Читать интересную книгу Ожесточи меня - Мишель Хёрд

по ступенькам к входной двери, перепрыгивая через две ступеньки за раз.

Я любил ее. Она была моей.

Аромат нашего ужина витает в воздухе, приветствуя меня дома, но сейчас от него у меня сводит живот.

Я бросаю сумку с оружием в фойе.

— Армани? Ты рано вернулся, — слышу я ее голос, наполненный счастьем.

Она выходит из кухни с улыбкой на лице, и я поднимаю руку, направляя на нее дуло своего пистолета.

По ее лицу пробегает шок, а глаза расширяются.

Мой голос — смесь льда и огромной пустоты, которую она вызвала в моей груди.

— Ты, блять, предала меня.

Ее лицо бледнеет, и она качает головой, возвращаясь на кухню.

— Нет, Армани! Я ничего не делала.

Достав диктофон из кармана, я нажимаю кнопку воспроизведения. Когда она слышит неопровержимые доказательства, ее руки взлетают вверх и закрывают рот, а она продолжает качать головой.

И снова невыносимая агония разрывает меня с жестокой силой. Осколки моего сердца превращаются в пыль, когда я смотрю на женщину, которую люблю.

— Ты предала меня, — шепчу я, моя боль слишком сильна, чтобы ее вынести.

Рука, держащая пистолет, опускается, и я изо всех сил пытаюсь удержаться на ногах. Я пытаюсь вдохнуть воздух в легкие, но мне кажется, что стены смыкаются вокруг меня, когда весь мой мир уходит у меня из-под ног.

Я присаживаюсь на корточки и пытаюсь дышать.

— Я этого не делала, — всхлипывает Тиана. — Я не знаю, как они получили запись, но я никогда не была ни с кем, кроме тебя.

— Заткнись, — шиплю я.

— Пожалуйста, Армани. Ты должен мне поверить, — умоляет она, и впервые с тех пор, как мы познакомились, я слышу, как она громко плачет. — Я была верна тебе.

Если бы не доказательства, я, возможно, поверил бы ей.

Я опускаюсь на колени и поднимаю на нее глаза, прижимая пистолет к бедру.

— Я отдал тебе все. — Я качаю головой. Невозможно скрыть боль, которую она причинила мне, от ее глаз. — Я бы подарил тебе весь мир.

Тиана тяжело прислоняется к дверному косяку и медленно опускается на пол. Она обхватывает себя рукой за талию, ее глаза умоляюще смотрят на меня.

— Э-это не я… это не я.

Я снова нажимаю на кнопку воспроизведения, позволяя звукам ее траха с другим мужчиной наполнить воздух между нами жестокостью и разрушением.

— Неееет, — кричит она. — Это не я!

— Тогда кто же это, блять, Тиана? Я слышал те же слова и стоны, когда трахал тебя. Я слышал, как ты испытывала оргазм более сотни раз. — Я прижимаю пистолет к бедру и кричу: — Как ты могла, блять, так поступить со мной?

Черты ее лица искажает мука:

— Я этого не делала. — Ее тело сотрясается от рыданий. — Обещаю.

— Твои обещания ничего для меня не значат, — говорю я. Качая головой, я смотрю на женщину, с которой, как я думал, проведу свою жизнь. — Кто он?

— Я-я н-н-не з-знаю, — заикается она. Она делает отчаянные вдохи и успокаивается, чтобы сказать: — Я была верна тебе. Я никогда не была с другим мужчиной.

— Ты хочешь, чтобы я прокрутил запись еще раз?

Она дико трясет головой, затем умоляет:

— Просто подумай немного рационально. Где бы я могла встретить этого мужчину? Где я найду время? Венеция маленькая. Кто-нибудь увидел бы нас вместе.

Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю, затем шиплю:

— Все это не имеет значения, Тиана. — Я снова нажимаю на кнопку воспроизведения, позволяя ее гребаным стонам заполнить воздух.

— Прекрати это! — кричит она. Она подползает вперед на четвереньках и выхватывает у меня устройство, отбрасывая его в сторону.

Гнев вспыхивает в ее глазах, когда она смотрит на меня. Она так близко, что я чувствую исходящий от нее аромат кексов.

Она пекла сегодня.

Когда-то это был мой любимый запах.

Ее голос дрожит, когда она говорит:

— Я НЕ трахалась с другим мужчиной.

Я долго смотрю на нее, затем недоверчиво качаю головой.

— Cazzo, ты хороша. Должен отдать тебе должное. Ты действительно меня одурачила. — Я горько усмехаюсь, указывая на нее пистолетом. — Ты чертовски хорошая актриса.

Она поднимается на ноги и отходит от меня. Ее руки поднимаются к голове, и она хватается за волосы, крича:

— Это была не я!

Оттолкнувшись от пола, я встаю во весь рост.

Безжалостный гнев пульсирует под моей кожей и просачивается из моих пор, как смертоносный туман.

Мрачное предчувствие искажает черты ее лица, когда она, спотыкаясь, отходит все дальше, пока не прижимается спиной к стене, ее взгляд мечется между моим лицом и пистолетом в моей руке. Ее голос дрожит от отчаяния и страха.

— Пожалуйста. Не делай этого.

Я хочу знать только одно.

— Как его зовут?

Она дико качает головой.

— Я не знаю.

Я медленно наклоняю голову в сторону. Выражение моего лица такое, какое видят мужчины, прежде чем я их убью.

— Назови мне имя человека, с которым ты трахалась.

— Армани! — кричит она, ее паника и страх перерастают в ярость, которая соответствует моей. Она вздергивает подбородок, в ее глазах загорается дерзкий огонек. — Его зовут Армани Де Сантис.

Я бросаю на нее взгляд, полный предупреждения.

— Сейчас не время шутить со мной, Тиана.

— Это единственное имя, которое я могу тебе дать, — огрызается она, отталкиваясь от стены. Ее тело практически вибрирует от страха и гнева. — Что ты собираешься делать, Армани? Застрелишь меня? Ударишь?

Она останавливается на расстоянии вытянутой руки от меня, что является неосторожным шагом с ее стороны.

Ее глаза впиваются в мои, когда она снова говорит:

— Я не трахалась ни с кем, кроме тебя. — Она хлопает себя ладонью по груди. — Я была верна. Я отдала тебе все, что у меня было. Я люблю только тебя. — Ее храбрость ослабевает, затем она шепчет с такой душевной болью: — Я люблю тебя.

Как я могу верить всему, что она говорит?

Глава 35

Тиана

Теперь я понимаю, что чувствуют люди, когда знают, что вот-вот умрут.

Мужчина, стоящий передо мной, не мой муж.

От Армани, в которого я влюбилась, не осталось и следа.

Даже мафиози нигде не видно.

Человек, держащий пистолет, соткан из ярости и боли, насилия и мести, потерь и страданий.

С ним невозможно договориться.

Признаю, запись звучит невероятно реально. Слышать голос другого мужчины рядом с моим в такой интимной обстановке — травмирует.

Я не могу перестать качать головой, глядя на Армани. Боль и мучительное выражение предательства в его глазах ощущаются как миллион порезов на моей душе.

Мои брови сводятся