В самом конце улицы, там, где она упиралась в проспект, проложенный на месте прежних укреплений Карла V, стоял красивый особняк. Над окружавшими его высокими стенами, за обнаженными ветвями деревьев, видны были окна верхних этажей. Сквозь опущенные жалюзи пробивался свет, но никаких звуков не доносилось.
Когда карета приблизилась к дому, парадные двери бесшумно распахнулись, хотя и не видно было, чтобы к ним прикасалась чья-то рука, и карета, прокатившись по довольно обширному двору, остановилась у дорических колонн подъезда, между которыми, словно картина в раме, показался элегантный вестибюль и начало роскошной лестницы.
Слуга, черный исполин в ослепительных восточных шелках, ждал у ее подножия, высоко держа большой серебряный подсвечник с красными свечами.
Как только два насквозь промокших лакея распахнули дверцу и опустили подножку, высокий, внушительного вида мужчина, изящно носивший костюм придворного священника, на котором среди кружев поблескивал крест Святого Людовика, выскочил из кареты и устремился к подъезду. Бросив мимолетный взгляд на слугу, он спросил:
– Твой хозяин дома?
– Он ждет вас, ваше преосвященство.
В самом деле, на площадке второго этажа стоял хозяин дома, с головы до пят укрытый длинным одеянием из черного бархата с вышитыми на нем масонскими знаками. Его тщательно напудренные волосы прикрывал капюшон. Спрятав руки в рукава, он отвесил гостю глубокий поклон.
– Ваше преосвященство запаздывает, – заметил он и больше ни слова не прибавил.
Посетитель, который был не кто иной, как принц Луи де Роган, кардинал, высшее духовное лицо при особе короля Франции и епископ Страсбургский, улыбнулся, сверкнув прекрасными белыми зубами:
– Знаю, что опоздал, дорогой Калиостро, но вы должны меня простить. Меня задержал чересчур болтливый викарий.
Калиостро не ответил на его улыбку. Нахмурившись, он с озабоченным видом покачал головой:
– Ваше преосвященство слишком нравится женщинам, и ваше преосвященство слишком любит женщин. Это опасно.
– Ну, будет вам, милый мой чародей! Вы умеете читать в сердцах и прекрасно знаете, что я люблю и всегда буду любить только одну женщину. Так что я остаюсь в неприкосновенности. Все уже готово?
– Все готово…
Калиостро посторонился, пропуская кардинала. С той ночи на Вогельсберге прошло десять лет, и теперешний граф де Калиостро мало чем напоминал ненасытно алчного молодого человека, не знавшего сомнений и терзаний совести и так легко дававшего себя заворожить блеску драгоценных камней. Он стал ученым, высоким масонским чином, одним из тех людей, которые, заворожив толпу, заставляют ее действовать удивительными, им одним ведомыми способами. Пять лет прошло с того дня, как его черная с золотом карета проехала по мосту, переброшенному через Рейн в городе Келе, и за эти годы он завоевал сначала Страсбург, затем Бордо, Лион и, наконец, Париж. Весь двор и весь город стекались к чародею с улицы Сен-Клод, и если ему ни разу не удалось снова увидеться с удивительным человеком, у которого он пробыл целый месяц, то полученные от того знания навеки запечатлелись не только в его уме, но едва ли не в плоти.
Калиостро открыл перед гостем дверь комнаты, убранной с чисто восточной роскошью, блистающей красотой пышных ковров и затканных золотом драпировок, но полностью лишенной мебели, за исключением единственного стола, застеленного черной тканью. Различные предметы теснились на этом столе вокруг хрустального шара, наполненного чистой водой. У стола стояла на коленях совсем юная девушка, застывшая в каменной неподвижности, с закрытыми глазами, в белоснежных одеждах, с распущенными по плечам светлыми волосами.
Приблизившись, кардинал разглядел, что, кроме шара и черного покрывала, на котором были вышиты красные каббалистические знаки, на столе размещались еще и зажженные свечи – кроме них, другого освещения не было, – египетские глиняные статуэтки, распятие слоновой кости и скрещенные обнаженные шпаги. Указав на девушку, кардинал тихо спросил:
– Это и есть девственница?
– Да, монсеньор, – ответил чародей. – Как вы видите, ваше преосвященство, она уже находится в состоянии транса.
В подтверждение своих слов он приподнял пальцем веко девушки и показал совершенно белое глазное яблоко. Принц Луи кивнул и пробормотал слегка изменившимся голосом:
– Хорошо! Спрашивайте ее!
Тогда, взяв со стола одну из лежавших на нем шпаг, Калиостро легонько ударил ею по хрустальному шару. Вода замутилась, потом стала дымиться. Затем чародей, не выпуская шпаги, опустил клинок на голову девушки.
– Сейчас вы будете читать в этой воде так же уверенно, как читали бы по книге, – медленно проговорил он. – Вы слышите меня?
– Я слышу вас… – Голос девушки казался далеким и словно бесплотным. – Я готова читать. Что вам угодно?
– Особа, находящаяся рядом со мной, нуждается в сведениях. Она встревожена из-за некоторых ожидаемых ею известий. Можете ли вы увидеть, что для нее готовится?
Девушка, не вставая с колен, изогнулась всем худеньким телом и прижала руку к груди так, будто старалась унять жестокую боль. В углах ее губ показалась пена.
– Я вижу всадника. Он только что проехал Рульскую заставу… едет через предместье Сент-Оноре… так спешит, что почти летит над землей… О! Я вижу письмо, которое он прячет на груди… это из-за него он скачет так быстро…
– Откуда едет этот всадник?
– Из… из Версаля. Он вымок под дождем, но ему приказано торопиться. Я все еще вижу его… он проезжает Пале-Рояль… Сворачивает в маленькую улочку… Подождите! Я читаю… улица… Вьей-дю-Тампль. Останавливается перед роскошной гостиницей.
– Над входом в эту гостиницу должна быть какая-нибудь вывеска. Читайте, я хочу этого!
Голос неуверенно смолк, потом медленно проговорил:
– Гостиница… «Страсбург».
Кардинал, едва удержавшись от восклицания, схватил Калиостро за руку.
– Это письмо… – начал он.
Но девушка уже заговорила снова:
– Всадник стучит у дверей. Ему открывают… Он вручает письмо привратнику…
– Кто написал это письмо?
Девушка мучительно застонала и стала ломать руки.
– Я плохо вижу… Мне кажется, это женщина…
– Подпись!.. Прочитайте ее… хотя бы первые буквы! Ну, читайте же!
– Вы делаете мне больно! Ох, как вы меня мучаете!.. Сейчас прочитаю… Это трудно! Подождите!.. Мари!.. Мария-Антуа…
– Довольно!
Этот крик вырвался у кардинала. Услышав его, девушка упала и стала биться в судорогах. Калиостро бросился к ней.
– Вы едва не убили ее, монсеньор! – упрекнул он. – Никогда нельзя резко выдергивать из транса. Боюсь, что на сегодняшний вечер…