этот раз, я решил обойтись без генома вормостона, который я, все равно, не смог бы использовать.
Во всяком случае, не в ближайшее время.
Ну, а затем я просто пошел в противоположную сторону, и вскоре вышел из дымовой завесы.
— Кха-кха, — начал театрально кашлять я, когда увидел, что плотность дымового облака начала слабеть. Кха-кха, — я заметил два силуэта невдалеке и направился к ним.
Это были Ятай и Джозеф.
— Дай угадаю, — Артега смерил меня изучающим взглядом. — Когда туман рассеется, тела вормостона я уже там не найду? — прямо спросил главный арбитр, в голосе которого звучал лед.
— Мне откуда знать? — я пожал плечами.
— Хороший спектакль, но я знаю, что это сделала твоя вуаль, — процедил сквозь зубы инквизитор, продолжая сверлить меня своим тяжелым взглядом.
— Понятия не имею, о чем ты, — все в той же спокойной манере, ответил я своему собеседнику.
Мгновение, и один из клинков Ятая, касается моей кожи на шее, а буквально в следующую секунду, двуручник Сумиры касается горла Артеги.
Интересная, однако, ситуация, — подумал я, когда в лагере археологов воцарилась гробовая тишина.
Глава 27
Первым заговорил Артега.
— Предлагаю успокоиться и выдохнуть, — произнес главный арбитр, и улыбнулся. — Давай, не будем пугать Франческу, а-то девочка, того и гляди, в обморок упадет, — добавил он, и я только сейчас, вообще, вспомнил об ее существовании.
Где она была все это время, пока мы сражались с вормостоном⁈
— Пусть твой подручный опустит оружие, а потом, мы уже поговорим, — спокойным, ровным голосом произнес я, хотя на самом деле, спокоен я вовсе не был. Этот Ятай умудрился застать меня врасплох, и я был уверен, что одного его движения хватит, чтобы моя голова отделилась от тела.
В этом случае, уже никакие мои демонические силы не помогут…
— Думаю, правильнее будет, если ты сначала прикажешь своей красавице опустить меч, — усмехнулся мой собеседник.
И что делать? С одной стороны, я могу попробовать оглушить телохранителя, ударив по нему в упор оглушающим ревом.
Или же, заставить его сердце остановиться при помощи кровавой хватки.
Или…
Я улыбнулся, ибо вспомнил активируемую способность одной моей интересной вещички.
— Убери от меня оружие, — произнес я, смотря в глаза Ятаю, используя на нем Подчинение воли.
Воин вздрогнул, а его рука задрожала. Он явно попытался сопротивляться мне, вот только сила артефакта была слишком мощной.
Слегка надрезав мне кожу, он убрал свою руку с клинком от меня.
— Назад! — приказал я и воин подчинился.
Голова сразу же закружилась из-за очередного магического истощения, но я не обращал на него внимания, ведь сейчас я наблюдал за Джозефом, эмоции на лице которого сменяли друг друга так быстро, что за ними было невозможно поспеть.
Инквизитор явно не понимал, что происходит, и за этим было очень забавно наблюдать.
— Отпусти его, — сказал я Сумире, ибо другого выхода, у меня сейчас не было. Моя магическая энергия практически истощилась, и продолжать контролировать Ятая я уже просто не мог.
Как и убивать Джозефа. Мы были нужны друг для друга, но сейчас, когда он понимал и видел, на что я способен, он уже просто не мог продолжать вести себя со мной так, как делал это до этого момента.
Моя выходка, наверняка, должна была сбить с него спесь.
Вуаль нехотя убрала клинок от шеи инквизитора, но отходить далеко не стала.
— А ты меня все больше и больше удивляешь, Эммет, — усмехнулся Артега, смотря на меня уже совершенно по-другому, нежели несколько минут назад.
— Это я умею, — спокойно ответил я, после чего использовал на нем магическую пиявку.
Эффект активируемого свойства, конечно, было не таким эффективным, как при контакте, но сейчас годилось и так. Из-за того, что телохранитель арбитра оказался очень сильным, на то, чтобы его подчинить у меня ушла вся магическая энергия, и нужно было хоть как-то ее восстановить.
И судя по тому, что Джозеф никак не отреагировал на то, что я использовал магическую пиявку, то получалось, что он даже не почувствовал, что я использовал умение своего артефакта.
Ну, или просто, не подал виду.
И оба этих варианта меня устраивали. Мне нужно было избавиться от магического истощения, и разумеется, восстановить магическую энергию, чтобы я мог и дальше использовать активируемые свойства своей брони и оружия.
— Это уж, да, — тем временем, ответил мне инквизитор, после чего повернулся к Сумире.
Его взгляд, обращенный к вуали, мне очень не понравился, но я не стал ухудшать и так слишком шаткое перемирие установившееся между нами, поэтому, просто, кивнул воительнице, чтобы она подошла ко мне.
Ятай тоже вернулся к Артеге, при этом не забывая злобно поглядывать на меня глазами, в которых читалось сразу несколько чувств.
И все они, разумеется, были не добрыми.
Гнев, злость, вражда, обида — это не полный список того, что я успел прочитать в его глазах, когда мы встретились взглядами.
Видимо, я нажил себе еще одного врага.
Хотя, при таком их количестве, одним больше, одним меньше…
— Идем дальше? — спросил я Джозефа, чтобы немного сбросить уровень напряжения, который до сих пор царил в лагере археологов.
— Да, ты прав, — кивнул Артега. — Мы и так потратили на этих демонов, слишком много времени, — добавил он, и пошел в сторону входа в руины, но вдруг, остановился. — Эммет, не наглей! Может, уже перестанешь выкачивать из меня энергию? — неожиданно, спросил он.
Получается, он знал? — эта новость стала для меня неожиданностью.
Я оборвал действие активируемого свойства.
— Так-то лучше! — усмехнулся главный арбитр. — Думал, я не замечу?
— Мне нужна энергия, — спокойно ответил я, пожав плечами.
— Из демонов. Думаю, нам еще их много попадется, — ответил инквизитор и в его руках появился небольшой кристалл.
Мгновение и он засветился очень ярким светом.
— Иди вперед, — сказал он Ятаю, оставляя светящийся камень у себя.
Сумире ничего говорить не требовалась и вуаль сама отправилась вперед вместе с телохранителем главного арбитра.
Света, который источал кристалл Джозефа хватало, чтобы нормально видеть в темном тоннеле руин, все в радиусе метров десяти, поэтому надобность в дополнительном освещении, отсутствовала.
— Как думаешь, какие еще демоны могут встретиться на нашем пути? — спросил меня Артега, пока мы неспешно углублялись в пирамиду.