можем определить, где и кем приобретался этот велосипед. Найдены портфель, плащ и кепка, принадлежащие преступнику. Пока все, но это уже говорит о низком профессиональном уровне преступников, и, в принципе, с этим можно начинать работать.

— Хорошо, идите работайте, Абендшен, — кивнул Франк. — Только очень прошу вас, потрудитесь не затягивать это расследование, как вы любите это делать. Нам нужно иметь результаты как можно быстрей.

Как только Абендшен ушел, Франк взял трубку телефона и попросил соединить его с отделом юстиции.

— Расстреляйте всех уже приговоренных к казни за политические преступления, — коротко приказал он.

После этого Франк решил посетить больницу, где находился Гейдрих.

Подъезжая к больнице, он проехал мимо злополучного поворота на Кобылисах. Там все еще толпился народ, и работали эксперты из гестапо.

В больнице царила полная неразбериха. Прием больных был прекращен. Мимо него то и дело пробегали люди в белых халатах, их лица выражали крайнюю озабоченность и беспокойство. Наконец, Франк сумел найти в этом хаосе врача чеха, который был сегодня дежурным. Врач сообщил ему, что Гейдрих находится в операционной, и ему сейчас делают операцию. Повреждения оказались довольно серьезными: была повреждена грудная клетка, причем одно ребро было раздроблено почти полностью, осколок бомбы застрял в селезенке, и была пробита диафрагма.

— Кто делает операцию? — поинтересовался Франк.

— Операцию делает доктор Гольбаум из немецкой клиники, — ответил врач, — ему ассистирует наш доктор Дик. Герр протектор сам потребовал, чтобы ему операцию делал доктор Гольбаум.

— Понятно, — кивнул Франк. — Через несколько часов сюда прибудут несколько профессоров из Берлина. Думаю, они уже вылетели. Покажите, где вы хотите разместить больного после операции?

— Мы еще не думали об этом, — растерялся доктор. — Если хотите, можем пройти вместе в хирургическое отделение, и вы сами выберете для него палату.

Они поднялись на третий этаж и прошлись по отделению. Франк осмотрел всего несколько палат и только поморщился. Наконец, он зашел в кабинет начальника отделения.

— Вот здесь вы его и разместите, — решительно заявил он. — Распорядитесь вынести отсюда все лишнее и поставьте нормальную кровать, несколько кресел, столик. В общем, оборудуйте это помещение так, чтобы оно было достойно вашего пациента. Все крыло очистите от больных.

— Но это просто невозможно, — попытался протестовать доктор.

— Я сказал: очистите все крыло от больных, — уже со злостью повторил Франк, — а я сейчас пришлю сюда надежную охрану. Выполняйте.

Прага, Смихов, 27 мая 1942 года, 12 часов 30 минут

Когда Габчик понял, что сделал круг и снова бежит к месту преступления, он про себя выругался и подумал о том, что надо уйти куда-нибудь подальше и спрятаться. Сначала он просто побежал по трамвайным путям в противоположную от Кобылис сторону. Пробежав метров сто, он перелез через ограду какого-то сквера. Когда он спрыгнул с забора, то сильно подвернул себе ногу.

Народу в сквере было немного. Прихрамывая, он пересек его по диагонали, вышел на улицу и, не торопясь, направился в сторону Смихова. Ближе всего отсюда была квартира Фафековых, и он направился туда.

Дома был один пан Фафек.

— Хотел спортом позаниматься, — пошутил Габчик, — да вот очень неудачно получилось — подвернул ногу. Мне бы сделать теплую ванну.

Пан Фафек засуетился и начал нагревать воду.

Ванна помогла. Боль в ноге совсем утихла.

— Жаль, что нет дома вашей жены, — посетовал Габчик. — Мне бы еще покрасить волосы.

— Это мы можем сделать и без нее, — заверил пан Фафек. — Можно взять перекись водорода и немного осветлиться. Конечно, волосы от этого портятся, но один раз большого вреда не принесет.

