волосами.
А потом Печорин краем глаза заметил, как включённый планшет, на котором темноволосая печатала что-то, осветил её лицо.
В этот момент Григорий не мог видеть, насколько был ошарашен Остап и как ему стало страшно.
– Спасибо, отличное вино, – улыбнулась Княжна и посмотрела на бледнеющего Григория.
Сердце Мери бешено забилось: она его узнала. У него были длинные волосы, не было усов, но это был Печорин. Она не могла ошибиться. И тут Мери словно парализовало. Она не знала, что делать. Если напасть прямо сейчас, погибнут простые люди, которые ни в чём не виноваты. Но другого случая может и не представиться.
«Сядьте», – прозвучало в головах у Григория и Остапа. Это был прямой приказ Карениной. Мужчины переглянулись и поняли, что оказались в западне.
Всё, о чём сейчас думал Бендер, так это: «как сбежать с наименьшими потерями и куда бежать дальше». Но в разгар своих панических мыслей он почувствовал, как под ребро ему упёрлось холодное лезвие ножа. А другой рукой возникший будто из ниоткуда усатый господин обнял Остапа за плечи.
– Предводитель дворянства, я полагаю, – выдохнул Бендер, нарушая повисшее в воздухе напряжение.
– Великий комбинатор! – рассмеялся Киса. – Вот так сюрприз!
Кто-то из туристов взял акустическую гитару и начал играть песню, так что никаких разговоров этой компании расслышать было уже нельзя.
– Девушка, что вы на меня так вылупились? Свидание отменяется, – буркнул Григорий и выпил. Точнее, попытался выпить. Бокал в его руке треснул, и стекло впилось в кожу.
– Ой, не переживайте, я сейчас уберу, – улыбаясь, подскочила Мери и пошла за тряпкой. – Григорий, я даже заплачу, – совсем зло сказала девушка.
Гриша смотрел, как стекает по запястью его кровь. Когда Мери вымела осколки, она принесла бинт.
– Руку давай, – хмуро велела она.
– Как-нибудь обойдусь без твоей помощи, – огрызнулся Григорий, но тут же почувствовал на себе тяжёлый взгляд Карениной и поспешно добавил: – Но не сегодня.
Мери взяла Григория за руку и начала перевязывать ему ладонь.
– Ну что мы как неродные, давайте выпьем, – сказал Остап, пытаясь разрядить обстановку. – Ипполит Матвеевич, может водочки? Как в старые-добрые?
– Не откажусь, – кивнул Воробьянинов.
Каренина тем временем написала сообщение и показала его всем собравшимся.
«Давайте без фокусов, тут невинные люди. Разберёмся со всем вне этого замечательного места».
Собравшиеся единогласно кивнули.
Через какое-то время они все сидели, ели и пили. Григорий не помнил, как именно выглядела княжна Мери, но чувствовал всем сердцем, что перед ним сейчас именно она.
– Тебе идут такие волосы, – сказал Григорий, проверяя свою догадку, – Мери?
Княжна буркнула что-то и открыла следующую бутылку вина.
– Вас-то сюда как занесло? – спросил Остап.
– Мы здесь затем же, зачем и вы, – пояснил Ипполит Матвеевич. – И, кстати, камни на стол.
Остап неохотно, но достал и положил серьгу на столешницу. Анна взяла её и вдела в ухо.
– Значит, жемчужина, которую мы почувствовали, у вас, – догадался Бендер.
– Да, – небрежно кивнул Киса. – Достал её со дна Провала.
Печорин и Остап переглянулись. Без способностей Киса не смог бы это сделать, и именно это пугало вдвойне.
– А вы?.. – поинтересовался Ипполит.
– На одном из Лермонтовских мест, – сказал Григорий. – Странно, что Мери её не заметила…
Девушка проигнорировала эту фразу.
– Может быть, разойдёмся мирным путём? – попытался вступить в переговоры Остап.
– Эх, Ося, – хмыкнул Киса, – опять мы с тобой ищем сокровища… Навевает воспоминания, не правда ли? В конце истории кто-то должен умереть.
– Они переписали историю, хочу тебе напомнить, – холодно произнёс Остап.
– Да, но, видишь ли, не один я буду принимать решение о вашей участи.
Все посмотрели на Каренину, которая спокойно набирала сообщение, а затем показала его Григорию.
– Как мы выжили в Ботсаде? Понятия не имею. Повезло, – легкомысленно пожал плечами Печорин. – А ты прям ничего не ешь?
Каренина мотнула головой.
– Как-то паршиво вас призвали, – сказал Остап и принялся есть шашлык.
Каренина смотрела на огонь.
Интерлюдия Карениной
Элен Курагина, в алом шёлковом пеньюаре, с новой модной причёской, с уставшим, худым лицом и большими, выдававшимися от худобы лица злыми глазами, стояла среди разбросанных по комнате вещей. Услышав за дверью шаги, она постаралась придать своему лицу строгое выражение. Она только что пыталась сделать то, что пыталась сделать уже десятый раз за эту неделю: совершить призыв. Но с той стороны никто не отвечал.
Раздался звонок в дверь. Элен прошла по коридору и провернула ключ в замке. На пороге стояла Оксана в лёгком летнем платье и с огромным рюкзаком за спиной.
– Привезла? – нетерпеливо спросила Элен.
– Не хочу тебе рассказывать, каких трудов стоило это провезти, – сказала Панночка и аккуратно поставила рюкзак на пол.
Элен закрыла за ней дверь на все замки.
– Я не очень понимаю, кого ты так настойчиво пытаешься призвать? – полюбопытствовала Оксана.
Элен подошла к холодильнику, достала пакет с донорской кровью, буднично вылила его содержимое в кружку и принялась жадно пить. Залпом осушив посудину, она ответила:
– Кандидатуры три: Татьяна Ларина, Аксинья Астахова и Анна Каренина. Но никто пока не отозвался. Относительно Анны я думаю, не совершить ли призыв где-нибудь напрямую в Балашихе. Вдруг это поможет.
Оксана поморщилась.
– Не нравится? – вскинула на неё глаза Элен.
– Я терпеть не могу проводить ритуалы в местах скопления людей. Слишком много ненужного мяса, которое влияет на призыв. Особенно если накосячить, – пояснила Панночка.
– Ну, в нашем с тобой случае это проблемы мяса. Кстати о мясе. Кто там у тебя?
– Двое мужчин. Оба иностранцы. Одного в Севастополе, одного во Львове грохнула. Двое мальчиков. Оба из деревни под Харьковом.
Элен недовольно цокнула.
– Ну, давай попробуем. На рассвете поедем посмотрим…
*
Оказавшись на станции Железнодорожной, девушки стали готовиться к призыву. Панночка призвала своих демонических слуг, которые стояли на стрёме и готовы были сообщить о любом непрошенном госте. Сама Оксана переоделась в милицейскую форму и патрулировала округу, чтобы точно не было никаких лишних глаз.
А посмотреть было на что. Элен начертила свой круг призыва, разложив по сторонам света четыре сердца, что привезла Панночка, облила их бензином. Затем Курагина распечатала ещё два пакета медицинской крови и выпила их залпом, напитываясь силой. После чего зажгла спичку и бросила в круг. Очертания круга загорелись. Элен достала жемчужину и лист бумаги, бросила лист в костёр и начала говорить:
– Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему…
Костёр запылал ярче, но в этот момент раздался выстрел, а затем Оксана и Элен услышали звонкий женский голос:
–