Через полчаса Габчик был уже, можно сказать, блондином. К этому времени вернулась одна из дочерей Фафека, Рела.

— Да вас и не узнать! — воскликнула она, увидев Габчика.

— Я еще точно не знаю, но вполне возможно приду к вам ночевать, — предупредил Габчик, — а пока схожу и куплю себе плащ и шляпу. Надо уж до конца изменить свою внешность.

— Я пойду с вами, — решительно заявила Рела. — А то еще нарядитесь каким-нибудь пугалом. А я все же подскажу вам, как изменить внешность и в то же время не привлекать к себе внимания.

И они вместе отправились в магазин. В городе царило необычное оживление: во все стороны на большой скорости проносились машины с немцами. Явно бросались в глаза усиленные патрули. О покушении на Гейдриха Рела узнала только от продавца в магазине и с подозрением посмотрела на Габчика.

Прага, Дейвице, 27 мая 1942 года, 13 часов

Вальчик понял, что ранен в ногу и прикрыть Габчика уже не сможет. Он огляделся. Кубиш сумел благополучно уехать на велосипеде, вокруг машины Гейдриха толпился народ, Опалки нигде не было видно. И тогда Йозеф решил, что надо уходить. Он поковылял в том же направлении, в котором уехал Кубиш. Он накинул плащ и этим хоть как-то прикрыл рану на бедре, правда, он чувствовал, как по ноге медленно течет струйка крови. Проходя мимо газетного киоска, он купил несколько газет и, зайдя в туалет, обернул ими ногу, прикрыв рану. Нога в бедре получилась слишком уж толстой, но зато газеты впитывали кровь и не давали ей стекать вниз.

Проделав все это, Вальчик сел на трамвай и поехал к «тете», у которой ночевал сегодняшнюю ночь. От потери крови поташнивало и клонило в сон. Когда он добрался до дома, то «тетя», увидев его, только ахнула.

— Что случилось, Мирослав? — воскликнула она, так как знала его под именем Мирослава Шольца.

— Ничего особенного, — устало ответил Вальчик, — Во-первых, я сильно ушиб коленку. Может быть, вы найдете мне какую-нибудь тряпочку, чтобы наложить тугую повязку. А во-вторых, я что-то очень плохо себя чувствую. Наверное, где-то продуло. Хочу лечь и полежать. Может, отлежусь.

Наложить тугую повязку он «тете» не позволил, сказав, что вполне справится с этим сам. Взяв тряпицу, он ушел в свою комнату и больше оттуда до вечера не показывался.

Прага, дворец Печека, 27 мая 1942 года, 17 часов 10 минут

У Абендшена голова шла кругом. Он уже почти пять часов без передышки опрашивал свидетелей. Постепенно складывалась полная картина преступления, но это стоило неимоверных сил. Сейчас перед ним сидела женщина лет пятидесяти пяти — шестидесяти и поспешно, с придыханием рассказывала о том, что видела утром.

— …я лежала в шезлонге на балконе. День был очень хороший, солнечный, я люблю в такие дни лежать на балконе и читать поэзию. Я очень люблю поэзию. Но сегодня мне попался томик с какими-то очень уж мудреными стихами. Я даже не могла понять в них никакого смысла. А когда читаешь такую тарабарщину, то волей-неволей хочется спать. Вот я и задремала. Меня разбудил громкий взрыв. Я сразу поняла, что что-то случилось, и решила выйти на улицу. Рядом с нашим домом расположен научный институт, и я подумала, что там случилась какая-то авария во время научного эксперимента. Так вот, я вышла на улицу и ничего не увидела, ни дыма, ни огня, ничего. Все было, как обычно. А потом со стороны Кобылис пробежала женщина; которая кричала: «Господи Иисусе, наш Гейдрих! Наш Гейдрих! Его убили!» Но даже тогда я еще не совсем осознала, что произошло покушение на нашего протектора. И вот тут, со стороны мясной лавки Браунера выбежал молодой человек. По его виду я сразу поняла, что он имеет какое-то отношение к происходящему.